Психологический практикум для начинающих - Татьяна Барлас

Последнее из рассматриваемых различий между играми и манипуляциями – по их продолжительности. Манипуляции имеют продолжительность от нескольких минут до (достаточно редко) нескольких месяцев. Игры же могут длиться от нескольких минут до десятилетий, охватывая большую часть жизни человека. Длительные игры включают много отдельных игровых «циклов», каждый из которых соответствует описанной структуре; некоторые «циклы» могут фактически являться манипуляциями со стороны одного из «игроков».

Таким образом, ситуации взаимодействия в рамках предложенной схемы можно свести к следующим вариантам.

1. Простая успешная манипуляция, завершающаяся выигрышем одного участника и проигрышем другого.

2. Простая неудачная манипуляция – уловка не соответствует уязвимому месту, выигрыш не достигается.

3. Обмен как успешными, так и неудачными манипуляциями, в котором манипуляции используют оба участника, каждый из них стремится добиться выигрыша.

4. Единичная игра, в которой выражен один «цикл» «уловка – уязвимое место – развязка – выигрыш».

5. Повторяющаяся игра, в которой можно выделить несколько циклов.

И игры, и манипуляции стары как мир. Возможность распознать манипуляции помогает нам не стать их жертвой, вовремя выявить обман, фальшь, лицемерие. Анализ игр (как и сами игры), как правило, не приносит практического выигрыша. Однако он дает нам возможность разобраться в мотивах участников игры, неизвестных им самим. Для этого нужно, по сути, сделать три шага.

1. Определить, что ситуация взаимодействия представляет собой игру (манипуляцию). Предположить это можно тогда, когда результат взаимодействия противоречит кажущимся очевидными целям участников этого взаимодействия (например, вместо похода в гости супруги сидят дома и обижаются друг на друга; покупатель вместо нужной ему сравнительно дешевой вещи приобрел дорогую).

2. Определить выигрыши участников (практические, психологические или экзистенциальные) и ситуацию как игру или как манипуляцию. Если вы считаете, что выигрыш получает только один из участников взаимодействия, и он носит преимущественно практический характер, то, скорее всего, вы имеете дело с манипуляцией (однако помните, что, возможно, вы имеете дело с игрой, где, казалось бы, «проигравшая» сторона все же получает психологический выигрыш). Если практический выигрыш отсутствует, то это с большой вероятностью игра.

3. Определить мотивы, лежащие в основе действий участников игры: они соответствуют скрытым бессознательным целям участников и определяют результат (исход) игры. Очень часто эти мотивы отвергаются на сознательном уровне, потому что не приносят ничего, кроме боли, обиды, разочарования, унижения. Анализируя игры (даже не собственные, а чужие), вы, скорее всего, столкнетесь с недоумением и внутренним протестом. Тем не менее подобный анализ, безусловно, имеет смысл.

Задание 4. Анализ игр и манипуляций в текстах

Подберите отрывок из художественной или документальной литературы, который представляет собой манипуляцию, игру или обмен манипуляциями. Проанализируйте его по следующему плану:

– отнесите приведенный фрагмент к одному из типов игр или манипуляций, приведенных выше;

– выделите отдельные циклы игры или отдельные манипуляции (в случае обмена манипуляциями);

– определите уловку, уязвимое место, развязку (в том числе в отдельных циклах игры или в отдельных манипуляциях);

– в чем заключается выигрыш: практический, психологический, экзистенциальный?

– определите цели и мотивы участников взаимодействия; относятся ли мотивы к сознательным или бессознательным?

– на основе проведенного анализа обоснуйте свое мнение о том, является ли приведенный отрывок игрой или манипуляцией.

Упражнения. Проанализируйте отрывки по приведенной выше схеме.

Через месяц после свадьбы Синяя Борода сказал своей жене, что он должен надолго уехать по очень важному делу…

– Вот, – сказал он, ключи от двух больших кладовых… Вот ключ, которым можно отпереть все комнаты. Вот, наконец, еще один маленький ключик. Он отпирает комнату, которая находится внизу, в самом конце темного коридора. Открывай все, ходи повсюду, но строго-настрого запрещаю тебе входить в эту маленькую комнатку. Если же ты не послушаешься меня и отопрешь ее, тебя ждет самое страшное наказание!..

Любопытство ее было так сильно, что она, наконец, не выдержала… Она взяла ключ и, дрожа всем телом, отперла комнату… Она увидела на полу лужу крови и несколько мертвых женщин. Это были прежние жены Синей Бороды, которых он убил одну за другой… В тот же вечер неожиданно вернулся Синяя Борода… Наутро Синяя Борода потребовал у жены ключи…

– Почему на ключе кровь? – спросил Синяя Борода.

– Не знаю, отвечала бедная женщина и побелела, как снег.

– Ты не знаешь? – закричал Синяя Борода. – Ну, так я знаю! Ты заходила в запретную комнату. Хорошо же! Ты войдешь туда еще раз и останешься там навсегда, вместе с теми женщинами, которых ты там видела.

Дополнительный вопрос: Какие еще произведения, где используется та же игра/манипуляция, вы можете вспомнить? В чем причина популярности сюжета?

(Вероника гостит у своей кузины Марджори, которой порядком надоела.)

– Раз я тебе в тягость, мне, пожалуй, лучше вернуться в О-Клэр. – У Вероники запрыгала нижняя губа, она продолжала срывающимся голосом:

– Я старалась всем угодить, но сначала мной пренебрегали, а потом оскорбили… Разумеется, я обиделась, когда на прошлой неделе ты пыталась намекнуть, что платье мне не к лицу… Ну и как, по-твоему, приятно такое слышать?

– А я вовсе и не старалась быть приятной. – И, чуть помолчав, добавила:

– Когда ты хочешь уехать?

У Вероники перехватило дыхание.

– Ой, – еле слышно вырвалось у нее.

Марджори изумленно подняла глаза.

– Ты же сказала, что уезжаешь.

– Да, но…

– Значит, ты брала меня на пушку…

Вероника разразилась слезами, подтвердив тем самым свою вину. Глаза Марджори поскучнели.

– Ты мне сестра, – всхлипывала Вероника. – Я у тебя гощу-у-у. Я у тебя должна пробыть месяц, а если я уеду сейчас домой, мама удивится и спросит…

– Я отдам тебе мои карманные деньги за месяц, – сказала Марджори холодно, и ты сможешь провести эту неделю где тебе заблагорассудится. Тут поблизости есть вполне приличный отель…

Вероника захлебнулась слезами и выскочила из комнаты.

(Л. К. Чуковская – дочь К. И. Чуковского, писатель и редактор. Цитированные фрагменты из ее записок охватывают конец 1930–1960-е годы; в этот период автора записок и А. А. Ахматову объединяло то, что у них были репрессированы близкие родственники, у Чуковской – муж, у Ахматовой – сын, их судьба была неизвестна).

Вчера вечером, поздно уже, когда я собиралась ложиться спать, вдруг телефонный звонок: В. Г. Расстроенным голосом, торопясь, произнес:

– Анна Андреевна очень просит вас придти. Это очень, очень надо. Вы можете? Вы придете? Ну, слава Богу.

Я отправилась. Было уже около одиннадцати. Дождь…

Вчера вечером, когда у меня сидели Шура и Туся, позвонил В. Г. и сказал, что Анна Андреевна просит разрешения зайти и показать корректуру… Мне это было не особенно удобно (мы работали), но я, разумеется, сказала «жду».

Она появилась очень поздно, в двенадцатом часу…

Она у меня… уходит, я собираюсь ее провожать. Анна Андреевна, уже в платке и шубе, стоит в передней, а я, тоже одетая, мечусь по комнате: пропал ключ… Я в десятый раз обшариваю карманы пальто, сумку, муфту, задыхаюсь от спешки… А для спешки-то моей собственно нет никакой причины… – всего лишь причина одна: Ахматова негодующей Федрой стоит в передней: вся – гнев, вся – нетерпение. Я приношу из комнаты стул, прошу Анну Андреевну сесть… Анна Андреевна стоит у двери, поднимая голову все выше, презирая стул и меня. От сознания собственной преступности я теряю соображение и память. (А ключ-то, оказалось, мирно покоился в кармане халата.)

1942 год. Внезапно наступила пора… когда Анна Андреевна весьма демонстративно, наедине со мною и при людях, начала высказывать мне свое неудовольствие, свою неприязнь. Что бы я ни сделала и ни сказала – все оказывалось неверно, неуместно, некстати. Я решила реже бывать у нее. Анна Андреевна, как обычно, прислала за мной гонца. Я тотчас пришла. Она при мне переоделась и ушла в гости.

Насколько я понимаю сейчас, Анна Андреевна не хотела со мной поссориться окончательно; она желала вызвать с моей стороны вопрос: «За что вы на меня рассердились?». Тогда она объяснила бы мне мою вину, я извинилась бы, и она бы великодушно простила… Но к великому моему огорчению,… никакой вины перед Анной Андреевной я найти не могла… И вот это отсутствие вины и чистота совести терзали меня более, чем терзала бы любая вина. Я кровно была заинтересована в том, чтобы виноватой оказалась не она, а я: ведь вера в ее безусловное благородство была лучшим моим достоянием.