Дракон-куратор и уроки межмировой магии (СИ) - Виолетта Донская

стрелять глазками в надежде на ответное внимание. К более активным действиям перейти никто не решался, дракона всё же опасались и ходили по академии чуть ли не на цыпочках, постоянно оглядываясь. При виде мужчин в черном, которые всё еще здесь находились, некоторые парни дергались и даже вытягивались по струнке, точно солдаты на построении.

Напряженными выглядели и большинство преподавателей, особенно заметно померкло сияние Асфаделия, исчезла привычная ослепительная улыбка, а в ясных голубых глазах поселилось беспокойство. В отличии от него, Гленневаль, до того ходивший все дни молчаливым и сосредоточенным, кажется, смог наконец выдохнуть и даже повеселел.

Как и обещал, Элреин по одному вызывал студентов в свой кабинет, после допроса они возвращались бледные, растерянные и еще некоторое время с трудом связывали слова. Никто толком не мог ничего рассказать, как бы его не выспрашивали, что лишь больше погружало остальных в нервное состояние.

Первое практическое занятие после происшествия на озере прошло в весьма странной обстановке. Перед дверью кабинета столпилось, наверное, не меньше сотни студентов, желавших за нами подглядеть, и вся группа сидела на своих местах как на иголках. Когда прозвучал сигнал начала лекции, дракон, даже не приподнимаясь с краешка стола, взмахнул рукой и запустил в сторону дверного проема лассо из белого пламени. В коридоре послышался испуганный визг и панические вопли, однако огненная веревка никого не задела, ловко обвила дверную ручку и дернула её на себя. Снаружи раздался грохот. Кажется, кто-то упал в обморок. Развеяв лассо, дракон отряхнул руки и невозмутимо начал занятие.

До конца лекции ребята сидели с вытаращенными глазами и явно находились под впечатлением от очередной демонстрации силы. А новой темой урока, как и угрожал куратор, стал эмоциональный контроль и то, насколько он важен во время погружений. Дракон рассказывал известные истории случаи, когда даже опытные и хорошо обученные имерсы попадали под влияние своих эмоций. Опасность заключалась не в потере контроля и преждевременном возвращении в тело, а в так называемой «ментальной ловушке», оказавшись в которой, имерс уже не мог самостоятельно выбраться и вернуться из погружения. Его сознание навсегда оставалось вне физического мира.

— Вы не сможете выйти из ментальной клетки, так как не будете осознавать, что находитесь именно в ней. Это сильная и опасная магия энергетического уровня, она непредсказуема, она внезапна, и единственный способ её избежать — сохранять холодный рассудок.

Одногруппники слушали, затаив дыхание, и хотя дракон вел себя как прежде, отношение к нему заметно поменялось. Кирнан, постоянно пребывавший в хмуром задумчивом настроении, сохранял бесстрастное выражение на лице, но едва заметно поджимал губы, а вот Альцаган с явным трудом сдерживал улыбку и восторг в серых глазах.

После занятия меня поймал в коридоре Дехар и, к моему изумлению, затащил в пустую аудиторию. Не дав времени даже возмутиться, он положил ладонь мне на затылок и придвинул мою голову, сам склонился и посмотрел прямо в глаза. Белый огонь его глаз вспыхнул ярче, на мгновение ослепляя.

Дехар вдруг смачно выругался, на его мощной шее проступили серебристые чешуйки.

— Чтоб меня поразила деменция! Почему в тебе всё еще свинец? Когда ты его ела?

В ответ я хлопнула ресницами и честно признала:

— Свинец? Да откуда мне знать? Я же не могу различать их на вкус, они все одинаково противные!

Задумавшись, добавила:

— Но металлы я сейчас получаю только от куратора.

— Ясно, — Дехар вздохнул, прикрыв на мгновение глаза.

Он отпустил мою голову и развернул за плечи в сторону дверного проема, в котором стоял… ну, кто еще это мог быть? Элреин перевел взгляд с меня на помощника и снова на меня. И вот вроде ничего предосудительного не сделала, но стало почему-то жутко неловко. Свинцовый же дракон и вовсе побледнел, шумно сглотнув.

— Фэндир.

— Тугала, я ведь говорил, что её допрашивать не нужно.

— Я не допрашивал…

— Нет? — Элреин выгнул бровь, заложив руки за спину. — Тогда что же?

— Э-э, решил убедиться, что после вчерашнего с ней всё в порядке.

— Убедился?

— Так точно!

— Тогда свободен.

Дехар кивнул и стремглав вылетел из аудитории. Прищурив на меня горящие недовольным желтые глаза, дракон тихо сказал:

— Держись подальше от менталов, Яна.

После чего тоже скрылся в коридоре.

* * *

— Это тебе, малышка.

Франций опустился за наш столик и поставил передо мной кружку с горячим напитком, от которого исходил умопомрачительный аромат черного кофе. Я так давно об этом мечтала, что, забывшись на мгновение, шумно втянула носом воздух и блаженно закатила глаза. В этот раз блондину почти удалось меня подловить, но я сложила руки на груди и уверенно отказалась от угощения.

Мне хватало и обмена энергией с куратором, чтобы еще привлекать к этому третьего лишнего. Зачем это было нужно блондину я искренне не понимала, но Франций не оставлял попыток подсунуть мне что-нибудь из своей еды.

Еще и Кирнан куда-то пропал перед ужином и оставил меня одну разбираться с назойливым одногруппником.

Тот невозмутимо отхлебнул из принесенной чашки и воодушевленно произнес:

— Представляешь, мне сегодня написал Адалет! Он приедет на Каас-Толом.

Я мало что поняла, а потому переспросила:

— Кто приедет куда?

— Мой брат, — поджал губы блондин, — я ведь о нем уже рассказывал.

— Ах, да, всегда перестаю слушать, когда ты начинаешь говорить о своей очень знатной и очень могущественной семье.

Я громко фыркнула и макнула кусочек хлеба в пряный соус. Сегодня он был с измельченным кварцем. Почувствовав неладное, подняла взгляд на Франция и мысленно выругалась. Уголки губ блондина задрожали, а на высоком лбу пролегла некрасивая складка.

«Кажется, это было слишком грубо».

Качнув головой, вздохнула и тихо сказала:

— Прости, последнее время я не в духе. Так, значит, твой брат приезжает…

Франций тут же просиял, его губы растянулись в довольной улыбке, а подбородок взметнулся вверх.

— На Каас-Толом! Не сомневаюсь, что в этот раз будет много желающих посетить игры, учитывая… — он махнул рукой, оставив окончание фразы повиснуть в воздухе.

В его голосе появились необычные нотки гордости, когда он добавил:

— Ты знала, что мой брат трижды курировал группу, и каждый раз они становились чемпионами? Вот увидишь, в этом году я тоже получу кубок.

Мой озадаченный вид подсказал Францию, что я всё еще не понимала, о чем он говорил. У него дернулось веко, но он продолжил улыбаться.

— Ты такая забавная, когда туго соображаешь. Каас-Толом, ну? Командные соревнования факультетов в конце семестра. Три дня магических состязаний в горах.

— Только этого мне не хватало, — пробурчала я, возводя глаза к стеклянному куполу. — Надеюсь, участвовать необязательно?

Блондин перестал улыбаться