Tear You Apart (СИ) - "Kupidon"

- С чего бы такая щедрость? – не могла не поинтересоваться Лена, принимая горячую кружку и с удовольствием отпивая напиток и скрывая свое неудовольствие, ибо напиток был слишком сладким.

- Я вернула тебе долг. – Пожала плечами она, отпивая жидкость из своей кружки.

- Благодарю. – Лена сделала еще глоток, не желая расстраивать Вдову, прекрасно помня о том, что та не чувствовала вкусов и потому приготовленный кофе оставлял желать лучшего. – Все еще встречаешь рассветы?

Вдова ничего не ответила и уставилась в свою кружку, после чего, спустя минуту молчания, она вдруг проговорила:

- Мне приснился сон.

- Что в нем было?

- Мне раньше не снились сны. Лишь темная и тихая пустота, которая приносила с собой отдых от долгого дня тренировок или тяжелого задания. – Золотистые глаза вновь вгляделись в горизонт, а Лена подошла ближе, чтобы не упустить какой-либо детали, доносящейся от француженки. – Я выяснила, что это называется «сном». Видения и картинки, возникающие перед глазами, когда мы спим.

- Тебе ни разу не снились сны? – Лена чуть поежилась. – Ну, дела. А что именно тебе снилось?

- Я порхала над сценой, словно прекрасный лебедь, скользящий по водной глади. За моими движениями наблюдали тысячи глаз и рукоплескали в восторге тысячи рук, поднимая такой оглушительный гвалт в зале, что он даже заглушал оркестр. В свете софитов на меня лился дождь из букетов и одиноких цветов, а голоса, как один, кричали восторженно «Бис!». Мои глаза жгло от слез, я кланялась и уходила прочь.

- Быть может, это твои воспоминания? – Аккуратно подсказала Лена, стараясь правильно дать француженке верное направление.

- Это действительно мои воспоминания? – Вдова как будто задумалась над сказанным. - Или же просто бесполезные мечты и сны? Я заставляла людей дрожать, но не от страха, когда в моих руках была сжата винтовка, а от восторга. Кем я была?

- Примой. – Лена позволила себе взять Вдову за холодную руку и развернуть к себе. – Жемчужиной среди других балерин, знаешь. Они называются «примами». И если ты видела такое, то точно была ею. И все еще остаешься.

- Это… неверно и неправильно. – Француженка отстранилась, а Лена ругнулась сквозь зубы, поняв, что все-таки спугнула настрой Вдовы. – Я убийца. Я убиваю, а не танцую.

- Когда-то давно танцевала, все-таки. – Лена осторожного пыталась вернуть их общению тот баланс, который она нарушила. – Как я раньше пилотировала, например.

- Если допустить, что это правда, то зачем я понадобилась «Когтю»? – тут же последовал логичный вопрос Вдовы, который, по иронии судьбы, ставил ее в тупик и не давал развиваться мыслям дальше.

- Это лишь маленький кусочек твоей памяти. – Мягко уверила ее Лена. – А ты представь, сколько их может быть. Возможно, что в прошлом у тебя было так много всего, что об этом стоит написать книгу или снять фильм. То, что ты начала видеть подобные картины – разве это не хорошо? Разве не этого ты хотела?

- Это… больно. – Отозвалась Вдова внезапно и в золотистых глазах на секунду мелькнуло безмолвное подтверждение того, что она сказала – боль и страх.

- Знаешь, - Произнесла Лена, завидев, как над их головами пролетела бабочка, которую она аккуратно поймала в руки. – Перерождение - это всегда больно и трудно. Но главное, это найти в себе силы начать. Гусеница не станет бабочкой, если не обрастет коконом и не найдет в себе силы пробиться сквозь него же. Ты сейчас, как эта бабочка – ощущаешь вокруг себя корку кокона через которую тебе сложно пробиться. Но если ты будешь упряма, то родится нечто потрясающее.

Лена разомкнула руки, позволяя красивому созданию вспорхнуть на своих крыльях и осесть на холодной руке Вдовы, чьи глаза внимательно уставились на нее. Однако, когда пальцы другой руки хотели коснуться насекомого, бабочка вспорхнула и улетела прочь, заставив француженку нахмуриться и опустить взгляд на то место, где та недавно была.

- Позволь всему этому случиться с тобой. – Попросила Лена, положив свою ладонь на плечо Вдовы и заставляя ту обратить на себя взор. – Позволь себе ощутить боль, смятение и одиночество.

- Зачем мучить себя? – Растерянно спросила она, впервые за все время по-настоящему напоминая человека с его простыми эмоциями и страхами.

- Потому что после этого ты поймешь, что такое радость, умиротворение и привязанность. – Пожала плечами Лена и поставила опустошенную кружку неподалеку от кружки француженки. – Ты наблюдаешь за рассветами, говоря, что все они разные. Так позволь и себе меняться каждый день вслед за ними.

Решив, что данной пищи для размышлений Вдове хватит, Лена улыбнулась ей и отправилась в сторону выхода с крыши, держа путь прямиком в спортзал. За последние пару месяцев Вдова смогла оживиться настолько, насколько не удавалось обычно оживиться ей самой после очередного убийства. Один лишь странный блеск в глазах Вдовы, которого раньше не было, говорил о довольно многом.

***

Снег нещадно обжигал голые участки, высушивал и словно впивался острыми кольями в легкие и горло, в то время как метель застилала глаза и мешала видеть что-либо впереди. Зуб не попадал на зуб, кровоточащие раны горели, а кровь не застывала, а по-настоящему замерзала и темнела на глазах. Где-то позади раздавались злобные и угрожающие звуки погони, перекликающиеся с ревом нарастающей бури.

- Сомбра, нам нужно где-то укрыться! - Голос Трейсер был непривычно хриплым, почти сорванным, а истекающая кровью Вдова, лежащая на ней, так и вовсе давно была без сознания.

- Я знаю… - Мексиканка сжала зубы, еле различая координаты на высвечивающемся экране, который указывал направление к ближайшему безопасному укрытию. - Тридцать метров…

- Сука… - Лена чуть не рухнула на колени, но остановила себя и выпрямилась, ощущая головокружение и боль в каждой мышце, пока лежащая на ней француженка чуть не свалилась в снег. -…надо дойти, иначе Вдова откинется.

- У нее пулевое ранение. Кровотечение есть, но не такое сильное, как у нас. - Сомбра оперлась о дерево, чувствуя накатывающую слабость. - Но она может быстро закоченеть… Да и мы не далеки от этого…

Трейсер еле держалась на ногах, но от мысли, что на ее спине лежала раненная Вдова, она двигалась вперед, прямо за Сомброй, которая сама была на краю сознания. Продвигаясь сквозь сугробы и метель, Лена успела несколько раз поблагодарить судьбу за то, что у нее есть хваленный хроускоритель, чей жар и пульсирующая энергия давали ей дополнительные силы.

Именно поэтому, когда до найденного ими места ближайшего укрытия осталось совсем немного, а Сомбра рухнула в снег без сознания, она смогла довести и ее. Раны Лены можно было назвать сравнительно безобидными, учитывая повышенную регенерацию, но истощение, голод и бушующая стихия сводила на нет этот факт, делая безобидную рану в правом боку крупной проблемой, когда в глазах все-таки начало темнеть.

Благо их местом укрытия оказался вполне приличный лесной домик. Очевидно, дом был оставлен хозяевами ненадолго и тех не удалось застать внутри из-за того, что они куда-то уехали, но это заботило агентов «Когтя» в последнюю очередь. Лена даже мрачно думала о том, что будь даже этот дом с самими хозяевами внутри, она бы просто расправилась с ними.

Главными приоритетами на данный момент являлось то, что внутри было тепло, безветренно и безопасно. Оказавшись внутри, Лена первым делом уложила обеих девушек на широкий диван, стоящий сразу в следующей комнате после прихожей. Трейсер покачивало, но осознавая, что она единственная осталась на ногах, она не могла расслабляться и поддаваться окутывающей слабости. Приведя в чувства Сомбру легким шлепком по лицу, Лена тут же приказала ей:

- Свяжись с «Когтем», чтобы нас забрали. – После этого Окстон отошла к Вдове, чье пулевое ранение в области ключицы давно пропитало темной кровью комбинезон и делал сравнительно медленное дыхание француженки еще менее заметным и более медленным. – Эй, дорогуша, не заставляй меня паниковать…

Лена оттянула ворот комбинезона, открыв кровоточащую рану и нахмурилась. Кровь все еще шла, пусть медленно, учитывая сердцебиение снайперши, но ране было уже около часа, половину из которого она пробыла на морозе и ветре, пока обладательница потеряла сознание от удара по голове. За ними все еще велась погоня, но это было мелкой проблемой, когда они находились снаружи. Получив же хоть какой-то приют и остановку, бодрствующие Сомбра и Лена знали, что смогут отбиться. Но главным их беспокойством были даже не собственные раны и состояние, а то, что снайперша отказывалась приходить в себя.