Иван III - Руслан Скрынников

Молитвы не помогли. У больного внезапно ослеп один глаз, отнялись рука и нога. Иван III не смог оправиться от болезни и 27 октября 1505 г. умер. Как отметил летописец, «государь всея Русии быв на государьстве великом княженьи после отца своего великого князя Василия Васильевича лет 43 и 7 месяць, а всех лет живота его 65 и 9 месяц».

В. Н. Татищев подробно описал кончину Ивана III. Но он опирался на источники, которые не сохранились до наших дней и не поддаются проверке.

Татищев начинает с рассказа о столкновении у постели умирающего: «Великий же князь Иван Васильевич нача тогда вельми изнемогати и призва преосвясченного Симона митрополита, и отца своего духовного протопопа Иеремия, и чада своя, проси, да сотворят над ним соборование елеем. Митрополит же нача его увесчевати, да восприимет святый ангельский чин. Он же рече: «Что мне пользует пострижение влас, их же множицею стригох, и ростяху паки; или что пользует черная одежда, юже и преж носих; асче не будут дела моя Господу Богу приятна, и ныне уже не имам время благо что сотворити, но едино есть, еже каятися в гресех своих и смиритися, их же неправедне ведением и неведением оскорбих». И повеле духовную читати во у слышание».

Митрополит имел причины настаивать на пострижении монарха. Он недавно одержал верх в споре о монастырских имуществах и теперь хотел закрепить успех. Переход государя в монашеский чин стал бы важным аргументом в пользу неприкосновенности монастырских имуществ.

В ответ умирающий сказал, что стригся много раз, но ничего от этого не изменилось, волосы отрастали вновь.

Ответ Ивана III мог бы быть образцом вольнодумства. Но нет никаких доказательств, что Татищев передал речи князя, а не сочинил их сам.

Кончина Ивана III повлекла за собой общую амнистию: «Повеле же всех заключенных в темницах за его вины откупити из казны своея».

Иван III наделил всех сыновей уделами. Под конец пригласил к себе думу: «Раздели же чада своя: великое княжение поручи большому своему сыну князю Василью Ивановичу, Георгию даде Дмитров, Димитрию Углеч, Семиону Калугу, Андрею Старицу; и заповедав им во всем повиноватися старейшему брату».

Духовная грамота Ивана III была готова, и, по некоторым сведениям, ее огласили у постели больного.

С присущим ему талантом В. О. Ключевский определил значение завещания: «Иоанн в своей духовной дал старшему своему наследнику великому князю Василию важные политические преимущества над младшими удельными братьями. …Политические преимущества старшего сына были таковы: 1) до сих пор все князья-сонаследники совместно по участкам владели городом Москвой; Иоанн III предоставил финансовое управление всей столицей, сбор доходов с нее одному великому князю, равно как ему же принадлежал и суд по важнейшим уголовным делам во всем городе Москве и в подмосковных селах, доставшихся в удел его младшим братьям; 2) до сих пор все князья, великий и удельные, били свою монету; по духовной Иоанна III право чеканить монету предоставлено было одному великому князю московскому; 3) до сих пор удельные князья могли располагать своими вотчинами в завещаниях по личному усмотрению; по духовной Иоанна III удельный князь, умирая безсыновним, не мог никому завещать свой удел, который в таком случае переходил к великому князю; наконец 4) по договорным грамотам со своими удельными братьями Иоанн III присвоил одному себе право вести сношение с иноземными государствами; удельный князь мог сноситься с чужими государями только с ведома и согласия своего великого князя. Так московский князь, превосходивший прежде удельных князей только размерами своих владений, теперь сосредоточивал в своем лице и наибольшее количество политических прав».

По свидетельству В. Н. Татищева, совещание у постели умирающего завершилось в присутствии Боярской думы: «Потом призвав вся князи и бояры своя, наказа их, како служити и пребыти великому князю и всей Руской земле, и старатися соединити всю Русь воедино, а бесурманы покорити. И приим от всех просчение, причастися святых и животворясчих тайн, отъиде ко Господу».

Автор панегирика определил значение царствования Ивана III в таких выражениях: «Сий блаженный и достохвальный великий князь Иоан Великий, Тимофей преже нареченный, многии княжения к великому князю присовокупи и силу умножи, варварскую же нечестивую власть опроверже и всю Рускую землю данничества и пленения избави, и многи от Орды данники себе учини, многа ремесла введе, их же прежде не знахом, со многими дальними государи любовь и дружбу и братство сведе, всю Рускую землю прослави; во всем же том помогаше ему благочестивая супруга его великая княгиня София; и да будет им вечная память во безконечныя веки».

Казанский хан Мухаммед-Эмин, узнав о смертельной болезни Ивана III, поднял мятеж и избил всех русских купцов, схваченных в Казани, после чего призвал на помощь Ногайскую Орду и осадил Нижний Новгород. Местный воевода Иван Хабар Симский не побоялся вооружить пленных литовцев и с их помощью отбил нападение татар. Посланный на выручку князь Василий Холмский, сын знаменитого военачальника, от боя с татарами уклонился и с другими воеводами отправился в Муром. Там он «пияху и веселяхуся, а татарове от Нижняго ездясче до Мурома, волости пленяху».

Позднее Холмский был сослан на Белоозеро и заточен там в тюрьму, из которой живым уже не вышел.

Эпилог

Итогом длительного правления Ивана III было уничтожение почти всех старых уделов. Однако это не привело к перестройке системы управления государством на новых основах.

Духовная грамота Ивана III возродила систему удельных княжеств в стране. Государь дал «ряд своим сыном», наделив уделами всех четырех братьев Василия III. Каждый из удельных получил долю как в Московском, так и в Тверском великом княжестве.

Мировоззрение Ивана III было насквозь проникнуто духом старых традиций.

Ни один московский князь не достиг таких успехов в деле объединения великорусских земель, как Иван III. Он подчинил Москве Новгород Великий и Тверь, столицы крупнейших земель. Опасность повторения кровавой смуты не была устранена, но значительно уменьшилась. Порядки раздробленности все больше уходили в прошлое.

Иван не только объединял великорусские земли, но и заботился о том, чтобы связать их с помощью ямов. Система ямской гоньбы была заведена на Руси татарами при завоевании. Иван III заботился о поддержании ямской службы и составил такой наказ наследникам: «А сын мой Василеи на своем великом княженье държыт ямы и подводы на дорогах по тем местом, где были ямы и подводы на дорогах при мне. А дети мои, Юрьи з братею, по своим «отчинам» дръжат ямы и подводы на дорогах по тем местом, где были ямы и подводы по дорогам при мне». На ямах несли службу ямщики, при которых находились подводы с лошадьми. Страсть русских к быстрой езде как черта характера уже начала формироваться. Препоной для езды было лишь классическое российское бездорожье.

Одни авторы называют Ивана III великим, выдающимся деятелем своего времени. Другие клеймят его как деспота, «зловещую личность». Внук Ивана III вошел в историю с прозвищем Грозный. У Ивана III не было такого меткого прозвища.

В распоряжении исследователя очень мало свидетельств, характеризующих личность Ивана III. Нет писем князя, а дневников он никогда не вел. Приходится довольствоваться случайными упоминаниями. Одно из таких упоминаний заключено в записках итальянца Контарини, посетившего Москву в 1476 г. По его словам, московский князь «…был высок, но худощав, вообще он очень красивый человек».

Приведенные слова помогают понять, что подразумевали современники» называя Ивана III великим. Скорее всего они имели в виду не его великие дела, а его высокий рост.

Холмогорский летописец упомянул о другом прозвище Ивана Васильевича — Горбатый. Видимо, в 36 лет князь производил впечатление высокого человека, а в шестьдесят — горбуна.

По свидетельству литовского хрониста, Иван III был «муж сердца смелого и рицер валечный». Похвала заключала в себе преувеличение. Иван III не унаследовал от своих предков Александра Невского и Дмитрия Донского ратного таланта. Памятуя об участи отца, попавшего в плен к татарам, свергнутого с трона и ослепленного братьями, он не водил полки в бой и посылал в походы против ордынцев опытных воевод. Между тем в Средние века воинская доблесть почиталась едва ли не главной доблестью государя.

Факт остается фактом. Именно при Иване III Россия покончила с татарским игом и обрела государственную независимость.

Куликовская битва была одной из самых кровопролитных битв в русской истории. Рать Дмитрия Донского почти вся полегла на поле боя. На реке Угре русская армия, как и Орда, избежала сколько-нибудь значительных потерь.

Предприняв несколько походов, Иван III надолго подчинил Казанское ханство, осколок Золотой Орды — империи завоевателей-монголов.