Трагедии - Еврипид

Первая сцена кормилицы и Федры выдержана в оригинале в анапестических диметрах (четырехстопные анапесты), чередующихся с монометрами (две стопы), и делится на три части, каждая из которых завершается усеченным стихом (ст. 197, 238, 266). Это редкое для диалогической сцены построение передано в переводе только отчасти.

120

...четверню... венетскую... — Венеты (племя, проживавшее на иллирийском побережье Адриатического моря) славились своими конями. В Греции венетские кони стали впервые известны после 440 г., когда спартанец Леон одержал на них победу в состязаниях колесниц.

121

...детям... твоим... — Сыновьями Федры были Демофонт и Акамант; см. «Гераклиды», ст. 119.

122

Как видно, кормилица вспоминает Ипполита совсем не в той связи, в какой он занимает мысли Федры. Но, будучи названо, его имя дает толчок дальнейшему диалогу, и важность этого подчеркивается редким разделением стиха (в оригинале) на три реплики (см. примеч. к «Алькесте», ст. 1119).

123

Снова важное признание Федры разделено на две реплики (ср. ст. 310).

124

...преддверия Пелоповой державы... — Трезен был преддверием Пелопоннеса с точки зрения афинян, которые могли легко добраться до него на корабле через Саронический залив, вместо того чтобы совершать длительное сухопутное путешествие через Мегариду, Коринфский перешеек и гористую северную Арголиду.

125

...с желаньем жить... — Неточный перевод: в оригинале нет ни слова ни о желании жить, ни тем более о совести (см. примеч. к «Медее», ст. 1054). Смысл подлинника: «Говорят, что только одно может соперничать в ценности (или в длительности) с жизнью человека — это его благородный и справедливый образ мыслей».

126

Ты — женщина... — Неверный перевод. В оригинале Еврипид говорит о том, что всякий человек должен считать себя счастливым, если в нем больше хорошего, чем дурного.

127

О, злая лесть... — Перевод, очень далекий от оригинала. В подлиннике Федра высказывает гораздо более общую мысль: «Вот что губит у людей хорошо управляемые государства и семьи — чересчур красивые речи. Между тем говорить следует не приятное для ушей, а такое, из чего возникает добрая слава».

128

Кормилица уже здесь готова выступить в роли сводни, но, встретив отчаянный отпор Федры (ст. 498 сл., 503-506, ср. 518-520), занимает двусмысленную позицию: ее слова о средстве от недуга (ст. 509-512) Федра понимает так, что кормилица может излечить ее от любви, и этим объясняется ее вполне деловой вопрос в ст. 516. Но отсюда ясно, что ст. 513-515 (но не плошай] разрушают всю двойную игру кормилицы и могут быть объяснены только как поздняя и неумелая вставка в текст оригинала.

129

Но не плошай: по ком душа горит,

Пусть ризы край иль локон потеряет,

И вас потом водой не разольешь.

130

Дий — Зевс; однако происхождение Эрота от Зевса представляет совершенно необычный вариант мифологической генеалогии.

131

Алфей — река в Элиде; на ее правом берегу находился город Олимпия со знаменитым храмом Зевса. Пифийские храмы — святилища в Дельфах. Бычьи туши — гекатомбы, когда приносилось в жертву целое стадо быков.

132

Ярма не познавшая дева... — Иола, дочь эхалийского царя Еврита. Чтобы овладеть ею, Геракл захватил и разорил Эхалию и убил Еврита. Однако пленение Иолы послужило причиной мучительной смерти самого Геракла (см. «Трахинянки» Софокла).

133

Диркея (правильнее Дирка) — источник вблизи Фив.

134

Грядущую Вакхову матерь — Семелу.

135

Небольшой коммос, т. е. совместная лирическая партия актера и хора, перемежаемая репликами актера. Симметричные строфы расположены здесь в зеркальном порядке, т. е. abc = cba; ритмическая симметрия оригинала в переводе выдержана недостаточно точно. Стих «Мне ж она дала...» — добавление переводчика.

136

Здесь Анненский пропустил несколько строк, считавшихся подложными. Ф. Ф. Зелинский переводит их так:

А раз женился — не стряхнуть ему

Ярма. Один, свойством польщенный знатным,

Выносит ложе пресное; другой,

Шурьев постыдных за своей красоткой

В родню впустив, полынью приправляет

Медвяную сыту. И хорошо

Еще тому, кому попалось в дом...

137

В оригинале реплики корифея и Федры звучат проще; корифей спрашивает: «Какое же ты хочешь совершить неисправимое зло?» На это Федра отвечает: «Умереть. А как — я еще обдумаю».

138

В первой паре строф хор называет фантастические страны, куда бы он хотел укрыться от тягостей окружающей его действительности. Эридан — мифическая река, отождествляемая с Роной или По; в нее, по преданию, рухнул Фаэтон, сраженный молнией Зевса; его сестры («Несчастные девы»}, превратившись в тополя, оплакивают его янтарными слезами. Сады Гесперид греки локализовали на Крайнем Западе, в районе нынешнего Гибралтара: здесь узкий пролив преграждает путь кораблям по воле морей промыслителя — Посейдона, здесь Атлант — мученик небодержавный — несет на плечах небесный свод, здесь бьет источник амбросии — пищи богов, и здесь же находилось ложе Кронида, когда он впервые соединился с Герой.

139

Хор вспоминает о брачном путешествии Федры и Тесея с Крита в афинскую гавань Мунихий, видя в сопровождавших этот акт мрачных приметах предвестников свершающихся бедствий.

140

В некоторых рукописях вопли за сценой приписывают служанке Федры: кормилица после суровой отповеди Федры в ст. 708 сл. удалилась во дворец и не смела подходить близко к спальне своей госпожи. Большого значения вопрос о принадлежности этих реплик не имеет.

141

...царя, узревшего святыню... — В отличие от недошедшего «Ипполита», где отсутствие Тесея объяснялось его походом в загробное царство, в нашей трагедии Тесей возвращается как паломник из святыни какого-то бога. Поэтому на голове у него венок из свежей листвы (ст. 806 сл.), в переводе Анненского — из лавра.

142

В оригинале строфы Тесея построены на чередовании лирических двустиший с декламационными (ямбическими триметрами); в переводе эта особенность не передана.

143

Эту партию хора многие исследователи считают вставкой, попавшей в рукописи нашей трагедии из несохранившегося «Ипполита»: хотя хор может подозревать о каком-то новом несчастье, грозящем дому Тесея (ср. ст. 871-873), его отчаянье в разбираемой партии явно преждевременно.

144

Ст. 871-873 отсутствовали в древнейших рукописях и опущены Анненским. Ф. Ф. Зелинский переводит их: