Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество - Лайза Роугек

В истинном духе Стивена Кинга, особняк изнутри и снаружи украшают летучие мыши — настоящие и искусственные. Заботиться о настоящих летучих мышах Стив предоставил жене. «Дом старый, вот летучие мыши его и облюбовали, — говорит Тэбби. — Я отвечаю за „мышиный контроль“. Отлавливаю их и выпускаю на волю, ну а Стив только визжать горазд».

И конечно, поместье окружает изгородь. Изысканную кованую ограду разработал и изготовил художник-кузнец Терри Стил. «При разработке дизайна ограды важно учитывать архитектурные особенности дома, узор должен быть элегантным и радовать глаз и при этом отражать индивидуальность обитателей, — считает Стил. — Стив хотел, чтобы я изобразил летучих мышей, а Тэбби попросила добавить паутину и пауков». А еще Кинги желали, чтобы изгородь несла одно важное послание: «Смотрите сколько угодно, но не вздумайте перелезать».

Зайдя в гости к Кингам, чтобы обсудить дизайн решетки, Стил сразу заметил множество комиксов «Супермен» и «Бэтмен», разбросанных по всему дому. Он тут же решил использовать символ летучей мыши из «Бэтмена» как элемент узора. «Использовав символику супергероя, я хотел избежать демонических ассоциаций», — объясняет Стил.

Вся работа от начала до конца заняла полтора года; в течение этого срока было изготовлено двести семьдесят погонных футов решетки ручной ковки общим весом более одиннадцати тысяч фунтов. Помимо заказанных клиентами летучих мышей, пауков и паутины, от себя мастер добавил парочку козлиных голов.

Как только семья переехала в особняк, Стив и Тэбби выяснили, что их новое жилище имеет еще одну необычную особенность: вдобавок к тайным ходам в доме обитало привидение. Вероятно, их потусторонний сосед — дух генерала Уэббера, умершего здесь за сто лет до переезда Кингов. По словам Стива, он никогда не видел призрака, но время от времени, когда писатель засиживается за полночь, работая над очередной книгой, ему вдруг становится не по себе — появляется ощущение, что в комнате кто-то есть, хотя все домашние уже давно легли.

А вот Тэбби чувствовала присутствие призрака — слышала необычно резкий шум, непохожий на звуки старого дома, и ощущала крепкий запах сигар.

За особняком с Западного Бродвея числились и другие странности. Третий раз подряд Кингам доставалось жилье, где когда-то произошло самоубийство. Тэбби, которая занималась покупкой мебели, приобрела спальный гарнитур в отделе подержанных товаров; при оформлении покупки продавец сообщил, что она третья, кто покупает у них этот гарнитур: первые два раза мужья умерли в постели, и убитые горем вдовы возвращали злосчастную мебель. Тэбби пересказала услышанное Стиву, но тот отнесся к новости спокойно, заявив, что третий раз — счастливый. И не прогадал…

Пускай Стив ни разу не видел генерала Уэббера, зато ему довелось присутствовать при появлении другого таинственного призрака. Это случилось вскоре после переезда Кингов в особняк на Западном Бродвее в старом бангорском доме на Гроув-стрит во время мероприятия по сбору средств на предвыборную кампанию бывшего сенатора США Джорджа Митчелла.

Стив отнес их с Тэбби пальто в спальню наверху и положил на кровать, специально освобожденную под верхнюю одежду гостей. Примерно через полчаса Кинги решили покинуть мероприятие и пойти ужинать в полюбившийся им полинезийский ресторанчик «У Синга». Стив направился наверх за пальто, которые пришлось откапывать: за то короткое время, пока они здесь находились, куча одежды на кровати стремительно выросла, — и тут краем глаза заметил, что на другом конце комнаты, скрестив руки на груди, сидит мужчина.

«Он был лысый, в очках и синем костюме в тонкую светлую полоску, — рассказывал позднее Стив, который тут же занервничал, решив, что незнакомец может принять его за вора. — Я что-то залепетал про то, как сложно отыскать свои вещи в огромной куче, и вдруг смотрю — незнакомец исчез: был — и нету. Стоит пустой стул».

Стив верит в призраков, но лишь в разумных пределах: «Я бы ни за что не стал участвовать в спиритическом сеансе, даже если б моя жена умерла, а медиум клялся, что она передает мне сообщение с того света». И еще он верит в экстрасенсорные способности. «С учетом огромного количества документальных свидетельств, любого, кто сомневается в реальности экстрасенсорики, можно сравнить с заядлым курильщиком, который выкуривает по две-три пачки в день и продолжает упорно отрицать, что существует связь между курением и раком легких».

Когда Стэнли Кубрик впервые дал понять, что хочет снимать «Сияние», Стив не поверил. «Стою я в ванной в одних трусах и бреюсь, и тут врывается жена, взгляд у нее совершенно дикий. Я уж было испугался, что кто-то из детей поперхнулся и задыхается на кухне. А Тэбби выдает: „Стэнли Кубрик звонит!“ Я даже пену не успел смыть».

До Стива доходили голливудские слухи о легендарном Кубрике. Режиссер как раз подыскивал подходящую книгу, чтобы снять по ней фильм; секретарь уже привыкла к громким ударам, которые каждые полчаса-час доносились из кабинета босса. А происходило вот что: Кубрик брал книгу, начинал читать, но к странице сороковой-пятидесятой сдавался и, швырнув книгу в стену, брался за следующую, которая вскоре повторяла судьбу предшественницы. Однажды утром удары стихли, и секретарь связалась с боссом по интеркому. Не услышав ответа, она решила, что у него плохо с сердцем, ворвалась в кабинет… и застала режиссера за чтением «Сияния». Кубрик помахал романом и произнес: «То, что нужно».

Еще в бытность, фотографом в журнале «Лук» Кубрик прославился своим перфекционистским подходом к работе. В шестидесятые годы, когда он начал снимать кино (в числе его ранних фильмов «Заводной апельсин», «2001 год: Космическая одиссея» и «Доктор Стрейнджлав»), стремление к совершенству постепенно переросло в одержимость. Со временем режиссер становился все более категоричным: на съемках поздних лент Кубрик контролировал всех и вся и нередко переснимал сотни дублей одной сцены, прежде чем перейти к следующей.

Стив ожидал, что фильм с двадцатидвухмиллионным бюджетом и сценарием, который взялся написать сам Кубрик в соавторстве с писательницей Дианой Джонсон, выйдет не хуже, чем «Кэрри» и «Участь Салема». Однако себестоимость фильма неуклонно росла, составив в итоге шестьдесят четыре миллиона долларов, а вместе с расходами росло и разочарование Стива режиссерской интерпретацией: «Это все равно что „кадиллак“ без движка. Далеко на таком не уедешь, остается разве что восхищаться им как скульптурой».

Кинг с самого начала не видел Джека Николсона в роли Джека Торренса. Писатель предпочел бы Майкла Мориарти — публике он больше известен как помощник окружного прокурора Бен Стоун из популярного в девяностых телесериала «Закон и порядок», но актер сыграл также главную роль в картине 1978 года «Кто остановит дождь». Кинг готов был согласиться и на Джона Войта, в семидесятые снявшегося в таких крупных лентах, как «Возвращение домой», «Освобождение» и «Уловка-22». «С первых же кадров фильма Николсон был слишком мрачным, — объяснял Стив. — Весь ужас романа в том, что Джек Торренс — неплохой человек, он не из тех, кто летает над гнездом кукушки, а в фильме моральная борьба просто не показана».