Золотая судьба - Патриция Мэтьюз

Глава 14

Лестер Пью опустил свое огромное тело в большое кресло за письменным столом и махнул Хартеру и Карлу Доберу, чтобы они устраивались поудобнее. Он совершил свой обычный ритуал по зажиганию турецкой сигареты, а затем снизошел до разговора с Добером, который по-прежнему стоял у другого края стола.

Сдерживая гнев, Пью медленно поднес мундштук к губам и затянулся. Нервозность Карла Добера свидетельствовала о том, что он принес плохие новости. Хартер сглупил, использовав эту парочку слабоумных братьев в прошлый раз, и теперь это аукнулось им. Сначала нужно выяснить, чего хочет этот недоумок, поскольку было совершенно ясно, что ему что-то нужно.

Пью откинулся назад и ласково взглянул на Добера:

— В чем дело, Карл? Что привело тебя в Доусон, мой мальчик?

Добер мял свою потрепанную шляпу в огромных, покрытых шрамами руках.

— Ну, мы с Диком попали в небольшую передрягу в Скагуэе. Бедняга Дик сейчас в тюрьме, и если бы мне не повезло, то я бы сидел там вместе с ним.

— Это все же не объясняет, зачем ты приехал в Доусон, — продолжал настаивать Пью, и в голосе его проступило беспокойство.

— Ну, сэр, мистер Пью… — Руки Добера по-прежнему мяли шляпу. — Мне очень нужно немного денег, мистер Пью.

— Хм. — Пью посмотрел на тлеющий конец своей сигареты, а затем перевел взгляд на Хартера, как бы говоря: «Вот видишь, к чему это привело!»

Хартер отвел взгляд. Он видел, что Пью в ярости, и начинал ощущать беспокойство, не понимая, что у толстяка на уме.

— А какое отношение это имеет ко мне, Карл? — спросил Пью. — Я имею в виду отсутствие денег?

— Ну, я подумал, что поскольку я делал для вас кое-какую работу… то есть мы с Диком… — Добер опустил взгляд на измятую шляпу, а затем вновь посмотрел на Пью: — Ну, я подумал, что вы могли бы поддержать меня, пока я, как говорится, снова не встану на ноги.

Пью не ответил, и Добер пошел в атаку.

— Знаете, под той лавиной на Чилкуте погибло больше шестидесяти человек и все в Дайе сильно переживают. Бьюсь об заклад, полиции было бы очень интересно узнать, что лавина сошла не сама по себе. — Он хитро взглянул на Пью и облизнул губы. — Не то чтобы я сказал им. Нет, сэр! Я никогда этого не сделаю, но мне кажется, что из чувства, так сказать, благодарности за мое молчание вы могли бы ссудить мне несколько сот баксов, чтобы я мог справиться с трудностями.

Выражение лица Пью не изменилось, но у Хартера внутри все похолодело. Бедняга Добер уже покойник, хотя болван даже не догадывается об этом!

Пью отложил сигарету и наклонился вперед:

— Мне только что пришло в голову, что я проявил недостаточное гостеприимство. Не хочешь ли выпить, Карл?

Добер облизнул губы, и его взгляд метнулся от Пью к Хартеру.

— А почему бы и нет, мистер Пью? Вы очень добры. Пью нагнулся, выдвинул нижний ящик письменного стола, затем закрыл его и покачал головой:

— Боюсь, я забыл пополнить свои личные запасы. Напомни мне об этом завтра, Чет. А не спуститься ли нам вниз, где можно удобно устроиться за столиком, выпить и обсудить наше дело? — Он встал и взял в руки трость, которая была прислонена к столу.

Добер с готовностью закивал головой, и Хартер почувствовал жалость к нему. Несчастный ублюдок думает, что ему дадут денег. Хартер не хуже Пью понимал: этот человек опасен, и от него необходимо избавиться, но ему не нравилось, что Пью играет с ним в кошки-мышки. Хартер не отличался сентиментальностью и считал насильственную смерть обычным делом, но она всегда была связана для него с необходимостью защиты или с выгодой, и ему было противно смотреть, как Пью наслаждается, играя со своими жертвами. Он считал это капризом, который мог обернуться против них. Но Пью сейчас опасен, как гремучая змея, поэтому он не пытался высказывать свои чувства, чтобы не навлечь гнев толстяка на себя самого.

Пью протиснулся в дверь, и Хартер с неохотой последовал за ним. Замыкал шествие Карл Добер, напоминавший дворняжку, преданно следующую за хозяином.

Монтане Лидсу не спалось. Он лежал в кровати, ворочаясь с боку на бок, и голова его была полна мыслей и страхов.

Несмотря на безумные цены в Доусоне, он скопил некоторое количество денег, поскольку комната и стол входили в его жалованье в «Золотом кошельке».

Кроме того, пьяные золотоискатели, находясь в хорошем настроении, иногда давали ему самородок или щепотку золотого песка. И хотя он испытывал угрызения совести, беря деньги у людей, не отдающих себе отчета в своих действиях, разум подсказывал, что эти люди все равно так или иначе потеряют, потратят или подарят эти деньги, так пусть лучше они достанутся ему. Итак, он накопил достаточно, чтобы возвратиться к жене и детям, но слишком мало, чтобы вернуться победителем, как мечтал все эти годы. Во всяком случае, у него хватит средств на маленький домик, где он может осесть и заняться каким-нибудь делом.

Он не видел своих детей восемнадцать лет! Готовы ли они принять отца, которого не видели с детства? А жена? Как она отреагирует? Он, конечно, время от времени посылал ей деньги, когда появлялась такая возможность, но обрадуется ли она встрече с ним или вновь прогонит его? Он не стал бы винить ее за это — после стольких лет отсутствия.

Монтана вздохнул и сел на постели. Похоже, выпить ему сейчас не помешает. Он не очень-то большой любитель спиртного, но время от времени, когда он бывал взвинчен, несколько глотков снимали напряжение и помогали ему заснуть.

Монтана встал с кровати, обулся и как был, в ночной рубашке, вышел из комнаты и направился вниз. Зажигать свет не было нужды. Часы показывали два ночи, но солнце светило достаточно ярко, чтобы освещать бар, создавая в нем мягкий полумрак.

Зевая, Монтана прошлепал по ступенькам и вошел в пустой зал.

Зайдя за стойку, он нагнулся и взял бутылку хорошего писки из стоящей внизу батареи напитков. Не успел он выпрямиться, как услышал звуки голосов. Пью и Хартер спускались по лестнице в сопровождении третьего мужчины, голос которого был Монтане незнаком.

Монтана быстро поставил бутылку на стойку и притаился в углу.

— Ну, вот мы и на месте. Посмотрим, что здесь можно найти.

Монтана услышал звук тяжелых шагов Пью, который приближался к бару, и желудок его сжался от страха. Ему не нужно было прятаться — пусть бы они увидели его. Теперь Пью наверняка решит, что он шпионит за ними, или еще что-нибудь похуже. Что он скажет ему, если Пью обогнет стойку и обнаружит его тут?

Но Пью не стал обходить вокруг стойки. Он остановился, и Монтана услышал его голос прямо у себя над головой:

— Что это у нас тут? Бутылка хорошего виски, прямо на стойке. Хартер, напомни мне утром, чтобы я поговорил с ночным барменом. Это небрежность — так бросать первосортный товар.