Под крылом чудовища (СИ) - Ильина Настя

В его руках начинает звонить телефон, и я понимаю, что это мой. Но что он делал у Дыни? Вспыхиваю от возмущения, а он тут же принимает оборонительную позицию. — Я тут ни при чём… Я собственно по этой причине и поднялся. Ты оставила телефон в гостиной… С самого утра тебе названивают подружка и братец. Я, конечно, хотел послать обоих к едрене фене, но…

Я беру телефон из рук Даниила и смотрю на экран. Тяжёлый вздох слетает с губ, когда я вижу имя звонящего…

Лёша.

Я закатываю глаза и смотрю на Даниила в поисках помощи.

— Принцесса, пошли вниз! Будет готовить топливо для реактивной ракеты. Что нам туда нужно найти? Овсяные хлопья и йогурт?

— Да-да! Пошли!

Аня прыгает и хватает Даниила за руку, а он смотрит на меня и одаривает какой-то хитрой улыбкой, словно хочет спросить — уел я тебя?

Когда они отходят к лестнице, я отвечаю на звонок, потому что отступать Лёша не собирается: он набирает мой номер снова и снова.

— Саша, скажи мне, какого демона происходит? Почему я не могу с тобой связаться? Почему меня не пускают к отцу? Что этот Хмырёк сотворил? Я с утра на взводе! Где ты? Я хочу увидеть тебя…

Столько вопросов, что я теряюсь и не знаю даже, а на какой из них ответить в первую очередь?

— Лёш, сбавь напор немного… Ладно? Я не понимаю, чего ты хочешь?

— Я хочу получить ответы на все озвученные вопросы! Что происходит, Саш? Почему после появления в нашей жизни этого Хмыря всё идёт под откос? Ты совсем отдалилась от меня, и я не знаю, есть ли у нас хоть какой-то шанс…

— Нет! — отвечаю я. — Нет, и никогда не было. Ты прекрасно знал это всегда! Что дальше?

Лёша негромко рычит себе под нос и бормочет что-то вроде: «Ну мы ещё посмотрим», а затем задаёт новый вопрос:

— Почему меня к отцу не пускают? Ты в курсе, что за черти окружают его?

— Это охранники, Лёш! Твоего отца пытались отравить… Поэтому сейчас к нему никого не будут пускать…

— Даже нас с матерью?

«Тем более вас с матерью», — думаю я, но не озвучиваю свои мысли вслух.

— Лёш, прости, но придётся дождаться результатов всех анализов, а потом уже вы сможете встретиться, когда дяде станет лучше.

— Тебя, значит, пускают, а нас нет? Это бред! Поняла, Саша? Это бред! Ты стала какой-то неадекватной, после того как в твоей жизни появился этот упырь…

— Лёш, сбавь тон, пожалуйста! У меня голова кругом идёт от твоих причитаний…

Я устала постоянно терпеть его подкаты и возмущения. Устала. И больше не стану этого делать. Да, я любила и уважала его, как своего брата, но больше не могу вести себя так, словно ничего не происходит. Он нас за родственников точно не считает, так почему я должна?

— Где ты? Мы должны увидеться!

— Не должны… Прости…

— Саша, что происходит? — почти кричит Лёша.

— Моих родителей убили! Вот что происходит! Я не знаю, кто это сделал, но докопаюсь до правды… И когда докопаюсь, я лично закопаю каждого… — не выдерживаю я и отключаю телефон.

Я жалею о том, что сорвалась… Могла бы спокойно сказать ему, что не хочу разговаривать и что-то в этом плане, но я не сделала этого… Я сорвалась, и теперь это может аукнуться против меня… против сестры… против Даниила. Он должен знать, что я сорвалась… Мне важно признаться ему в том, что сказала Лёше правду.

Телефон снова звонит.

Снова Лёша.

Я нажимаю кнопку ответа и подношу мобильный к уху.

— Саша, повтори, что ты сказала? Ваших родителей убили? Это был не несчастный случай? — удивляется Лёша.

— Скорее всего… — теперь уже мягче отвечаю ему я.

— А ведь я говорил отцу, что дело пахнет керосином, после того как эти амбалы приходили к вам в дом… Мы должны встретиться, Саша, кажется, я знаю, кто нанял их…

— Я не знаю и не могу тебе ничего обещать, Лёш… Я поговорю с Даниилом, а потом сообщу тебе о принятом решении.

— Ты теперь у него разрешение спрашиваешь? — со злой ухмылкой произносит Лёша. — Ловко он тебя окучил… Ну что же, ты взрослая девочка, только тебе решать, кому доверяться… Я буду ждать звонка.

— Хорошо.

Я отключаю телефон и смотрю в одну точку перед собой. Лёша на самом деле знает, кто подослал этих амбалов, или он просто хочет заставить меня встретиться с ним?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С этой мыслью я спускаюсь на первый этаж и вздрагиваю от испуганного визга Ани.

— Аня! — кричу я и почти бегу в зал, но тут же оказываюсь в объятиях…

Я вскрикиваю и начинаю колотить Даниила по плечам. Ну разве можно шутить в такой ситуации, когда нервы натянуты до предела? Когда от любого крика, от любого испуга душа уходит в пятки?

— Ты придурок! Идиот! Как можно так себя вести? Что за дурацкая маска? — обрушиваю я шквал негатива и пытаюсь вырваться из цепких рук Даниила.

Я вспоминаю, что эту маску чудовища из сказки «Аленький цветочек» купил Олег. Они с Анюткой частенько играли вместе, и вот теперь, судя по всему, она предложила эту игру Даниилу. — Чудовище схватило Настеньку! — кричит Аня и снова испуганно визжит.

Ей дорога в актёрское устлана лепестками роз. Я немного покачиваю головой. А мне в кардиологию, под бок к дяде Серёже.

— Ты слишком чувствительная, Веснушка! Нужно уметь веселиться! — хмурится Даниил.

— Правда? А ты болван! — отвечаю я и отталкиваю его от себя.

— Я Чудовище, неужели ещё не поняла? — чуть щурится он и отводит взгляд в сторону. — Любая шутка от меня непростительна…

— Лёша звонил… Он возмущён тем, что не может попасть к дяде, а ещё… Он просит о встрече. Он догадывается о том, кто мог подослать к нам тех коллекторов, — тараторю я, пока мне не заткнули рот.

— Да ладно? Он решил чистосердечное выдать?

— Даниил, — я отрицательно мотаю головой и поджимаю губы.

При ребёнке говорить о таких вещах нельзя, потому что она услышит что-то, намотает себе на ус, а потом начнёт направо и налево выдвигать свою версию происходящего. С детьми на самом деле очень сложно. Когда я помогала с Аней маме, мне казалось, что материнство — это самое лёгкое занятие, которое только можно придумать. Я даже удивлялась, почему женщины перестают следить за собой и превращаются непонятно во что, а теперь прекрасно понимаю их. Не со всеми детьми так, конечно же, но егоза-Аня даст фору любому. Или просто я совсем не была готова к тому, чтобы заменить ей и мать, и отца? Нести полную ответственность за маленького человечка, у которого потребностей куда больше, чем у взрослого?

— Анют, идём, я приготовлю тебе хлопья, — зову я сестру, а она возмущается, что я отвлекаю её от интересной игры.

Впрочем, Даниил быстро встаёт на мою сторону и в игровой форме пытается убедить её, что даже прекрасной Красавице нужны силы для того, чтобы вырасти большой и красивой и растопить сердце Чудовища. Меня даже слегка раздражает это слова. Он постоянно его твердит, постоянно называет себя монстром. Интересно, самому-то не надоело? А если судить о его отношении с Аней, то я понимаю, что из Дыни вышел бы чудесный отец… Он так прекрасно ладит с детьми…

Сделав сестре овсяные хлопья с йогуртом, я наливаю себе стакан сока и иду в гостиную, где сидит Даниил. Мне кажется, что мы должны встретиться с Лёшей и поговорить. Или я просто слишком наивная?

— Даниил… — начинаю я.

— Я! — кивает он, словно в армии на построении, не хватает ещё шаг вперёд сделать. Но он сидит, какой уж тут шаг?

— Слушай, я понимаю, что ты не довер…

Он обрывает меня громким покашливанием и грозится пальцем.

— Тема встречи с Лёшей закрыта. Уж не знаю, почему ты ему веришь, но даже твой дядя подозревает жену в том, что пыталась отравить его. Так что молчи, Веснушка! Молчи и внимай: мы не поедем на встречу с твоим недоделанным кузеном. Считай, что этот разговор закрыт! И если ты попробуешь сказать ещё что-то на эту тему…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Даниил…

— Я уже много лет Даниил, и это ничего не меняет. Понимаешь? Я сказал тебе — нет! Этого мало? Если ты так уверена в том, что он знает имя того, кто наслал этих амбалов, то почему бы не назвать его по телефону? Доверие надо бы заслужить… Пока этот мажорик не сделал ничего, чтобы ему можно было доверять! Совершенно ничего, Веснушка, если не считать те противные обжимания с тобой, за которые я всё ещё хочу расквасить ему рожу! И я не подпущу его даже близко к тебе! Ясно?