Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря

ли — вдруг у меня голова разболелась!), и поедет себе спокойно домой. Главное — чтобы спокойно, в свете предстоящего потрясения.

Когда он вечером ворвался в дом, я сразу поняла, как с моей стороны глупо было даже думать о каком бы то ни было покое — рядом с этим… ненормальным… психом. Я сидела на кухне, нежась в ощущении пришедшего ко мне удивительного чуда, когда на меня надвинулось нечто такое, рядом с чем мой тщательно подготовленный смерч показался мне летним сквознячком. Ну, почему, спрашивается, почему он неделями мне на работу не звонил — и именно сегодня я ему вдруг срочно понадобилась? И Тоша, конечно, тут же все ему и выболтал. А я еще и телефон забыла после врача включить — а кто бы, скажите на милость, на моем месте об этом не забыл?

Пришлось сразу признаваться, что я ходила к врачу — я поняла, что любые подготовительные мероприятия приведут только к тому, что он меня сейчас опять начнет из-за стола выдергивать и трясти, как грушу. Что, согласитесь, было бы совсем некстати.

И опять самое простое решение оказалось самым результативным. Удалось мне таки вызвать этот смерч — только он на меня-то и налетел. Трясти он меня на этот раз не стал, но в плечи вцепился так, словно — если бы я действительно упала — в этом моя вина была. Ну, разумеется, я должна была в его отсутствие где-нибудь свалиться! И все кости себе переломать! И домой меня на «Скорой» доставили. И к стулу привязали, чтобы я своего единственного спасителя в безопасной неподвижности дожидалась.

Ах, ему моих слов недостаточно, что я себя отлично чувствую! Ну, понятно, откуда же мне, бестолковой, знать. Нас же мнение специалиста интересует. Вот и хорошо, что я ему раньше ничего не сказала — пусть теперь только попробует заикнуться, что такого быть не может!

Без дальнейших проволочек (я хотела его подготовить!), я сообщила ему, что у нас будет ребенок.

Вот есть все же справедливость на белом свете! И насколько все-таки права была Марина, когда говорила, что абсолютно уверена в моей силе и твердости! Отскочив от меня, словно от непоколебимой стены, ураган обрушился — наконец-то — на него, стукнув его, как положено, сорванной где-то крышей прямо по голове. Со всей силой разгулявшейся стихии. Он плюхнулся на стол и, не отпустив моих плеч, уставился на меня с подходящим контуженному выражением — но опять сверху вниз.

Вот не будет этого! Я встала. Так лучше — так он смотрит на меня снизу вверх и за плечи мои держится… только для того, чтобы окончательно не свалиться. А я буду снисходительно и терпеливо дожидаться, пока он в себя придет…

— Еще раз, — помотал он головой, слишком быстро придя в себя.

— У нас будет ребенок, — повторила я.

— Ты уверена? — спросил он с каким-то странным выражением.

— Тебя, по-моему, мнение врача интересовало, а не мое, — сухо заметила я.

— И тебе врач об этом сказал? — продолжал допытываться он. — Ты точно помнишь, что тебе врач сказал?

Мне очень захотелось, чтобы ураган сорвал где-то там не одну, а две крыши, с интервалом где-то в пять минут, и чтобы сейчас эта вторая крыша, согласно закону земного тяготения…

— Дай-ка подумать… — Я старательно нахмурилась. — С работы я сегодня точно раньше ушла… По-моему, для того, чтобы в поликлинику сходить… Да-да, определенно, там какие-то люди в белых халатах ходили! И с одним из них я говорила… Мне кажется, что довольно долго… Мне, правда, трудно было сосредоточиться, меня больше отключенный телефон волновал… И, вроде, он что-то такое упомянул… Возможно, я не придала большого значения его словам, поскольку сама уже давно об этом догадывалась…

— Что значит — давно? — заорал, как и следовало ожидать, он.

Я небрежно пожала плечами, сбросив с них заодно его руки.

— И мне… ни полслова… — выдавил он из себя.

Слава Богу! Сцена вернулась именно к тому сценарию, который я себе и представляла.

— Чтобы ты мне на месяц раньше эту истерику закатил? — перешла я в заранее продуманное нападение.

— На месяц? — снова задохнулся он, и вдруг схватил меня за талию и начал медленно поворачивать меня то вправо, то влево, старательно разглядывая меня в профиль.

— Ну, и что ты там увидел? — насмешливо спросила я.

— Ничего! — на лице у него появилось такое обиженное разочарование, что я расхохоталась.

— Хотела бы я знать, что ты хочешь увидеть в семь недель? — спросила я, утирая слезы.

— А когда? — выдохнул он с жарким любопытством.

— Ну, наверно, еще с десяток подождать придется, — неуверенно предположила я.

— Да? — Он вздохнул. — Ну, ладно…, - и затем притянул меня к себе, прижавшись щекой к моему животу и напряженно прислушиваясь к чему-то.

— И для этого еще рано, — усмехнулась я, обхватив руками его голову и еще крепче прижимая ее к себе.

В этот момент в животе у меня заурчало.

Его словно током подбросило — и на лице вновь замаячила тяжелая грозовая туча. Господи, а сейчас что такое?

— Ты когда в последний раз ела? — прорычал он.

— Утром, по-моему, — честно ответила и в очередной раз пожалела об этом.

— Как утром? — заорал он. — Как утром?! Ты должна принимать пищу каждые несколько часов, понемногу — мне Тоша рассказывал…

— Тебе Тоша рассказывал? — фыркнула, не выдержав, я. — А может, я лучше Галю послушаю? Или Светку? Или, еще лучше, врача? Может, я сама у них выясню, какую мне жизнь теперь вести?

— Света уже ничего не помнит, — безапелляционно заявил он. — А Гале самой постоянно напоминать приходится о режиме — мне Тоша расска… Неважно. А вот насчет врача — это ты правильно сказала. В следующий раз вместе пойдем.

— Что? — Я попыталась отстраниться. — Ты, что, опять каждый мой шаг собрался контролировать?

— Татьяна… — Он повернул голову и глянул на меня — снизу вверх, но с таким неистовым выражением, что ему даже нависать надо мной не потребовалось, чтобы я замерла.

— Ты же знаешь, — тихо и напряженно проговорил он, — что важнее тебя у меня ничего на земле нет. И не на земле тоже, — добавил он, смешно дернув носом. — Без тебя у меня здесь жизни нет. И не было — так, только одна работа. В тебе — смысл… всего этого, — он неопределенно повел вокруг себя рукой. — А теперь у меня два смысла жизни есть, — вдруг завопил он торжествующе, вскочив и притянув меня к себе, — две цели, две причины, два источника сил! И все они — в тебе, — тихо