Обручальные цепи, или Охота на дракона - Лана Эл

руку, как Рив перехватил её и резко потянул, опрокидывая меня на кровать.

Не прошло и секунды, как я оказалась под ящером. Он склонился и прошипел мне на ухо:

— От тебя воняет моим братцем за милю. И после этого ты будешь говорить, что не спала с ним?

— Твоё какое дело? Я же в ваши отношения с Элайзой, ой, извини, Лаей, не лезу.

Нашёлся святоша. Прежде чем устраивать сцены ревности, избавься сначала от любовницы!

— А она какое отношение к этому имеет? — Ривейт удивлённо поднял брови. Выглядел он действительно озадаченным.

— Как это «какое отношение»? Если здесь кто-то с кем-то и спит, так это ты с ней.

— Тебе это Иллен наплёл? — Вейт от удивления даже сел, выпустив меня из ловушки.

— Вечно у тебя брат во всём виноват. Я сама видела.

— И что ты видела?

— Тебе так важны подробности? — я всё больше ощущала себя ревнивой женой при муже-красавце.

— Очень. Так откуда такие сведения?

— Я видела, как она выходила из библиотеки.

— И что?

— А то, что когда я через пару секунд туда вошла, ты едва успел натянуть штаны. Доволен?

Рив внимательно посмотрел на меня, а потом расхохотался.

— Да ты…! Негодяй! — я толкнула его в грудь.

Дракон не удержался и скатился с кровати на пушистый ковёр, но смеяться не прекратил.

Меня взяла злость. Ему ещё и весело, ну сейчас ты у меня попляшешь. Первой под руки попалась подушка, за ней книга, потом лампа. Проклятый ящер с лёгкостью уворачивался от летящих в него предметов и не умолкал ни на секунду.

Когда на кровати и вокруг неё закончились подходящие для метания вещи, я закатала рукава и решила сойтись с хвостатым супостатом в рукопашную.

Подлец только этого и ждал. Схватив за руки, он опрокинул меня на спину и поцеловал.

Я возмущённо его укусила и попыталась двинуть коленкой между ног. Но расстояние для размаха оказалось недостаточным и прицелилась я не очень.

— Ревнивая, злобная ведьма, — промурчал Ривейт, слизывая с нижней губы выступившую каплю крови. — Как же я тебя обожаю!

В чёрных глазах ящера горело тёмно-фиолетовое пламя.

Я сглотнула, чувствуя, как по телу разбегается знакомый жар. И породило этот жар совсем не злость. Сопротивляться расхотелось вмиг, а вот продолжить поцелуй… тем более что дракон находился так близко и от его кожи так знакомо пахло….

В голове зашумело. Не отдавая отчёта своим действиям, я в полузабытье потянулась к нему.

Вейт зарычал и разжал пальцы на моих запястьях. Секунда, и моя блузка с треском разошлась по швам. Я руками обвила шею дракона, ощущая под пальцами шероховатые чешуйки, выступившие на коже.

Ривейт на секунду оторвался от моих губ и прошептал, глядя прямо в глаза:

— Клянусь, мы с Лаей всего лишь друзья. Между нами ничего не было и никогда не будет.

— Но как же… — выдохнула я, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу.

— Потом, — мотнул головой Рив. — Всё потом.

Руки дракона скользнули по моему обнажённому животу вниз, к костяным пуговицам на штанах. О том, чтобы остановиться, я даже не подумала.

* * *

Ровный стук сердца, гладкая прохладная кожа под щекой и шум дождя, внезапно ворвавшийся в распахнутое окно — так началось моё утро.

Я подняла голову, и на плечо упала тяжёлая рука.

— Не надо, — попросил Ривейт.

Он был прав. Стоит только подняться, как очарование момента будет разрушено и придётся думать о том, о чём совершенно не хочется. А точнее, о том, о ком совершенно не хочется. Я закрыла глаза, но это не помогло. Не надо было даже поднимать голову. Но уже поздно, от мыслей об Иллене не избавишься.

А ведь у нас всё только наладилось. И эта его легенда, мы действительно связаны магией или это сказка?

— Вейт, — тихо позвала я.

— М?

— Твой брат рассказывал мне о Глазе Дракона.

— Ни о ком, кроме моего брата, ты поговорить сейчас не хочешь? — с раздражением спросил он, сильнее сжимая пальцы на моём плече.

— Вейт, мы с Илленом связаны магией.

— Это он тебе сказал? — после минутного молчания спросил дракон.

— Это сказало мне синее пламя, простиравшееся до горизонта и заполнившее всё пространство между небом и землёй.

Сердце Ривейта замерло, пропустило несколько ударов и застучало сильнее.

— Это неважно, — голос у него стал хриплым, — ты его не любишь. Мы не Изначальные и не связаны их законами.

У Иллена другое мнение. И как теперь с ним объясняться, а главное, что говорить?

— Думаешь?

— Алеста, пожалуйста, не порти всё разговорами о моём брате.

— Но…

— Хватит! — рыкнул он и сел, скинув мою голову со своей груди. — Иллен у нас святой, а я беспринципная сволочь, это понятно. Но у меня вопрос, этот святой не забыл рассказать о ритуале бракосочетания с драконом?

— О каком ритуале? — не поняла я.

— Конечно, об этом он упомянуть забыл. Наверняка, совершенно случайно, — со злым ехидством проговорил Рив.

— А ты мне об этом можешь рассказать?

— Сегодня вечером.

— Почему не сейчас? — теперь пришла моя очередь злиться.

— Место неподходящее.

Ну конечно. Вечно у этих драконов находятся отговорки.

— Кстати, Иллен сказал, что ты от меня отказался. Как это понимать?

— Он неправильно меня понял. Впрочем, как всегда.

Прозвучало это очень неуверенно.

— Расскажешь, что между вами произошло?

— Вечером в подземельях.

— Почему там? — удивилась я. Рив вроде патологической любви Иллена к посещению бывших пыточных не разделял.

— Так надо. И ещё, я сам поговорю с братом, ты в это не лезь.

— Вы вчера уже поговорили. Может, лучше я?

— Ни за что, — он обнял меня за плечи и прижал к себе. — Алеста, давай на секунду забудем о брате? Сейчас я слишком счастлив, чтобы ломать копья в бессмысленных словесных баталиях.

— Почему бессмысленных? — теперь вопросы я задавала больше из вредности. Мне диктаторские замашки Ривейта решительно не нравились.

— Потому что всё будет так, как я решил.

— Знаешь, кто ты?! — возмутилась я.

— Конечно, знаю. Избалованный, самоуверенный, беспринципный негодяй, который влюбился в ведьму, — он выждал немного и добавил: — Но это ещё не всё.

— Что ещё?

— Эта ведьма тоже влюбилась в беспринципного негодяя.

— Ты не беспринципный. Просто вредный.

— Неправда. Я очень полезный.

— Чем докажешь?

— О, у меня есть много способов.

Я оказалась на ковре, Рив склонился надо мной, потом неожиданно сморщился и спросил:

— Почему от тебя так воняет эльфийским сыром. Гадость же редкостная.

— Зато Пусик его любит.

— Кто?

— Цербер, который вход охраняет. И вообще, час назад запах сыра тебя как-то не волновал.

— Час назад меня вообще мало что волновало. Скажи