Ты - Моя Душа - Яна Войнова

У него запиликал телефон, и на ярком экране Аверин увидел текст:

“Я уже на месте, Саша. Жду тебя”

В попытках выловить Арину, он совершенно забыл о назначенной встрече с Олесей в ресторане.

— Мне необходимо срочно отлучиться. Арина, я прошу тебя, оставь дверь незапертой, — вздохнул он, совершенно не имея никакого желания объясняться с Олесей.

— Клиент? — спросила она, наслаждаясь принесенным им лакомством.

— Олеся.

— Аверин, ты издеваешься?!! — рявкнула жена и запустила в него откушенное пирожное. Рассмеявшись, он успел пригнуться. — Пошел ты к черту и можешь не возвращаться!

— Арина, мы должны с ней поговорить.

— Да мне плевать! Убирайся! — Арина разозлилась не на шутку. Он попытался ее обнять, но она стала колотить его по груди.

— Успокойся, буйная, — вид разъяренной кошки его веселил. Это было в разы лучше, чем лицезреть ее смертельно бледное заплаканное лицо. Он лучше удавится, чем снова доведет ее до такого состояния. — Я расстаюсь с ней, Арина. Я должен ехать, она уже час меня ждет.

— Мне глубоко насрать, что вы там с поварихой будете делать… — начала злая как черт супруга, но осеклась. — Насовсем?

Он кивнул.

— Иди, она же “ждёт”!

— Не ерничай. Между прочим, в отличие от тебя, эта женщина ждать умеет.

— Естественно! Она святее всех святых вместе взятых, а я… что значит в отличие от меня?

— Ты никогда меня не ждала, Арина.

Арина внезапно притихла и отшатнулась от него. Подошла к окну и обняла себя, словно жутко замерзла.

— Арина, я опять тебя обидел? Я же ничего такого не сказал…

— Я тебе рассказывала, что меня мама отдала бабушке на воспитание, а сама уехала на заработки. Кажется в Чехию, — сказала Арина, съеживаясь. Она всегда неохотно делилась подробностями своего детства, а Саша не хотел без спроса лезть к ней в душу. — Она приезжала раз в год на мой день рождения. Этот день я считала лучшим, так как могла видеть маму, обнимать ее, целовать и чувствовать ее запах. — Арина прикрыла глаза и вдохнула, словно наяву ощущала материнский аромат. — Знаешь, какие у нее были руки?! Потрясающие! Ласковые, нежные, — Арина гладила себя по плечам, словно представляла себе теплые материнские объятия. — В мой день рождения в моей комнате целый день горел ночник, с утра и до самого вечера. Бабушка ругалась, конечно, но это единственное, в чем я ей упрямо перечила. Потому что хотела, чтобы маме было светло, когда она возвращается домой. И вот однажды, на мой девятый день рождения, мама не приехала. Уже не помню, по какой причине. А я целый день выглядывала ее в окно. То же самое произошло, когда мне исполнилось десять. А еще через год, когда ее подруга привезла мне огромного в человеческий рост плюшевого медведя, я поняла, что ждать бессмысленно и выключила ночник. Больше я его никогда не включала. Я взяла дурацкого медведя, потому что поняла: ждать мне стало нечего, — Арина замолчала, с щемящей грустью глядя в окно. — Давай сюда твой чертов браслет, Аверин, — неожиданно произнесла жена.

После ее рассказа, на Сашу нахлынули воспоминания. Когда они только съехались, восемнадцатилетняя Арина повесила на окна съемной квартиры длинную новогоднюю гирлянду. Аверин смеялся, говорил молодой супруге, что соседи могут подумать, что к ним подселили чокнутых. Но Арина отказывалась ее снимать и зимой, и летом. Гирлянда мигала разноцветными огнями до тех пор, пока Саша не входил в дверь. Кажется, только сейчас он по-настоящему понял ее предназначение.

В какой-то момент гирлянды не стало. Через несколько лет совместной жизни, вернувшись из очередной командировки, заметил, что дурацкая гирлянда больше ему не светила, и в их новую пятикомнатную элитную квартиру так и не переехала. Александр прекрасно помнил, как неожиданное отсутствие на окне разноцветных огоньков неприятно царапнуло в груди. Наверное, стоило ожидать, что однажды его жена повзрослеет и перестанет заниматься романтическими глупостями. С тех пор Арина стала маниакально требовать все больше и больше дорогих подарков. Сейчас он понял по какой именно причине… Не из-за жадности и меркантильности, как можно было предположить.

— Что я сделал? — спросил он. Арина перевела на него взгляд и непонимающе уставилась на него. — Гирлянда, помнишь? Ты повесила ее на окно. А потом сняла. Что я сделал, Арина?

— Ты не пришел на премьеру “Чайки”, — с грустью улыбнулась Арина, из глаз которой покатилась слезинка. — А я тебя ждала… Боже! Как я тебя ждала, Аверин! Я грезила, что ты зайдешь ко мне в гримерную, такой красивый, мужественный, неся в руках огромный букет алых роз. Я мечтала, что ты обнимешь и скажешь, что у меня все получится! Это была дебютная моя роль, я тряслась от страха и хотела, чтобы именно ты меня поддержал. На премьеру не давали контрамарки, билеты расходились со скоростью звука, но я сумела достать тебе один. Пятый ряд, десятое место. Только ты не пришел, пустое место больно резало глаза все чертово выступление. Десятое место оставалось свободным и на второй спектакль, и на третий, и на четвертый… — Арина замолчала и смахнула слезу со щеки. — Через год художественный совет решил убрать спектакль из репертуара. А я сняла дурацкую гирлянду с окна, чтобы не раздражала. — Арина замолчала, продолжая пялиться в окно. — Не обижай меня, Аверин. Я ждала тебя. Только у тебя всегда находились дела важнее меня.

Аверин смутно пытался вспомнить, по какой причине не пришел поддержать супругу, которая при каждой его победе в суде открывала бутылку шампанского и говорила: “Я даже не сомневалась, что выиграешь ты!” У них даже образовалась традиция, отмечать каждое удачно закрытое им дело игристым вином и клубникой со взбитыми сливками. Естественно, каждое их празднование заканчивалось страстным сексом.

Как же так вышло, что Александр не смог или не захотел дать ей немного внимания? Он растеряно смотрел на жену. В ее глазах не было ни тени раздутой женской обиды. Лишь одна сплошная боль, причина которой его невнимательность и высокомерная небрежность по отношению к тому, что для жены являлось важным. Арина, как все прекрасное, хотела быть замеченной, а он хладнокровно проигнорировал ее успех. И ведь не было ни одной объективной причины, которая могла бы его оправдать.

— В день