Магнат (СИ) - Седых Александр Иванович

— А потом новые заводы в полную силу заработают, — оптимистично заверил Андрюха и тут же подпустил пессимизма: — Да и будет ли в Парагвай сразу большой поток эмигрантов?

— Ох, чую, будет в десять раз больший наплыв, — предрёк казачий пастырь и, видя скепсис в глазах соратников, объяснил ряд причин: — В бывшей русской империи голод грядёт. После великой войны и гражданской смуты осталось очень мало лошадей. Да и миллионы крестьян полегли на поле сражений. Земля который год уж распахана не везде, а запасы зерна давно съели. На селе некому и незачем работать, ибо крестьян любая власть грабила.

— Ну сейчас–то вся власть перейдёт к Советам — порядок установится, — подал голос бывший красный начфин Сёма.

— Я тоже считаю, что продразвёрстка приведёт к голоду, — поддержал мнение атамана белогвардейский полковник Кондрашов. — Рабы державу не прокормят.

— Так рабов никто с пашни и не отпустит, — развёл руками Андрюха.

— Вызволять будем казаков, — сжал кулаки Алексей. — У меня договор с Троцким заключен.

— Когда большевики добьют белую армию в Крыму, то у красного вождя пропадёт интерес отпускать казаков на волю, — давно уж изучив нравы противника, скривился контрразведчик.

— Голод заставит большевиков охотнее менять недовольных станичников на караваны с зерном, — подмигнул хитрый пастырь. — Да и другой интерес найдётся, ведь в капиталистическом мире мало охотников торговать с нищей советской властью в кредит. А вот Парагваю больше некому свой промышленный товар сбывать. Например, казацкие пароэлектромобили трудно кому–либо всучить, уж слишком нестандартная техника.

— На великую Русь у нас интересного товара не наскрести, — засомневался Андрюха.

— Вначале будем перепродавать чужие вещи, а потом запустим свои заводы, — не унывал Алексей. — Парагваю самому на европейский рынок не пробиться, а вот в кредит поставлять большевикам мы сможем всё. В обмен же, потребуем отпускать к нам семьи казаков и других граждан, недовольных советской властью.

— Пока будет голодно в стране, большевики на такой обмен согласятся, — одобрительно качнул подбородком Кондрашов. — Только пожелают ли горемыки эмигрировать в неизвестные края?

— Наживку такую сделаем, что эмигранты косяком со всего света хлынут, — потёр ладони пастырь. — Только следует сразу подсекать, чтобы не сорвались с крючка. Если дадим беженцам осесть в мутных водах других стран, то потом выловить значительно труднее. Поэтому надо зазывать в Парагвай сразу всех и желательно в первый год. А уж добирать остатки, которые уже давно бедуют в чужих краях, начнём позже.

— Остатки? — недовольно дёрнув головой, хмыкнул генерал Беляев. — Из рухнувшей империи уже эмигрировали миллионы граждан.

— К сожалению, сразу столько мы обустроить в Парагвае не сможем, — развёл руками Алексей. — Даже если примем в первый год полмиллиона, то почти удвоим население страны. А вы мне тут предлагаете построить домов только на шестьдесят тысяч душ.

— Асунсьон расширим вдвое, — переглянувшись с другим генералом, прикинул возможности расселения эмигрантов в столице Беляев. — Думаю, многие переселенцы захотят жить именно в городе. Сформируется рабочий класс Парагвая и новая интеллигенция, без этого сильную промышленность и науку не построить.

— Придётся отказаться от суперпроектов и строить временное жильё, — бросив осторожный взгляд на хмурого фантазёра–пастыря, предложил поумерить аппетит генерал Эрн. — Деревянные кварталы выстроим за сухой сезон. Стволы легко сплавлять по полноводному Парагваю от северной границы лесов. Можно даже бразильцев привлечь к поставкам пиломатериалов. Сборные дома возводить быстрее и дешевле. Конечно, строения получатся без изысков, но зато сразу на пару сотен тысяч жителей.

— А остальных расселять под открытым небом? — недовольно сопя, зыркнул на прораба стройки Алексей.

— Нужно походных палаток закупить, — поднял руку находчивый Андрюха. — В Европе сейчас распродажа трофейного армейского имущества идёт. Палаток на целую армию накупить можно. В Парагвае не холодно, настоящей зимы нет. Как–нибудь годик эмигранты перекантуются. Ежели кормить хорошо будем — не сбегут.

— Трофейное имущество, — потеребив бороду, задумчиво произнёс пастырь. — Это дело. Поезжай, Андрюха, во Францию и скупай любое военное имущество, всё что под руку попадёт: палатки, походные котлы, ранцы, обувь, кожаные солдатские ремни, материю для пошива формы — всё греби.

— А защитные каски брать? — уже прикидывал список товаров деятельный завхоз. — Думаю, французы охотно отдадут трофейные по цене чуть дороже металлолома.

— Сто тысяч немецких касок прикупи, — махнул рукой атаман. — Пригодятся. Только расплачивайся казацкими рублями — надо заморских буржуев приучать повсеместно к нашим деньгам.

— Так злыдни же сразу захотят обменять бумажные купюры на чистое золото? — скривился казначей Сёма.

— Надо сеть банков организовать по всему миру, — дал поручение деловому еврею атаман. — Задействуй свою диаспору.

— Пошлю самых деятельных из ростовчан, — потёр ладони Сёма. — Заодно и ювелирные магазины откроем во всех столицах. Кстати, можно там и серебряные столовые сервизы распродать.

— Чего? — не понял Алексей.

— Я часть слитков добытого серебра раздал парагвайским артелям, — виновато потупившись, признался в личной инициативе казначей. — Нужно же понемногу легализовать драгметалл. Может, ещё серебряную монету начнём чеканить?

— Ладно, но только парагвайские песо, и без фанатизма, — чуть подумав, решительно махнул рукой Алексей. — Обязательно согласуй объёмы с министром финансов Парагвая.

— Делиться придётся, — тяжело вздохнул Сёма, стараясь придушить квакающую в душе жабу.

— Ну на одну взятку уж раскошелься, — рассмеялся Алексей. — Парагваю авторитет песо на пользу пойдёт, а мы незаметно лишний десяток тон серебра с рук сбудем. Однако старайтесь приучать мир к нашим бумажным купюрам, запускайте денежки в оборот. Французам некуда сбывать неликвидный немецкий и австрийский трофей, большой войны в Европе не предвидится. Кстати, Андрей, заберёшь заказанные летом электротурбины. Должны уже изготовить. И оставишь задаток для последующих изделий. Пока не наладим серийный выпуск собственных минитурбин, придётся закупать оборудование за океаном.

— С такими растратами, и ожидающейся миллионной толпой нахлебников, добытых морских сокровищ надолго не хватит, — так и не сумев победить жабу в душе, горестно вздохнул Сёма. — Года не протянем.

— Новые золотые источники найдём, — подмигнул казначею атаман. — Да к тому же, многие эмигранты не с голым задом придут, свои капиталы в копилку парагвайской экономики бросят.

— Надо бы русских судовладельцев переманить в Парагвай, — высказал дельное предложение Андрюха. — Маловат у казаков флот, а перевозить на чужих судах пассажиров и товары накладно.

— Будешь в Европе, прошвырнись по морским портам, сагитируй, — дал поручение атаман.

— Кстати о кораблях, — встрепенулся полковник Кондрашов. — На подходе к Асунсьону замечен караван торговых судов. Два наших возвращаются с пассажирами из Крыма и оборудованием судоремонтной верфи, а вот следом в кильватерной колонне идёт больше дюжины чужаков.

— Под какими флагами? — насторожился Алексей, почувствовав недосказанность.

— Все чужаки под португальским стягом, — подмигнул Алексею контрразведчик, очевидно, разузнав уже кое–какой секрет, и вкрадчивым голосом поведал: — Пограничники сообщили по рации, что порт приписки судов — Макао.

— Ого, привет из прошлого! — обрадовался Андрюха. — Алексей, а ведь это, похоже, наша китайская флотилия плывёт — прощальный подарок господина Бао Чжана. Проведал старый лис, где золотом пахнет.

— Вряд ли это затея Бао Чжана, — почему–то сильно смутившись, прошептал Алексей и сразу завершил совещание. — Мне надо лично встретить караван. Когда ожидается прибытие в порт?

— Погранпост сообщил, что суда доберутся до Асунсьона к полудню, — глянул на часы Кондрашов. — Синьор Ронин, успеете ещё переодеться в костюм и купить цветы.