Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй - Ланьлиньский насмешник

266

Мэн Цзян — Старшая Цзян, т. е. старшая дочь из правившнго в царстве Ци рода Цзян, — поэтический образ знатной женщины и прекрасной девушки, ведущий свое происхождение из «Канона стихов» («В тутах» — I, IV, 4; «Дева вместе со мной в колеснице» — I, VII, 9).

Под этим же именем может подразумеваться Мэн Цзян-нюй (Старшая дева Цзян) — героиня популярной легенды, сформировавшейся в эпоху Тан (618–906), но имеющей более древние корни, восходящие к отраженной в «Записках о благопристойности» («Ли цзи», гл. 2/4 «Тань гун», ч. 2) и «Мэн-цзы» (VI Б, 6) истории 553/552 г. до н. э. о верной до чудотворного самопожертвования вдове Ци Ляна, военачальника того же царства Ци. Хотя впервые прямое обозначение вдовы Ци Ляна именем Мэн Цзян-нюй зафиксировано в фольклорных текстах Дуньхуана (VI–XI вв.), время возникновения этой истории близко к эпохе создание того раздела «Канона стихов», в котором фигурирует Мэн Цзян («Нравы царств» — «Го фэн», VIII–VII вв. до н. э.), поэтому не исключено что в данном случае имеет место не контаминация, деривация и трансформация одного и того же образа. Так или иначе, в средневековой (начиная с Тан) фольклорной традиции Мэн Цзян-нюй сразу после свадьбы (а по некоторым вариантам ее жениха даже до свадьбы) угнали на строительство Великой китайской стены. Мэн Цзяннюй долго ждала его, а потом сшила теплую зимнюю одежду и отправилась в длинный и опасный путь на поиски мужа. Придя к месту строительства, она узнала, что муж погиб и останки его замурованы в стене. Мэн Цзяннюй принялась горько плакать и слезами своими подточила стену. Узнав об этом, жестокий император Цинь Шихуанди велел схватить женщину и доставить ее в столицу. Прельщенный ее красотой, государь предложил ей стать его женой, но Мэн Цзяннюй, храня верность погибшему супругу, предпочла смерть: она бросилась в море и утонула.

267

История буддийского монаха Юэмина и спасенной им певички Люцуй была очень популярна. Существуют драмы и повести на эту тему.

268

Чжун Куй — ученый муж, ставший устрашающего вида загробным судьей, он же покровитель провалившихся на экзаменах.

269

Лю Хай — бог монет и помощник бога богатства Цай-шэня. Как писал академик В.М. Алексеев, Лю Хая обычно изображали на народных лубках в виде «смеющегося юноши с распущенными и растрепанными волосами, с открытыми вислыми грудями и животом, одетого у чресел в лиственный покров и босого. Он высоко вздымает ногу как бы для сильного и резкого движения, описывает вокруг головы дугу, держа в руках шнур, на котором нацеплены одна за другой медные деньги — чохи. За последнюю из этих монет на конце шнура держится, кусая ее, трехлапая жаба». Следует пояснить, что жаба (по-китайски «чань») ассоциируется со словом «цянь» (в диалектах также «чань») — «деньги». Изображение Лю Хая с жабой имели благопожелательный смысл — дарование несметного богатства.

270

Зеленый лев — символ мусульманства. Китайские мусульмане часто изображали его, например, на вышивках, играющим с расшитым мячом.

271

Белый слон — символ буддизма; здесь, однако, и символ мусульманства — зеленый лев, и символ буддизма — белый слон, «приспособлены» для одной и той же цели — приношения в дар сокровищ, богатства; эта идея пронизывала все виды народного прикладного искусства в старом Китае.

272

Семь праведников — семь учеников даосского учителя Ван Чжунчжяна (1112–1170 гг.), основателя школы «Совершенно-истинного Пути» (цюань-чжэнь-дао). К ним причислены: Праведный киноварного ян — Ма Юй; Праведный долгой истины — Тань Чудуань; Праведный долголетия — Лю Чусюань; Праведный долгой весны — Цю Чуцзи; Праведный нефритового ян — Ван Чуи; Праведный из Гуаннина — Хао Датун и Тихий бездельник Сунь Буэр. Их жизнеописания приведены в «Сокровищнице Дао» («Дао-цзан»), в трактате «Летопись Семи праведников» («Ци-чжэнь нянь-пу»).

273

Речь идет о пяти патриархах, духах пяти стихий: духе металла (богине Сиванму), духе дерева (Му-гуне), духе воды (Шуйцзинцзы), духе огня (Чицзинцзы), и духе земли — Желтом старце (Хуан-лао). Эти духи, якобы, были среди первых существ, появившихся на земле. Под сокровенными книгами здесь подразумеваются сочинения по алхимии, столь популярные у даосов.

274

Пэнлайские сады — Пэнлай — остров и гора — по легендам одно из знаменитых мест обетования бессмертных, который находился в Восточном море. Согласно преданиям, здесь в горах разбросаны золотые и нефритовые камешки, которые служат едой небожителей. В водоемах здесь вода ледяная и клокочущая. Тот, кто ее выпьет, сможет прожить тысячу лет.

275

Сюаньцзан (VII в.) — буддийский монах, совершивший паломничество в Индию за священной буддийской литературой, которую потом в большом количестве перевел на китайский язык, — герой легенд, драм и романа У Чэнъэня (XVI в.) «Путешествие на запад».

276

См. примеч. к гл. X.

277

Многие из упомянутых здесь легендарных, сказочных и других персонажей, а также птицы и звери, как и связанные с ними атрибуты, широко известны в народе по повериям и легендам, а также лубочным картинкам.

278

Прилипалы (цзя-эр; буквально: «подпорки») — прихлебатели в веселых заведениях, которые под предлогом оказания мелких услуг клиентам, вытягивали из них деньги.

279

Шэн — мера объем жидких и сыпучих тел чуть больше 1 литра.

280

В старом Китае еду обычно носили в деревянных либо лубяных коробах.

281

Здесь содержится намек на историю с чуским князем Сян-ваном, к которому во сне явилась фея горы Ушань и разделила с ним ложе. Подробнее см. примеч. к гл. I.

282

Драконова слюна — продукт, извлеченный из чрева кита и используемый в качестве благовония — амбра. Фигурный уголь (буквально: «зверовидный уголь») — слепленные из влажной угольной крошки фигурки животных, которые клались в курильницу.

283

Игра в домино — вариант игры в кости. Китайское домино представляет собой фишки разных цветов и рисунков, из которых полагалось составлять определенные комбинации.

284

Сычуань — юго-западная провинция Китая. Гуаньдун — юго-восточная.

285

Царевич Цзинь — сын чжоуского царя Лин-вана (VI в. до н. э.), искусный флейтист, ставший, по легенде, даосом-небожителем.

286

Предать огню табличку — значит, видимо, покончить навсегда с жертвоприношениями у домашнего алтаря перед дощечкой с именем покойного, считавшейся как бы воплощением его души.

287

Чжао, Цянь… — произвольно взятые фамилии типа Петров, Сидоров…

288

К Празднику начала лета в Китае было принято плести из полыни изображения тигров или просто прикреплять к воротам пучки полыни, считавшейся средством, избавляющим от наваждений и напастей. Заклинания, приклеиваемые на воротах, по представлению китайцев, должны были защитить дом от нечисти. Обычно они писались на красной бумаге, так как китайцы верили, нечисть боится красного цвета.

289

Имеются в виду праздничные пирожки, цзунцзы, — сладкий рис, завернутый в тростниковые листья в форме конуса, — которые готовили пятого числа пятого лунного месяца в память о великом поэте древности Цюй Юане, бросившемся в реку Мило и утонувшем там. С тех пор в день его кончины было принято готовить цзунцзы и бросать их в реку в качестве жертвы.

290

Восемнадцать сыновей (ши-ба-цзы) — традиционная иероглифическая загадка — три иероглифа, вместе образующие иероглиф «ли» — слива. Кроме того «Ли» — это фамилия, что в результате, создается двойную игру слов — Ин Боцзюэ намекает или на Ли Гуйцзе, или на Ли Пинъэр.

291

Ханьский У-ди — могущественный государь (правил с 141 по 87 г. до н. э.). В его гареме было более трехсот красавиц, с которыми он должен был встречаться в строгой очередности, за этим наблюдала его сестра. Здесь в романе использовано определение «покоряющая государства и города» из гл.097-1 «Жизнеописание после Ци. Дочерне почтительная к У госпожа Ли» «Истории Хань» Бань Гу, где рассказана следующая история. Император У-ди был покорен искусным певцом и танцором Ли Яньнянем, и как-то раз тот спел ему песню о прекрасной девушке, одним лишь взглядом покоряющей государства и города. «На свете есть ли подобная красавица?!» — воскликнул император. И ему ответили: «Это младшая сестра Ли Яньняня». Взглянув, убедился У-ди в истинности этих слов: и хороша собой, и танцует чудесно юная Ли. С тех пор она стала его любимой наложницей.