Цена измены. Вернуть жену (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

Секунда. Две. В глазах начинают плясать звездочки… Громко сглатываю и … Оказываюсь свободной.

Герман резко ослабив хватку, стремительно освобождает пространство вокруг меня. Я же, будто контуженая неуклюже переваливаясь на бок, подтягиваю свободный край покрывала к груди, внимательно наблюдаю за резкими движениями мужчина. Герман, нервно бормочет ругательства, когда натянув брюки, ему приходиться прятать под ширинку возбужденный ствол. У меня от этого вида перехватывает дыхания. В низ живота резко бьет острое желание и я крепко стискиваю зубы, чтобы сдержать его, не дать разгореться пламени…

– Твою мать, – негодует Герман, когда наконец то справившись с задачей “упрятать бойца за ширинку”, он вдруг ее не может застегнуть.

В это мгновение у меня в голове что-то щелкает. Меня снова клинит. То ли атмосфера в комнате на меня так повлияла, то ли пропахший сексом и возбуждением воздух: сложно сказать, но то что я сделала дальше, вряд ли может поддаться какому-то логическому объяснению.

Сама не ясно помню, как отбросив одеяло встала с кровати, без капли стеснения и стыда того, что я полностью обнажена, сделала шаг в направлении Германа.

Мужчина явно не ожидавший от меня подобного, вдруг замер. Я же подойдя к нему в плотную, без лишних слов перехватываю его руки отвожу в сторону:

– Ась, что ты творишь? – вырывается грудным рыком запоздалый вопрос.

Вместо ответа, не отводя от него взгляда цепляюсь за пояс и спуская штаны вниз сама опускаюсь…

– Стоп, – неожиданно резкий тон Германа бьет похлеще пощечины, отрезвляет.

Дергаю головой, стремительно выпрямляюсь. Руки сами собой вытягиваются вдоль туловища.

Чувствую, как перед глазами плывет картинка. Слезы не заставляют себя долго ждать, закусываю мягкую плоть щеки с внутренней стороны, до боли. Из последних сил держусь, чтобы не отступить…

– Я подумала… – скрипучий голос прорывается сквозь слипшиеся от волнения губы, – тебе…

– Ась, – горячие пальцы сжимают мои плечи, и Герман склоняется надо мной так, чтобы наши глаза были на одном уровне, смотрит на меня цепким взглядом. – Не надо делать того, чего ты не хочешь. Я тебе говорил, но повторюсь еще раз: мне не нужно одолжений и переступать через себя не нужно. Поверь, в моем окружение достаточно шлюх которые готовы по одному моему щелчку дадут то, что мне нужно…

У меня заскребли под кожей неприятные ощущения. Царапая мое самолюбие острыми коготками.

Была ли это ревность!? Возможно, я уже не в первый раз замечаю за собой, что по отношению к Герману у меня возникает нездоровое чувство собственничества в его сторону, но я все еще это списываю на то, что от мужчины исходит в мою сторону, что-то напоминающее симпатию.

Поджимая губы, хмурюсь. Передергиваю плечами, пытаясь тем самым сбросить его руки. Мне становится дискомфортно от того, что стою перед ним голой. Как-то вся эта ситуация и мой порыв в целом вдруг становятся неудобными и унизительными.

Меня это ожесточает. Сердце замедляет бег и кровь в жилах остывает. Все происходящее между мной и Германом теряет накал. Вся возбужденность сходит на нет. Мгновение и я остываю, превращаюсь в ледышку.

– Да, ты прав. Я совсем забыла про шлюх. Но спасибо, что напомнил, – у меня скрипучий голос как у старухи, совсем на мой не похож. – Отпусти, ты делаешь мне больно.

Говорю правду, потому что хватка мужчины становится сильнее и по тому, как напряжены скулы и как он играет желваками, можно сказать, что мужчина разозлился.

– Извини.

Одно слово: морозное, леденящее душу – его достаточно, чтобы отшатнуться и оказаться в постеле уже спустя секунду, после такого как получила свободу.

– Спокойной ночи, Ася, – громыхнул низкий, пробирающий до мурашек голос Германа, когда он на мгновение задержался на пороге комнаты.

От меня ответа он не ожидал, потому как покинул комнату в тот же момент.

Откинувшись на подушку, с головой накрылась одеялом, задышала часто.

Сердце запоздало зашлось в аритмии.

Боже мой, что только что было? – осознание накрыло с головой. – И как теперь после того что произошло, я теперь смогу посмотреть в глаза Герману.

Внезапно остро ощутила между ног фантомное присутствие настойчивых, горячих ласк Германа. По коже тут же прокатились щекочущей волной мурашки, следом полыхнуло стыдом. Никогда бы не могла подумать, что смогу изменить мужу. Даже будучи на пороге развода.

Мысли хаотично метались в черепной коробке. Я пыталась ухватиться хоть за одну, но они ускользали сменяя друг друга калейдоскопом. В итоге измученная метаниями и истязаниями себя, мне удалось заснуть ближе к утру. В ужасном внутреннем раздрае.

Очнулась (именно так я могу назвать свое пробуждение) от громкого звука.

Распахнув глаза замерла. Сердце от страха забилось в горле. Замерла. Оглянулась. Сначала не поняла где нахожусь, но спустя несколько секунд память восстановила всю картину разом.

– Черт, – выбираясь из-под одеяла, выглянула оглянулась. – Что происходит?

Риторический вопрос не предназначенный никому повис в воздухе.

Встав с кровати, подобрала раскинутые на полу вещи, кинула их на матрас, а сама направилась в ванну. Неожиданная тревога кольнула в сознании и этот тут же отобразилось учащенном сердцебиением.

Я вдруг поняла, что непозволительно долго спала. Мне бы нужно сейчас быть в больнице, там где мама. А я дуреха непутевая занимаюсь всякой ерундой, да еще в чужом доме. Щеки загорелись бесстыдством, когда вспомнила что вытворяла ночью.

Прохладный душ немного освежил и помог собраться. Решила, что сделаю вид как будто ничего не произошло. Надеюсь Герман поведет себя, как взрослый мужчина и не будет опускаться до того уровня, чтобы подтрунивать надо мной.

Одевшись и приведя себя в относительный порядок, я лишь на несколько мгновений задержалась возле двери, переминаясь с ноги на ноги, прежде чем вышла из комнаты.

В доме было тихо. И казалось что нет ни одной живой души…

– Ася?! – послышался за моей спиной голос Лени, когда я уже достигла края лестницы и собиралась спуститься. Замерла. Медленно повернула голову.

– Привет, – сипло бросила в ответ, голос после вчерашнего так и не восстановился.

– Не ожидал тебя здесь увидеть? Ты когда пришла на работу? – подступился ко мне молодой человек. – Ты убирала в комнате для гостей? Хозяин вроде упредил всех с утра, чтобы гостевые комнаты не трогали…

Парень прищурил глаза окидывая меня подозрительным взглядом, ждал объяснений.

– Ася! – вздрогнув отшатнулась к стене, глянула вниз, у подножья стоял Герман.

Мужчина окинул нас с Леней многозначительным взглядом я тут же вспыхнула. На деревянных ногах спускаюсь вниз всячески стараясь избежать зрительного контакта с Германом, но при этом, чувствую всем своим нутром, как мою спину пронизывает желчный взгляд парня. Конечно тут много мозгов не нужно чтобы понять, что я ночевала в этом доме. Представляю, что творится сейчас в башке одноклассника и, что он обо мне нафантазировал.

– Как ты себя чувствуешь? – Герман задает посредственный вопрос будничным тоном.

И по его отрешенному, немного надменному виду, можно сказать с уверенностью, что он как и я не хочет думать о том, что между нами произошло сегодняшней ночью.

– Со мной все нормально, – скупо отвечаю и прежде чем последовать за мужчиной кошусь в сторону лестнице, где так и остался стоять с ехидным оскалом Леня. – Герман, я не хочу казаться наглой и оборзевшей, но мне больше не у кого на данный момент попросить помощи…

Я запинаюсь, так как мы заходим в столовую, где за столом уже находится мать Германа и его сынишка. О том, что ребенок за столом сын Германа не было никаких сомнений, мальчик как две капли был похож на отца.

– Асенька, доброе утро. Проходи. Присаживайся, – как только увидев меня сразу засуетилась мать Германа. – Мне так жаль. Но ты не сомневайся, Ирочка обязательно поправится. Обязательно.