Вкус ночи (СИ) - Элиза Маар

Первое то мы смогли преодолеть, а вот Фло… Мы с моим научником, Варианом, до сих пор ищем нужный антидот. Что он создал, немного ослабил яд и помог Фло набраться жизненной энергии, но опять же, яд ее начал пожирать, когда приспособился.

Теперь с помощью моей крови мы пытаемся создать что-то, что не только напитает Фло энергией, но и уничтожит яд.

— Привет, красавица! — с широкой улыбкой поприветствовал меня Равэн.

— Привет.

— Я на минутку. — он направился к стеллажу с книгами.

— Что ты ищешь? — узнал Брен.

— Сборник огненных артефактов. Сестра вместо водной сферы, создала огненную. Я теперь голову ломаю, как. Как, твою налево, можно из водной создать огненную!?

— Кимми всегда умела отличиться. — усмехнулся Брендон.

— Это уже перебор, друг. Нашел! — он вытащил книгу и развернулся к нам. — Раз уж мы встретились, красавица, не подскажешь, где можно застать твою неуловимую подругу?

— Арию? — удивилась я.

— Я здесь! Здесь! — она, споткнувшись, вылетела из-за стеллажа.

Если Равэн и удивился, застав ее здесь, еще и в таком виде, то он не подал виду. Ария под его взглядом покраснела и даже робко улыбнулась.

— Так, что ты хотел? — спросила она.

— Пойдешь со мной на выпускной бал, милашка?

Брен усмехнулся и, приблизившись ко мне, обнял меня за талию. Его губы коснулись моего виска.

— Как думаешь, что с ним сделает Эрик, когда узнает? — спросил он шепотом.

Я посмотрела ему в глаза.

— А что бы на его месте сделал ты?

Он лишь зловеще улыбнулся, и у меня по позвоночнику пробежалась дрожь. Не от испуга, нет. Совсем нет.

— Ребята, пока! — сказала нам Ария, помахав на прощание рукой.

Равэн почти вытянул ее за дверь.

— Может, предупредим мальчика, чтобы не лез на рожон? — узнала Мими. — Жалко его, хорошенький. Нагловат, правда. Но я таких и люблю!

— Не-а, пусть отдувается сам. — хмыкнул Брендон. — На собственной шкуре узнает, что значит встать на пути влюбленного вампира.

— О-о-о, здиздец ему! — хихикнула Мими.

— Какие вы злые! — рассмеялась я.

Через десять минут Мими улетела, а мы с Бреном перекочевали на диван. Я расположилась у него на бедрах и зарылась пальцы в мягкие пахнущие хвоей волосы, а он, как довольный кот, улыбался от уха до уха.

Между нами еще совсем ничего не было, ну-у… в плане близости.

Потому мое тело едва не рассыпалось на части от возбуждения, когда он меня целовал, или шептал всякие пошлости, или, хотя бы, усаживал на свои бедра, где я отчетливо чувствовала его возбуждение.

Боги, это так… томительно.

— Выпускной бал через три дня. — напомнил Брен. — Ты так и не сказала мне «да».

— Я могу и сказать «нет».

Его руки опустились мне на попу и сжали ягодицы. Я прикусила губу, но сдержать стон наслаждения не смогла.

— Ты этого не сделаешь, Веснушка. — прошептал он мне в губы.

— Почему нет?

Мы были так близко друг к другу, что наши носы соприкасались, а кислород был общим. Губы покалывало от желания поцеловать Брена.

— Потому что ты меня любишь.

— Люблю. — я чмокнула его в губы и немого отстранилась. — А ты этим нагло пользуешься.

— Неужели? — его руки забрались под юбку платья.

— Наглеешь, родной.

— Имею право. — ухмыльнулся он, вжав меня в себя.

Я застонала, ощутив его твердость. Он поймал мои губы и затянул меня в невероятный чувственный поцелуй. Внутри запорхали бабочки, а мое нечто в груди по-настоящему замурлыкало.

Я обняла Брендона за шею и прижалась к нему грудью. Его пальцы едва нырнули под кружево моих трусиков и тут же выскользнули обратно. По коже побежали мурашки.

— Твой ответ? — хрипло прошептал он, чуть отстранившись.

— Тебе придется постараться, чтобы убедить меня.

— С удовольствием, любовь моя.

Он неожиданно подмял меня под себя и навалился сверху. Поцеловал сразу глубоко, с голодом. Его язык скользнул в мой рот, и я, осмелев, встретила его. Пальцами зарылась в его волосы и притянула еще ближе.

Для удобства я скрестила ноги на его пояснице. Юбка сползла с бедер, и я прижалась к Брену ближе. Он застонал мне в губы.

— Ты сведешь меня в могилу.

Я хихикнула.

— Ты сам виноват.

Он глубоко, но быстро поцеловал меня. Затем его губы коснулись моей шеи, и я прикусила щеку изнутри. Колючие мурашки побежали по телу.

— Да? И в чем же я провинился? — прошептал он, его горячее дыхание обожгло мне шею.

Он прикусил клыками кожу и заурчал, как огромный кот. Я судорожно выдохнула. Мне хотелось, чтобы он укусил меня, но это этого не сделал. Он лишь прошелся поцелуями по ключицам, участку груди, что открывало декольте платья, затем перешел к лицу. Его руки не пытались проникнуть мне под одежду, а жаль..

— А, малышка? — он вжался в меня, и низ живота обдало жаром.

Нечто в груди заметалось, и я едва не взорвалась. Боги, желание было просто нестерпимым.

— Укуси меня, Брен. — взмолилась я. — Хотя бы укуси!

— Уверена? — он нежно поцеловал меня в шею.

— Да, черт побери!

— Приму это, как согласие на бал.

— Что..

Все мысли разом исчезли. Он нежно меня укусил. Я едва ощутила острый укол боли, и его тут же заволокло невероятное непередаваемое удовольствие. Я застонала, доверчиво открывая шею.

— Бре-е-ен..

Его клыки вошли глубже, и мир полностью исчез. Я чувствовала только Брендона. Тяжесть его тела на своем, его тепло, запах, силу, вкус, возбуждение.

Он всего раз кусал меня — это было три недели назад. И больше не хотел брать мою кровь, утверждая, что пока сыт. Но я, помня, какое удовольствие мы оба испытали, не могла не думать о его укусах.

А он, как на зло, не хотел торопиться. Вообще ни в чем. И это можно было понять. И я понимала. Но нечто в груди нет!

Он был нужен мне. Необходим!

Брендон вжался в меня бедрами, когда его рука до сладострастной боли смяла мою грудь. Я всхлипнула, вслепую запуская ладони под его рубашку. Его кожа была горячей, раскаленной. Он всегда был таким, когда находился рядом со мной.

Грубые пальцы Брена нырнули мне под юбку и погладили по внутренней стороне бедра. Про меж ног запульсировало.

Без боли его клыки вылезли из моей шеи, и язык зализал укус. Я задрожала, со стоном выдыхая имя любимого.

Брен, тяжело дыша, уткнулся носом в другую сторону моей шеи. Его пальцы выбрались из-под моей юбки. Одна рука зарылась в мои волосы, другая легла на шею так, что большой палец касался щеки.

Я все еще была возбуждена. Горела и изнывала. Но Брендон больше ничего