Исполнитель приговора - Альберт Байкалов

Несколько секунд, затаив дыхание, пытался определить, есть ли кто в квартире. Затем достал пистолет и направился в ванную.

К его удивлению, она была пуста.

Осторожно прошел в спальню. Тоже никого. Прокрался на кухню и только тут нашел, что искал. С заклеенным скотчем ртом, со связанными веревкой ногами, прислонившись к плоскому радиатору батареи отопления, сидела девушка. Левая рука была пристегнута наручником к трубе.

Антон улыбнулся, спрятал пистолет за пояс и достал ключ, который был в связке с отмычками. Освободив руку, приложил палец к губам и осторожно снял скотч.

Девушка всхлипнула. По щекам прокатились две крупные капли слез.

Он развязал узел на веревке.

– Вы за мной пришли? – едва слышно спросила она.

– Нет, – пошутил он, – мне нужна батарея, к которой тебя пристегнули.

Она улыбнулась.

Он огляделся. Рядом стоял стол с неубранной посудой. С другой стороны – газовая плита. Нужно было найти что-то такое, чем пленница могла бы воспользоваться, чтобы освободиться от наручников, и в то же время находящееся на таком удалении, будто она смогла дотянуться сама.

Он открыл духовку. Забитая сковородами и разным хламом, она была черная от копоти. Стал осторожно вынимать из нее посуду и ставить на пол. Ничего. Открыл расположенную ниже крышку. Этот отсек предназначался для притока воздуха. Обычно нерадивые хозяева забивают его разным хламом. И не ошибся. Выгребая болты, шайбы, гаечные ключи и молоток, нашел кусок проволоки. Умело загнул его и бросил под батарею.

– Пошли! – Взяв Балыкину за руку, он направился к дверям и только тут вспомнил, что не закрепил сетку на форточке. Ничто не должно дать бандитам повода подумать, будто девушке помогли бежать извне.

Он вернулся на балкон, уже воспользовавшись дверью, быстро вставил гвозди в старые дыры. Пройдя в комнату, закрыл за собой дверь. Критически оглядел результаты своего труда и только после этого двинулся в прихожую. Здесь его ждало разочарование. Замок и изнутри открывался ключом.

Девушка стояла в коридоре, растерянно следя за его действиями.

– Уходить будем через балкон, – сказал он ей и с решительным видом направился обратно в комнату.

Однако спускать ее вниз, на ограждение балкона первого этажа, откуда можно было уже легко спрыгнуть на землю, не решился. Воспользовался старым маршрутом.

– Кто вы? – уже в машине спросила она.

– Ангел-хранитель, – на полном серьезе ответил Антон, включая передачу. – И запомни, если еще раз, не дай бог, ты попадешься Шаху, скажешь, что бежала сама.

– Он сегодня собирался меня отпустить, – неуверенно пробормотала она.

– Ты сама-то хоть веришь в это? – Антон с удивлением посмотрел на Балыкину.

– Я не верила, но надеялась.

– Насчет отпустить не знаю, а вот опустить тебя и твоего жениха в могилу или на дно одного из многочисленных в этих краях болот и озер этот человек мог.

– А где Виталий? – заволновалась она.

– С ним все в порядке. – Антон свернул в глухой переулок и остановился. – Тебе есть где пару дней отсидеться?

– Хажбек будет в Завитаевске еще долго, – она всхлипнула. – И он знает, где живет моя мама.

– О маме не беспокойся, – Антон заглушил двигатель и всем корпусом развернулся в ее сторону. – Сейчас я отвезу тебя к одному человеку, и ты дашь показания, как оказалась в заложниках.

По мере того как сказанное доходило до сознания Насти, она медленно подняла на него взгляд. Глаза ее расширились от ужаса и были полны слез.

– Я… Я не была в заложниках. Я сама.

– Тогда поедем обратно? – разозлился Антон. – Чего ты испугалась? – Он задал этот вопрос и одновременно понял, почему девушка повела себя так странно. – Боишься, что Виталий узнает о твоей работе?

Она опустила голову:

– Надо было как-то жить…

– Во-первых, это не оправдание, а во-вторых, – Антон выдержал паузу, взвешивая все «за» и «против» своего аргумента, – не согласишься, Виталий все узнает из других источников. Причем эти источники располагают документальными подтверждениями твоей деятельности.

– Как это понять?

– Видеосъемка, например…

– А можно…

– Постараемся, – догадавшись, что она хочет получить гарантии сохранения в тайне своих приключений, ответил Антон.

Достав сотовый, он набрал номер Линёва.

– Данила, это Филин, – едва на том конце ответили, представился он. – Ты сейчас где?

– Еду домой, – имея в виду снятую на двоих с Родимовым квартиру, ответил контрразведчик. – А что?

– Я сейчас передам тебе одного человека, – он покосился на Балыкину, сжавшуюся на сиденье в комочек. – Она желает дать показания по нашему другу. И реши вопрос о ее исчезновении на пару дней.

– Понял.

За окном купе, на фоне багряного заката, частоколом, подобно древним укреплениям, мелькали верхушки сосен. Черные и розовые цвета с резкой границей притягивали взгляд, словно языки пламени костра.

– Послушай, Лече, – обратился к новому знакомому Шамиль. – А поехали с нами! Зачем далась тебе эта стройка? Доберемся до Владивостока, найдем своих. Будем русских лохов на бабки разводить. Знаешь, как мы в Москве жили? Скажи, брат. – Он толкнул в бок сидящего рядом Ису. Вместо ответа тот цокнул языком, что красноречиво говорило само за себя – хорошо.

– Не могу, – Лече прижал правую руку к груди, давая понять, что благодарен за участие в его судьбе. – Я обещал…

– Ну, ты даешь, брат, – не унимался Шамиль. – Русские разрушили наши города, убили столько людей, а ты, чеченец, едешь строить им завод!

Эти слова оказались роковыми для самолюбия горца. Он вперился взглядом в гостя:

– Поэтому и еду. У меня родственник погиб от их рук. Я еду мстить.

– Как это? – Иса с Шамилем переглянулись. – Построишь стенку, которая упадет через год? – Оба откровенно рассмеялись.

Эффект превзошел все ожидания.

Лече соскочил со своей полки и нагнулся к Шамилю так, что тот ощутил его дыхание:

– Я летчик и еду мстить. Сейчас много истинных мусульман уже там, еще больше в пути. Мы захватим самолеты и разбомбим их города.

Шамиль сделал удивленное лицо:

– Извини, брат, я не хотел тебя обидеть…

– Ничего, – Лече успокоился и вернулся на свое место. – Хотите заработать, поехали вместе проливать вонючую кровь неверных. Я могу за вас поручиться.

– Надо подумать, – Иса отвернулся от окна и посмотрел на брата.

– Такие дела не решаются за одну минуту, – согласился с ним Шамиль.

– Неужели вы боитесь? – удивился Лече. – Когда ты разговаривал с поганым ментом, я подумал, в твоей груди львиное сердце.

Теперь уже не разведчики набивались в компаньоны террористу, а он уговаривал их встать в ряды.

– А оружие?

– Оно уже там, – Лече самодовольно усмехнулся. – Нас никто не ждет в самом центре страны неверных, поэтому у русских не получится праздновать победу. Пока они стянут в эту глушь войска, мы растворимся, оставив реки крови.

– А как ты объяснишь, кто мы?

– Каждому моджахеду, отправившемуся для участия в акции, разрешено под свою ответственность брать с собой надежных и проверенных людей, – самодовольно ответил террорист. – Я хорошо разбираюсь в людях и готов за вас держать ответ хоть перед Шахом, хоть перед самим Аллахом.

– Кто такой Шах? – осторожно спросил Иса.

– Он там главный, – коротко пояснил Лече. – С самого начала воюет за свободу Ичкерии.

– Раз такое дело, – Шамиль с задумчивым видом поскреб пальцами подбородок, – грех остаться в стороне. Или я не прав, брат? – он уставился на Ису.

– Как скажешь, – Иса вздохнул и перевел взгляд на Лече. – Дело в том, что мы не все тебе рассказали. Но раз ты не боишься открыть свои тайны, мы тоже обязаны быть честны. Я и мой брат три года воевали. Потом его ранили в ногу. Зацепило меня.

– Значит, вы опытные воины! – воскликнул Лече, прикидывая в уме, сколько он получит за этих людей.

Еще перед отъездом человек, который инструктировал летчиков, обещал поощрить деньгами того, кто возьмет с собой родственника или хорошего знакомого. За того, кто уже имеет боевой опыт, по восемьдесят долларов. Плюс двадцать пять, если он моложе тридцати пяти лет, но и не мальчик. Если же эти люди доберутся до Завитаевска самостоятельно и на них не будут затрачены деньги ни на билеты, ни на оформление «левых» документов, половина этой суммы также ляжет в карман моджахеда.

Остановив машину рядом с вокзалом, Бауди заглушил двигатель и вопросительно посмотрел в зеркало заднего вида на Шаха.

– Ризван сходит один, – вытирая со лба рукой пот, решил эмиссар. – Девчонка будет вести себя хорошо.

Расценив это как приказ, Ризван вышел из машины и направился в сторону их нового убежища.

Шах посмотрел на часы. До встречи с Сомовым оставалось сорок минут. Нужно было торопиться. Он нервничал. Предстояло заманить парня в машину и вместе с невестой вывезти за центральный рынок. Там, по заверению Бауди, на месте долгостроя жилого дома много укромных мест, где можно надежно спрятать хоть сотню трупов. Район, по его словам, безлюдный и пользуется дурной славой у местного населения. Когда-то на прилегающих улицах орудовал насильник, который заводил свои жертвы в загаженные подвалы новостройки, творил свои дела, после чего убивал.