Крылатая на всю голову (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia"

Как Лайду не вывернуло прямо на Заркона от отвращения – неизвестно. Чудо – не иначе. Но… у неё получилось! Главарь каркнул, встопорщил стальные перья и ринулся вниз – попробовать новую жертву. И действительно – оказалось очень вкусно! Твёрдая кожа не выдерживала удара смертоносного клюва, а пары ударов хватало, чтобы обездвижить жертву. Глаза особенно оказались хороши, да. И их было целых три пары! Вкуснотища!

На последней мысли Лайда не выдержала и отключилась. Попросту не выдержала кровавой жестокости птичьего мышления, пусть дело касалось их врагов — крраждов.

Ошарашенные маги зависли в воздухе и с содроганием смотрели на кровавое пиршество. Ведь не сумей Карпул и Лайда вовремя сориентироваться и объединить усилия, там могли быть они. Пожираемые крраждами и забладами.

— Ну что, жгём тварей? – предложил Варок, принявшись выплетать нужную формулу, напитывая её энергией.

Сейчас был идеальный момент.

— Нет, – остановил его Карпул. – Лайда им внушила, что крражды – теперь их любимая еда. Я чувствую, как им понравилось! И они хотят ещё. А значит, будут искать и пожирать.

— Ого! – присвистнул Марс, поражаясь замечательным перспективам. – То есть они сами их постепенно и уничтожат.

— В горах, а среди людей самим придётся, — заметил Варок, гася заклинание. – Если ты не хочешь, чтобы они вдруг поменяли свою привычку не появляться в людских селениях.

— Да, так себе перспектива, — согласился синекрылый.

— Это всё хорошо, но что нам делать с Лайдой? – подал голос Зарк, уже начавший уставать.

— Я ничего не понимаю, — Зайла была готова разрыдаться. – Я пытаюсь залечить ей рану, но её нет! Физически она цела, не считая сосудов, которые я подлатала.

— Срочно к Гардону! – воскликнул Карпул.

И возрадовался, что тот дожидается неугомонного шелкохвоста в особняке Велирианта, а не улетел на Гизарский полуостров. До него было бы куда труднее добираться.

Долетев до границы Мёртвых гор, ребята открыли телепорт до ближайшей стационарной башни, а оттуда уже в столицу, в дом главы Магического Совета.

Глава 12. Возвращение Богини

Двадцать один день. Их никто никогда не забудет. Так и запишут в манускриптах – Три Недели Страха. Дни, когда все некроманты Тёмного континента и гизары одноимённого полуострова спасали свои земли от страшных тварей.

Карпул войдёт в анналы истории, как создатель, Андрон тур Тормал из рода Карбунов – изобретателем максимально эффективного оружия, а Сизокрылая Лайда – избавительницей. Ведь именно её жертва полностью очистила Лурру от крраждов. Смертельная жертва.

Как ни бился Гардон над её телом, ничего не выходило. Как ни старалась Маргарита заглянуть в будущее – не видела даже малейшего проблеска в серой хмари безвестности. Как ни пытался Жнур проникнуть в сознание дочери, тоже оказался бессилен перед этим феноменом.

Она лежала недвижима, словно в стазисе. Жизнь едва теплилась в ней, ровно настолько, чтобы не дать её душе уйти. И даже Хэриот – великая Богиня, наконец-то вернувшаяся в свой мир, озадаченно чесала макушку. Сначала она, конечно, долго изумлялась, как Карпул и его «кракозябры» умудрились пройти мимо её божественного внимания, покопалась в матрице мира и поняла, что всё дело в том, что он до недавнего времени попросту к нему не принадлежал. Не прошёл ассимиляцию, как остальные гизары, которых она приняла и благословила на заселение. Да и фриазы в той местности, куда он попал, «прикрывали» его присутствие, а крражды и вовсе оказались для неё невидимы.

— Вот говорила я Бизитзе, что не нужны мне эти слепые пятна, а он всё твердил о равновесии. Мол, у нас должна быть частичка антимагии, чтобы уравновесить Источники. Надо было по-другому строить!

— Если бы ты более тщательно изучила основы механики при создании миров, ты бы так не говорила! – раздался чей-то грозный голос.

Стоявшие вокруг ложа с Лайдой Марго сотоварищи в чертоге Хэриот растерянно переглянулись.

Едва роженица вернулась с пополнением, она первым делом позвала подруг отметить столь важное дело. Но стоило ей взглянуть на Марго, как посиделки превратились в консилиум. Лайду перенесло в чертог, и начался мозговой штурм. Хэри рассказали, что вообще произошло, она попыталась реанимировать подопечную, но… не смогла. Тьма отталкивалась от Лайды, стекала вниз, не желая прикасаться к девушке. Словно та сама стала антимагичной аномалией, вроде крраждов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты ведь мальчик, — огрызнулась Хэриот, — ты и отвечаешь за механику в нашем мире.

— Тогда и не рассуждай о ней, раз не разбираешься, — ещё более сурово отозвался голос.

А потом перед и без того взволнованными женщинами появился его обладатель. Высокий, мощный, светловолосый… У них даже зарябило в глазах от исходящего от него света. Кожа искрилась, оттеняя бронзовый загар, а глаза… В глазах плескалась лазурь, соперничавшая цветом с морскими волнами. Он смотрел на непутёвую сестру сердитым взглядом, от которого любой другой однозначно бы скончался от инфаркта. Даже землянки! Хотя ту же Хэриот они прекрасно переносили, даже если она изволила гневаться.

Всё же женская солидарность – это сила!

— Ладно, не бухти, — отмахнулась богиня. – Показал себя красивого, теперь говори, зачем пришёл. Ведь не для того, чтобы лишний раз ткнуть носом в собственные ошибки свою сестрёнку.

И хлопнула глазками, мол, что ты хочешь от гуманитария. Без которого, между прочим, Лурра была бы вдвое меньше интересней, чем была!

— Я пришёл, чтобы забрать её, — Бизитза повернулся в сторону Лайды, шагнул к практически бездыханной девушке, залюбовался… протянул руку, провёл ладонью вдоль тела, начиная с макушки, заканчивая изящными пальчиками на ногах, покрывая её золотистой магией.

— Ох! – вздохнула Лайда и… открыла глаза.

И если бывшие землянки просто ахнули, то Хэриот чуть удар не хватил. Как так, её подопечную исцелила светлая магия?!

— С возвращением, — поприветствовал её Бизитза.

И голос его стал густой, тягучий, словно гречишный мёд, и мягким, как нежнейший бархат.

— С-спасибо, — смущённая пронзительным взглядом и умопомрачительными интонациями, от которых всё её тело словно превратилось в желе, она потупила взор.

Покраснела.

— Ты – молодец, — он нежно провёл пальцем по её щеке, приподнял подбородок, заставляя поднять голову.

— Ого, — Хэриот была в шоке.

Брат смог прикоснуться к тёмной и она цела?!

— Она не тёмная, — ответил он на её мысленный вопрос, сам при этом глядя в глаза Лайды и поглаживая пальцем нежный овал подбородка. Та вздрогнула и испуганно расширила глаза – слишком интимным был этот жест. – Неужели ты не замечала?

— Я думала, что она просто слабо одарена, — пожала плечами Хэриот, пристально наблюдая за выходками братца.

— Мы считали, что она унаследовала только мой дар, — вставила свои пять копеек Маргарита, сглотнув ком в горле.

Заодно дала знать, что мать рядом, не стоит тут много себе позволять. Не то, чтобы она была сильно против столь высокого внимания к своей дочери, но надо соблюдать приличия.

Он поднял на старшую провидицу свой невозможный взор, оглядел всю компанию и хмыкнул, дёрнув кончиком чувственного рта.

— Интересно… Вы все не светлые и не тёмные, а так хорошо ладите с Хэри. Забавно. Хотя, возможно, именно потому вы её не боитесь до колик, как прочие подопечные. И да, сестричка, Лайда не твоя. Совсем. До этого она была серой, жила в коконе, зато после того, как пожертвовала собой ради остальных, насильно слилась с тьмой, переполнилась ей и в итоге отторгла её, она окончательно определилась со своими предпочтениями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ох и не ждрыха ж себе! — выругалась Хэриот, пристально рассматривая ауру Лайды, которая действительно стала возмутительно светлой.

А ещё налилась отчётливым розовым оттенком – признаком вспыхнувшей влюблённости.

Маргарита только открывала и закрывала рот, не в силах ничего сказать.

— Тебе теперь не место здесь, — Бизитза вновь взглянул на Лайду, которая завороженно рассматривала золотинки в его ауре. – Это не значит, что ты не сможешь видеться со своими близкими, но первое время будет сложно. Пока ты войдёшь в силу, пока научишься выстраивать границы… Ты такая нежная, такая трепетная!