Звездный зверь - Роберт Хайнлайн

— Ну и как вам это? — спросил Робинс. — А где вы прячете свои сигареты?

— Похоже на то, что напрасно перевели бумагу, — согласился Кику. — Они в подлокотнике кресла для посетителей.

— И что нам с этим теперь делать? Меня, например, это захватило врасплох. И почему меня никогда ни о чем не предупреждают?

— Минуточку, — мистер Кику склонился над своим столом. — Служба безопасности? О'Нейл, выставьте дополнительные полицейские посты вокруг приземлившегося корабля хроший.

— Мы уже сделали это, шеф. Но почему такой приказ не был отдан раньше?

— Да, это хороший вопрос. Какое бы количество охранников вы уже ни выделили, прибавьте еще. Не должно быть никаких волнений, и не должно произойти никаких инцидентов. Внедрите в толпу столько специалистов по снижению напряжения людских масс, сколько сможете найти. Попробуйте еще одолжить их в других ведомствах. Затем уделите особое внимание этим объединениям психов… Я имею в виду Лиги, зараженные ксенофобией. У вас пока не было никаких неприятностей?

— Пока ничего такого, с чем мы не смогли бы справиться. Я ничего не могу гарантировать и все еще надеюсь, что кто-то обязательно отдаст приказ…

— В этом не сомневайтесь. Поддерживайте со мной связь. — Кику повернулся к Робинсу. — Так ты не знаешь, откуда взялось это интервью?

— Разве по мне похоже, что это так? Он отправлялся на званый обед в место столь же высокой репутации, как публичный дом. Я согласовал с ним ту речь, которую для него подготовил, чтобы он произнес ее там, дал ему отпечатанный текст, а копии раздал всем ребятам из прессы и выдал советы, как эту речь обыграть. Все были довольны. Сегодня утром я проснулся, чувствуя себя так, словно я девяностолетний старик, а к тому моменту, когда сел за кофе, ощущал себя так, словно мне уже сто пятьдесят. У тебя нет на примете кандидата на мою должность? Давно мечтаю стать бродягой, блуждающим по берегу моря.

— Что ж, мне кажется, это неплохая идея. Но только позволь сообщить кое-какие факты, чтобы ты полностью представил себе ситуацию. Ничто, касающееся этого дела, не должно было просочиться в печать, пока оно каким-либо образом не закончится. Но теперь… — и он быстро обрисовал новый кризис в отношениях с хрошиями.

Робинс кивнул.

— Понятно. И Номер Первый дернул за коврик, на котором ты стоял. Ну и ну, ничего себе соратничек.

— Пожалуй, думаю, нам нужно с ним увидеться. Он на месте?

— Да. Я ждал только тебя. Мне подержать его, пока ты будешь бить, или наоборот?

— На твое усмотрение. Что ж, приступим?

Министр был у себя, их впустили, и Макклюр встал, чтобы предложить им кресла. Они сели, и Робинс ожидал, что начнет говорить Кику, но тот молчал. Лицо его было бесстрастным, как у резной фигуры из черного дерева.

Макклюр беспокойно заерзал в кресле.

— Так что, Генри? У меня сегодня утром много дел… встреча с Генеральным секретарем…

— Мне казалось, что вы собирались провести инструктаж, господин министр.

— Какой инструктаж?

— Вы не читали утренние газеты, сэр?

— Ну… читал.

— Поскольку сменился политический курс, помощник министра и я хотели бы, чтобы нас проинструктировали относительно этого нового курса.

— Нового курса?

— Нашего нового курса в отношениях с хрошиями, господин министр. Или, может быть, газеты пишут неправду?

— Что? Нет, я не могу сказать, что они пишут неправду. Конечно, они несколько преувеличивают, но никаких изменений в политике нет. Я просто рассказал людям то, что они имеют право знать.

— Люди имеют право знать, — мистер Кику сплел пальцы в замок. — О да. При общественном строе, основанном на свободном согласии свободных людей, народ всегда имеет право знать. Старый бюрократ, вроде меня, часто забывает это основополагающее правило. Спасибо, что мне о нем напомнили. — Он замолчал, и некоторое время его мысли, казалось, витали в космическом пространстве. Затем добавил: — Полагаю, необходимо срочно исправить эту ошибку и рассказать людям обо всем.

— Хм? Что вы имеете виду?

— Как что? Вообще все, господин министр, а именно, рассказать о том, как в результате нашей некомпетентности и неуважения прав других существ, и сейчас, и в прошлом, мы похитили члена цивилизованной расы, и как только благодаря слепой случайности этот представитель иной расы остался в живых. И как в результате этих действий нашей планете сейчас угрожает уничтожение — ибо, как уверяет нас в высшей степени разумное существо с дружественной планеты, я имею в виду доктора Фтаемла, эти хрошии действительно способны уничтожить нашу планету. И уж совершенно необходимо рассказать, что не далее как вчера мы собирались отдать приказ о нападении на этих разумных инопланетян — но просто-напросто не решились на это и предпочли переговоры, поскольку не имеем сведений об их возможностях по сравнению с нашими. И только выслушав отрезвляющее мнение доктора Фтаемла, мы склонились к переговорам. Да, пожалуй, нам следует сообщить людям обо всем этом.

Макклюр застыл с открытым ртом. Его глаза тоже были широко раскрыты.

— Боже мой, Генри! Что вы хотите сделать? Ведь это же приведет к беспорядкам!

— Сэр, я уже принял контрмеры, чтобы предотвратить беспорядки. Ксенофобия обладает тем свойством, что способна в любой момент вспыхнуть пожаром, и это, — он жестом указал на газету, — оказывает как раз такое зажигательное действие на некоторых ксенофобов. Но пусть это вас не беспокоит. Мы, бюрократы, приобретаем со временем склонность к покровительству… Ведь гораздо проще сначала совершить что-то, что кажется вам наилучшим в данный момент, а уж потом сообщить обо всем народу… Например, взорвать корабль высоко в небе или еще что-нибудь в этом роде. Господин министр, вы, конечно, принимали во внимание, что кабинет, членом которого вы являетесь, отвечает не только перед Северо-Американским Союзом, но также и перед людьми всей Земли и всеми равноправными членами Федерации как на Земле, так и на других планетах.

— Какое это здесь имеет значение? Мы — ведущее государство!

— Кого вы имеете в виду, говоря «мы»? Конечно, не мою маленькую страну. Я вот думаю, как решился бы этот вопрос в случае голосования в Совете? Может быть, Совет предпочел бы выдать одного малозначительного гражданина Северной Америки, а не рисковать межзвездной войной? И еще интересно, как к этому отнесется Марс?

Министр встал и начал беспокойно расшагивать по кабинету. Кабинет был большой, значительно больше, чем у мистера Кику. Он остановился в его дальнем конце и стал рассматривать Башню Трех Планет и здание Конгресса Цивилизаций, тогда как Кику спокойно сидел на своем месте. Уэс Робинс развалился в кресле, вытянув перед собой свои тощие ноги, и при этом подравнивал ногти карманным ножичком. Ногти его, длинные и черные, безусловно нуждались в том, чтобы им уделили внимание.

Макклюр резко повернулся к Кику.

— Послушайте, Генри, вы переиначиваете смысл моих слов. Но я не позволю, чтобы мной помыкали.

— Помыкали, господин министр?

— Да, помыкали. Конечно, вы изложили дело своим хитроумным слогом, вкладывая в каждое слово двойной смысл. Но я ведь тоже не вчера родился. Вам прекрасно известно, что если мы сообщим прессе все эти малозначительные подробности, всю ту чушь, которой пичкал вас этот доктор Фатимел, или как там его зовут, этот раргилианский монстр… Когда вы говорите о том, что сообщите прессе, что мы якобы струсили при угрозе нападения, это выглядит так, будто вы мне угрожаете. Если вы дадите им эти сведения, то в Совете разразится буря, эхо которой долетит до Плутона. Разные правительства начнут слать своим представителям специальные инструкции, и может случиться так, что блок представителей Земли окажется в меньшинстве. Это будет настоящей катастрофой, еще более усугубленной тем, что только закончилась довольно сложная трехсторонняя конференция. Да, именно так и нужно определить эту возможность — катастрофа. — Макклюр остановился и с трудом перевел дыхание. — Нет, это вам так не пройдет. Вы уволены. Вы меня поняли? Уволены, и я постараюсь добиться, чтобы вас уволили по соответствующей такому поведению причине, если не получится — переведу вас в список сотрудников, уходящих на пенсию, или использую еще какой-нибудь формальный предлог, но в любом случае с вами покончено. Я освобождаю вас от ваших обязанностей. Можете идти домой.

— Превосходно, господин министр, — сказал Кику спокойным тоном и направился к двери кабинета.

В наступившей тишине внезапно прозвучал громкий щелчок. Уэс Робинс закрыл свой нож и встал.

— Подождите, Генри. Мак…

Макклюр повернулся и посмотрел на него.

— Да? В чем дело? Что еще у вас? И не называйте меня Маком, у нас официальный разговор. Я все еще, между прочим, министр. Вы только что имели возможность убедиться в этом.