Самогонщик против армии США - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

Никто и не водил пленника отлить. Пахло от него… Фу! Даже по меркам Средневековья. Не дотерпел или облито ещё со вчерашнего, после общения с Бобиком, я выяснять не стал.

Дал ему напиться.

— Манрроп! Что ты думаешь о Джен и Пите?

— Что из-за них я болтаюсь здесь, связанный. Гош! Скажи, наших много погибло?

— Двадцать один у рощи. Двое твоих — здесь. Троих с помощью Бобика я убил у дороги, когда напали на караван. Кривой Лис тоже умер?

— Вот же дети пырха… Джен одна была рядом с ним. Уверяет, что того из последних сил ударил раненый солдат из Номинорра. Говорят — сама полоснула ножом по горлу. Но никто точно не знает. А ещё Гохла убила месяца полтора назад. Поссорились на тренировке. Короче, херовые они командиры.

— Согласен. Считаем. Итого минус двадцать восемь, — я хотел сказать «минус двадцать девять», но Манрроп ещё жив. Пока. — Серебра заработали?

— Какое там… Чуть разжились в Гузарре. На потеху вдовушкам подол задрали. Но разве это дело?

— Тут ты прав. Нахрен такую жизнь.

И я скомандовал выдвижение. В Гузарр.

Городишко практически обезлюдел. Если и есть кто, прятались.

Ещё бы. Только вчера убралась банда наёмников, как появился новый вооружённый отряд. Этим что надо?

За полчаса шмона по домишкам внутри крепостного частокола мне отловили парнишку лет четырнадцати. Сухоногого и едва ковыляющего. Перепуганного до поноса. Пришлось начать с успокоительного.

— Я — архиглей Гош. Беру Гузарр под защиту. Вам больше нечего опасаться. Как тебя зовут?

— Тю… Тюлькой кличут, — заикаясь ответил малец.

— Слушай меня, Тюлька. Найди старосту хрымов. Его не убили?

— Не-е… Наверное. Его не было тута.

— Найди. И бегом ко мне.

— Я с ним пойду, — предложила Мюи. — Женщина меньше вызывает опасений.

— Вряд ли. Потому что с тобой пойдёт пара воинов. Люди боятся. Могут напасть со страха раньше, чем разберутся.

За время поисков я обследовал бренский дом. Пустой. Всё, что не увезли с собой, наёмники перепортили. Даже толковый ночлег организовать сложно.

Наконец, меня позвали. Явился местный предводитель крестьянства. Бухнулся в ноги.

— Не казни, господин.

— Почему думаешь, что буду казнить?

— Так снова с этими…

Дед почему-то совершенно не принял во внимание, что Манрроп, им слишком хорошо знакомый, лишь один и связан. За старостой переминались с ноги на ногу бабы, пара стариков, какая-та пацанва. Похоже, и у крестьян-арендаторов дефицит на крепких мужиков. Команда Кривого Лиса постаралась.

— Из «этих» всего один, — я обратил внимание публики на пленника. — Обещал его отпустить. Сдерживаю обещание. Развяжите ему ноги. Дед! Он — ваш.

М-да. На затёкших от верёвок ногах быстро не побежишь. И связанные руки скорости не прибавляют, даже если на тебя несётся группа товарищей, очень мотивирующая к резвости.

В общем, он успел проскакать шагов пятнадцать. Когда хрымы схлынули, и открылся вид на результат их ного— и рукоприкладства, я услышал рвотный позыв. Мюи, а у неё крепкие нервы и желудок, едва сдержалась.

— Дорогая! У меня к тебе будет огромная просьба, — я утащил её подальше от кровавого фарша. — Отряд уменьшился. Часть людей послал в столицу и в Номинорр. И здесь надо оставить — навести порядок. Выяснить, есть ли у покойного брента родственники, кто унаследует эту хибару. Привлечь хрымов-арендаторов. Скоро поспеет второй урожай зерновых, собирать некому. Словом — нужна хозяйская рука. Доверю Гузарр только вам с папой.

У неё моментально глаза набухли слезами. У воительницы, без колебаний расстрелявшей свыше десятка человек, не считая прошлых приключений, очень чувствительное сердце.

— Оставляешь меня…

Даже голосок осип.

— Да, милая. И очень надолго. Месяца на полтора. Визит к суке Айюрру нельзя откладывать ни на день. А до него ещё скакать и скакать.

— И брать штурмом его замок?!

Я нежно погладил любимую по щеке.

— Во-первых, там сарай наверняка ещё хуже, чем Гузарр. Во-вторых, хочу обойтись без эпической битвы под Ватерлоо. У меня не так много людей, не могу позволить себе потери.

— Денег возьми! — она перешла с трогательного на деловой тон.

— Я налегке не путешествую.

— Знаю. Но когда мы сегодня обыскали поклажу кхаров, я кое-что обнаружила, — Мюи увлекла меня к животному и раскрыла седельную сумку. Первым делом достала очень знакомый пакет земного происхождения. Прокладки для месячных. Аналогичные сам натаскал в Номинорр. Поэтому моя благоверная мигом догадалась, чей бычок достался в трофеи. С рюкзаком камуфляжной раскраски.

Она продолжила:

— Тут несколько либ серебра. И металлическая коробка с патронами. Тонкие, длинные. К ППС не подходят.

Увидев ту коробку, я понял, что Джен её потере огорчится больше, чем утрате прокладок. Видно, сержантша шла в бой, только наполнив магазины. Остальное — здесь. Готов простить ей половину грехов, если отдаст М4. Правда, за оставшуюся половину всё равно убью.

х х х

Как просто было в Брянске!

Я всегда знал, где сын и что делает.

Перезванивались два-три раза в неделю. Заезжал. Летом мы к нему — в Дымки.

Хороший парень рос. Как детский ветер из головы выдуло, серьёзным стал. Жаль, из армии ушёл. Ему бы в училище. Глядишь, к пенсии до трёх полковничьих звёзд дослужился бы. Он способнее меня.

Но то, что Георгий здесь натворил, у нас с Оксаной Ивановной никак в голове не укладывалось. Стал больше, чем губернатор Брянской области! И жизнь толково наладил, не отнять. Хоть и с косяками. Поправимыми.

Давно уже не тянет домой. И лишь одно тяготит — что с доченькой нашей вышло. Как уехала в свои Штаты, переменилась. Другим человеком стала. Последний год не отвечала на звонки. На текстовые сообщения — через раз. «Нормально». И всё тут.

Георгий как-то обронил, что пробовал связаться, когда ходил на Землю. Лицом потемнел и отвернулся. Значит — что-то нехорошо там. Но как помочь? Тем более — из этого мира, где мы отрезаны.

Эта страна тоже нуждается в нас. Дома я был военным пенсионером. Иногда подрабатывал, фактически оставшись не удел. На две пенсии с Оксаной Ивановной жили, хоть и скромно. Даже на мои стекольные увлечения хватало, если не пить и не курить. А как Георгий наладил самогонный бизнес с белорусами, стал подбрасывать. Хоть мы пытались отказаться.

Поэтому здесь, в Мульде, помогаю чем могу. Оксана Ивановна тоже, но слишком упрямая она. Постоянно норовит всё сделать по-своему. Оттого попадает в неловкие