Венок кентавра. Желтый свитер Пикассо - Мария Брикер

– Дербеш выпал с четвертого, – объяснил Андрей. – Там окно открыто. Мы осмотрели четвертый, третий и второй этажи. Ее нигде нет. Предполагаем, дочка Берн где-то прячется. Тут столько помещений – подсобки, комнаты девочек, лестницы. Комнаты девочек все заперты. Возможно, Алиса в какой-то из них закрылась. Наверное, у девушки шоковое состояние, поэтому она не выходит.

– Может, это Алиса Дербеша из окна выкинула? – хмуро предположил Трофимов. – Испугалась в последний момент, пихнула его, спряталась и боится выходить. Теперь девчонке срок светит!

– Не светит. Если это так, то спишем все на самооборону, – сказала Зотова. – Подключайте полицейских. Осмотрите еще раз этажи. Продолжайте искать Алису. Вдруг передумает и решит сигануть вниз из другого окна вслед за художником! Я сейчас у коменданта ключи попрошу от комнат, – сказала Зотова и торопливо пошла вниз по лестнице. Варламов потопал следом.

– Лена, ты ошибаешься, Дербеш не убийца. Он не планировал убивать Алису! Юлиан хотел ее спасти и спас. Дочка Берн после его специальной обработки отказалась от самоубийства! Я все тщательно продумал!

– Угу, спас, – с сарказмом заметила Зотова. – Потому что сам случайно выпал в окно. Иван, надо уметь признавать свои ошибки! Если Дербеш не планировал убивать Алису, почему он выпал совсем не из того окна, которое вы планировали в сценарии?

– Потому что…

– Потому что у тебя ошибка в сценарии! – рявкнула Зотова, перебив режиссера, и спросила: – Ты не знаешь, Бурмистров на улице?

– Кажется, нет. Я не обратил внимания, – сказал режиссер. – Не до этого было.

– Да уж, я видела, чем ты на улице занимался. Утешал несчастную приму, – ядовито заметила она и решила сначала поискать коменданта в кабинете. Варламов от нее не отставал.

Вместе они вошли в кабинет. Зотова закрыла дверь и обернулась к режиссеру:

– Иван, ты понимаешь, в какое положение ты меня поставил? Зачем ты тело Дербеша в гроб положил? Ты вообще соображаешь, что ты натворил? Как я следственные действия буду проводить? Как я объясню это начальству? Что на моих глазах черти положили потерпевшего в гроб и уволокли в ад?

– Какой ад? Какой потерпевший? Господи, Лена! Это спектакль! – поморщился Варламов. – Что я должен был, по-твоему, с Дербешем сделать? Оставить замерзать на снегу, потому что ты вдруг решила, что он убийца?! – заорал Иван Аркадьевич. Зотова во все глаза уставилась на режиссера:

– Хочешь сказать, что Дербеш жив?

– Конечно, жив! Я уже десять минут пытаюсь тебе все объяснить, а ты не хочешь меня слушать! – раздраженно сказал режиссер. – Юлиан на подушку безопасности упал, как и планировалось. Он нисколько не пострадал, но, согласись, роль свою сыграл безупречно! Раз следователь по особо важным делам, умница и красавица, решила, что он умер, – режиссер подмигнул Зотовой и расплылся в улыбке, – значит, Алиса тоже так решила, когда наблюдала за событиями из окна.

Елена Петровна рухнула на диван и потрясла головой.

– Откуда там появились подушки безопасности? Мне Берн сказала, что они только со стороны заднего входа, – поинтересовалась Зотова.

– Василиса не в курсе всех тонкостей. Я не знаю, почему она решила, что подушки только с одной стороны здания. Что за чушь! Я обязан был обеспечить полную безопасность мероприятия. Бурмистров мне помогал в этом.

– Ты в последний момент внес изменения в сценарий, поэтому вместо Алисы в окно шагнул Дербеш? – устало спросила Елена Петровна. Голова у нее шла кругом. Она так устала, что даже не могла злиться на Варламова.

– Никаких изменений я в сценарий не вносил. Сценарий развивался так, как я планировал изначально. Ты просто не все знаешь, дорогая. Когда мне Берн передала дневник своей дочери, я сразу обратился к знакомому психиатру и взял у него консультацию. Василиса по личным причинам страшно боялась обращаться к докторам и резко отвергала мое предложение положить Алису в клинику, чтобы там ей вправили мозги. Это не моя дочь, поэтому настаивать я не мог, но и действовать вслепую в такой ситуации не имел права. На кону была жизнь девочки, и я не мог пройти безучастно мимо. Консультация помогла разработать уникальную систему психотерапии для Алисы, в результате которой девушка должна была вовсе отказаться от рокового шага. Дербеш взялся помогать воплощать ее в жизнь. Работа шла в нескольких направлениях: раскрыть творческие способности Алисы, вдохнуть в нее интерес к жизни через физические наслаждения, которые прежде ей были недоступны, показать девушке ее привлекательность, чтобы она полюбила себя, и напугать, используя в разговорах о загробном мире понятия, которые девушка физически не переносит, например холод. Но первое, что необходимо было сделать Дербешу, – стать союзником Алисы в ее тайне. Поэтому Юлиан изображал из себя такого же, как она, романтика-самоубийцу. Впрочем, Дербешу за образом далеко ходить не нужно было. Юлиан в свое время тоже мечтал уйти в мир иной. Вылечился он от дурных намерений, реставрируя храмы. Я уверен, что подобное занятие пошло бы и Алисе на пользу, но у нас времени на это не было. Надо было срочно девочку спасать.

Юлиан справился со своей задачей превосходно, психотерапия сработала. Вчера Дербеш мне позвонил и сказал: Алиса выходит из пограничного состояния и уже готова отказаться от этой затеи, но мы решили довести дело до конца. Поэтому, несмотря на робкое сопротивление дочери Берн, Дербеш привез Алису сюда и довел до места, откуда началась точка отсчета. Конечно, я не был до конца уверен, что Алиса не шагнет в окно с ним, и приготовил декорации в подвале для сценической постановки, которую мы обсуждали с Василисой. К счастью, обошлось без спектакля. У нас все получилось. Юлиан ушел, а Алиса осталась и должна была лицезреть, как черти уносят любимого в гробу в другое измерение.

– Меня это впечатлило, надеюсь – Алису тоже и она больше не будет дурью маяться. Ваня, ты гений, – тихо сказала Елена Петровна.

– Придется тебе с этим смириться! Жить с гением невыносимо, – усмехнулся Иван Аркадьевич. – С Новым годом, Лена.

– С Новым годом, Ваня, – рассмеялась Елена Петровна. – Но я по-прежнему не одобряю твоих игр с судьбами других людей, так и знай. Я ненавижу эти твои реалити!

– Больше не будет никаких реалити, обещаю, – улыбнулся Варламов. – Я сам от них устал. Просто, когда люди ко мне обращаются за помощью, не могу отказать.

– Я не понимаю, почему ты Берн нечего не рассказал? А главное, почему Юлиан сиганул в окно перед парадным входом? Прямо на глазах у изумленной публики и самой Василисы? Она, бедная, наверное, до сих пор в истерике бьется.

– Не рассказал, потому что для Берн это тоже должно стать уроком. Если бы она уделяла больше внимания дочери, то такая ситуация вообще бы не возникла. По поводу полета Юлиана – ответ спроси у него, – усмехнулся Варламов. – Это была его идея – поменять окно перед стартом и свалиться прямо на голову своей наставницы.

– Полагаю, здесь что-то личное, – деловито сказала Зотова тоном Василисы Берн.

– Скорее символичное. Этюд, «смерть художника» называется. Юлиан признался мне, что хочет разорвать контракт с Берн и вернуться к реставрации храмов. Дербеш надеется, что теперь, когда он спас Алису, Василиса его отпустит с миром.

– Угу, главное, чтобы Берн не узнала, что одним из направлений спасения была его постель, в которой наш «святой угодник» активно обучал Алису телесным наслаждениям, – ехидно добавила Елена Петровна. – Боюсь, тогда Дербешу светит еще один полет из окна, но уже с другим финалом.

– Это уже внутренние семейные разборки. Алиса совершеннолетняя девица. Пусть сами и разбираются, – усмехнулся Варламов. – В конце концов, все можно списать на психиатра, который посоветовал дать Алисе возможность вкусить прелести физических наслаждений!

– Одно в твоем сценарии не продумано: Алиса влюбилась в Дербеша, а от любви еще не придумали никакой психотерапии.

– Да, здесь прокол, даже два. Моим сценарием не было предусмотрено, что Юлиан тоже втрескается в Алису. Дербеш мечтает увезти ее с собой, подальше от деспотичной мамаши, занять реставрацией монастырей и храмов, чтобы Алиса окончательно поправилась, но боится гнева Берн и штрафных санкций за невыполнение контракта. Вот так вот неромантично!

– Еще бы ему не бояться Берн! Они же, насколько я понимаю, были любовниками? – невзначай уточнила Зотова.

– Да никогда в жизни они не были любовниками! – возразил Варламов. – Хотя Берн очень этого хотела. Дербеш не мог забыть свою Юлю, и другие женщины ему были безразличны. Поэтому в отместку Василиса составила для строптивого парня такой кабальный контракт, что бедный художник и дара своего лишился, и вдохновение утратил.

– Надо заметить, что художник он совсем не бедный. Бедные художники не катаются на машинах за три миллиона рублей. Ладно, надо Алису искать. – Елена Петровна позвонила Трофимову. Веня доложил, что поиск пока не увенчался успехом. Зотова набрала номер Бурмистрова и услышала, что абонент находится вне зоны действия сети. – Куда он запропастился? – проворчала она и треснула по мониторам, которые заклинило на одной сцене.