Чужие игры - Мельник Сергей Витальевич

Выйдя из ванной комнаты, я стал неспешно натягивать одежды, попеременно хватая с небольшого чайного столика пирожки да поглядывая на новые эскизы и записи инженера со сложным для восприятия именем Граунд Бахмергельстер, или Бахушка, как я его стал по-приятельски именовать, нанятого мною у подгорного народа. Маленький бородач-гном творил чудеса, щелкая технические задачки, поставляемые ему, как орехи, без зазрения совести украденные мною из моей прошлой жизни. Почему он? Просто каждый должен заниматься своим делом, я хоть и пытаюсь схватить все и сразу, но, увы, элементарно далек от многих технических аспектов. К примеру, как передать вращение вала двигателя на вертикальную ось? Нет, если посидеть пару месяцев, возможно, я бы и родил решение, но Бах делал это играючи, так почему бы и нет? Моя стезя и моя практика в другом, я врач, и мне куда ближе разобрать человека, дабы вновь его собрать, чем ковыряться в железе, выявляя сбои в сложной кинематике шестерней, цепей, приводов и поршней.

Бах — гений, маленький гном был уже практически на полном завершении проекта, железного парового монстра на рельсах, первого в этом мире железнодорожного локомотива на паровом ходу. Дело лишь в малом, а именно в целесообразности этой дур-машины. Я до боли в одном месте хотел собрать паровоз и в то же время не видел пока, увы и ах, надобности в его использовании. Слишком дорогая игрушка, слишком затратно и накладно содержать будет его, а прибыли и окупаемости кот наплакал. Самому слишком дорого, а кому я смогу объяснить выгоду в этом отсталом мире, чтобы привлечь в инвесторы? Да никому, вот и выходит все пока что на бумаге.

Остатки сладкой выпечки утащили под диван лесные братья еноты, пока я возился с бумажками. Сорванцы совершенно никого не боялись и считали, что все, что положено, положено исключительно для них любимых. Молодцы, именно такой жизненной позиции стоит придерживаться в будущем.

Повозившись с сапогами, я еще раз оглядел себя в зеркало, счищая с лица прилипшие бумажки, уже сделавшие свое дело, скрыв с глаз долой мелкие порезы от бритвы. Пора, пора уже и в путь. Спустившись во двор, сразу же заскочил в возок, услужливо ожидающий мою персону, лошадка стронулась с места, и дорога лентой побежала сначала по узким улочкам пригорода, постепенно перейдя в городской тракт, ну а уже после въездных ворот гулко застучали колеса по каменной мостовой столицы. Хороший ясный погожий денек обещал через пару утренних прохладных часов согреть прохожих теплым солнышком, празднично возвышенное настроение не давало сосредоточиться, и лишь где-то глубоко внутри все еще роились мысли-воспоминания.

Странно как-то складывается у некоторых людей мировосприятие. Мне вот по простоте душевной всегда были волнительны такие незримые ступеньки судьбы, пару раз встреченные на жизненном пути. Школа, институт, ленточки, бантики, цветы и душевное томление, первые занятия, строгие преподаватели, робкие и изучающие взгляды по сторонам, все это приятно легло через года мне на сердце, хотя я доподлинно знал, что не все воспринимают подобный антураж в положительном ключе. У меня был один приятель в юности, так он считал, что еще с детского садика «отматывает срок» строгого режима, а также клятвенно меня заверял, что все это мировой заговор по контролю над разумом человеков. Причем кто этот контроль организовал, он не знал, но был абсолютно уверен, что прогулянный урок или пара в институте это живительный глоток свободы и решительный шаг по раскрепощению зажатой в рамки человеческой души. Но «маман» у него была женщиной суровой, властной, а главное — не поддерживала в семье демагогию, из-за чего и папа и сынуля исправно посещали предписанные по уставу мероприятия. Надо же, я вдруг только сейчас подумал, может быть, заговор организовала его мама?

Улыбнувшись этой мысли, неспешно вышел из остановившегося возка, так как дальше к большой площади и непосредственно магической академии подъезд отсутствовал. Нет, он был, но на данный момент перекрыт, дабы собирающиеся не стопорили улицы каретами, а также не перемазали все вокруг в лошадином дерьме. Что же тут поделать, в моем мире выхлопные газы машин, а в этом лепешки мин. Увы, технология что здесь, что там еще не смогла шагнуть на безотходное потребление горючего транспортными средствами, так сказать, издержки производства.

Улочки были наполнены разномастным народцем, сердце с волнением стучало в груди, сегодня, я считаю, особенный день. Что, собственно, правда. Только сегодня и в этой части города, хоть немного и ненадолго, стирались границы между сословиями, так как в академию поступали не только знатные, но и простолюдины. Сегодня лишь одно условие было значимо, а именно то, что ты выжил после прохождения инициализации, что автоматически давало тебе право на новый уровень жизни, мысли, возможностей и прочих условных рамок и границ, что так тесно сжимают нас в повседневности.

Негусто, прямо скажем, негусто что-то молодежи, что тянется в окружении родных и близких к стенам академии. Ну да чего я хотел? Смертность при инициализации весьма существенна, и если я сознательно выбрал этот путь, то многие скорей всего не по призванию, а по нужде пошли на этот риск. Кто-то промотал состояние и рассчитывал, отдав одного из отпрысков в маги, хоть немного поправить свой социальный статус, а у кого-то банально не было выхода, либо ложись, подыхай с голоду, либо дерзай и, если выживешь, то тебе откроются врата в лучшую жизнь. Были, подозреваю, какие-нибудь мстители, не видящие иного пути, кроме как месть своими руками по прошествии времени и обретении могущества, многое тут намешано. Даже гадать не хочу о кривых дорожках, что привели сегодня сюда весь этот народ, не моего ума это дело. Хватит спасать обиженных и ущемленных, сегодня я сам обижен и ущемлен, сегодня я иду сознательно в эту обитель, дабы выстроить пусть и больше условный, чем реальный, но щит от окружающей меня действительности.

Здание академии давило монументальностью колонн и широтой дубовых створок ворот, окованных черным железом. К воротам шла каменная лестница из узких бойниц-окон, свешивались знамена, перед входом всех прибывающих встречала делегация магов, а чуть в сторонке наблюдался цветастый шатер, к которому выстраивалась шеренга из будущих абитуриентов данного учебного заведения. Порядок прост, подходишь к встречающей комиссии магов, те просматривают тебя по спискам, сверяясь с данными, не просрочил ты свое поступление либо же не прибежал слишком рано. Ну а после этого идешь к шатру, где проходишь нечто вроде медкомиссии, где пытаются выявить твой узел-модулятор, а также примерно представить твои возможности и будущий потенциал, там же, по идее, ты и выберешь направленность общих дисциплин, получая факультет, если хотите, что, по моему мнению, скорее атавизм прошлого.

— Имя. — Меня встретил высокий лысоватый дядечка в синей мантии, расшитой серебряной нитью.

— Ульрих фон Рингмар, — за меня ответил чей-то бас из-за спины. — Хотя постойте, вы ведь теперь, если не ошибаюсь, Рингмар-Когдейр?

Я повернулся к здоровенному мужику, улыбающемуся за моей спиной, отвешивая ему учтивый поклон.

— Рад видеть вас в добром здравии, господин Доу.

Огромная глыба мускулов расплылась в улыбке, приветствуя меня.

— Отметьте в списках напротив его имени — хитрован еще тот! — пробасил великан.

— Обязательно, — не без раздражения встретил его слова принимающий маг, и уже кивая мне на шатер: — Прошу, барон, встаньте в очередь.

Еще раз раскланявшись с небезызвестным мне наемником, я неспешно пристроился в конец очереди, за такими же, как я, молодыми людьми, с интересом следящими за происходящим.

— Здорово. — Рядом со мной встал худенький черноволосый паренек с орлиным профилем и бесхитростным взглядом голубых глаз. — Похоже, мы последние.

— Угу. — Кивнул я, оглядываясь.

За нами и вправду больше никого не было, оглядев колонну, примерно прикинул общую численность поступавших. Не много, если это и есть весь годовой набор, то даже можно сказать, практически ничего, парней и девушек от силы было чуть более пяти десятков, так сказать, опора и будущая мощь всего королевства. Хотя, может быть, это и плюс, ведь чем меньше группа, тем более велика вероятность того, что преподаватели будут больше проводить времени со студентами, а не устало отмахиваться от них, что лично меня бы совершенно не устроило, так как я сюда не просто так пришел.