Волшебник Линна: Романы - Альфред Ван Вогт

— Ваше превосходительство, я не сомневаюсь, что наши люди выполнили все лучшим образом. Они клянутся, что захватили его при входе в здание, прежде чем он успел что-либо сделать или чего-нибудь коснуться. Но какое это имеет значение? Что вас смущает?

Чиннар промолчал. Он сам не сознавал, какое напряжение охватило его. В конце концов ситуация прочная. Он открыто пригласил храмовых ученых позаботиться о «реликвиях божественного металла».

Предложение было тщательно сформулировано и должно было вызвать одобрение побежденных, даже если приводило к поражению единственного интересовавшего его храмового ученого. Единственное условие: ученые должны были в обмен на возвращение реликвии продолжить эксперимент.

«Боги, — ханжески писал Чиннар в приглашении, — выше человеческих рыцарей».

Очевидно, одна цель достигнута. Мутант сам представил себя для этой работы. Чиннар размышлял о дальнейших шагах.

— Приведите его сюда, — сказал он. — Нельзя рисковать, оставляя его в своем доме. Мы знаем слишком мало, а он слишком много.

Отдыхая, он рассматривал огненный стержень — один из немногих в доме действовавших образцов. Чиннар не торопился в своих выводах. То, что стержень действовал неделю назад, не означало, что он будет действовать сейчас. Чиннар испытал его, направив на крону ближайшего дерева. Не было ни звука, ни света, но верхняя часть дерева обрушилась на тропу. Чиннар испытал удовлетворение человека, чья логика оказалась верной. С самой юности, когда он был писцом в захолустье, до дней власти он шел на риск, который считал необходимым, но не больше. Он не мог быть уверен, что атомный колдун Клэйн не нанесет ему поражение при помощи какой-нибудь уловки. Несколько минут он размышлял над этим, затем приказал принести из дворца ящик. Содержимое ящика прибыло с Европы, упакованное в лед. Чиннар указывал рабам, куда поставить ящик, когда в тронный зал вбежал запыхавшийся офицер.

— Сотни космических кораблей! — крикнул он. — Нападение!

Глядя из окна на снижающиеся корабли, Чиннар понял, что его подозрения были оправданы. Появление Клэйна в городе было частью плана, который теперь осуществлялся. Приятно осознавать, что сам Клэйн попался в ловушку.

Чиннар не стал тратить времени на битву. Все равно из дворца он не увидел бы важнейших подробностей. Не было у него и того чувства, что командиры должны знать его место нахождение на всех этапах схватки. Он написал записку Меевану и приказал нести за собой ящик. Потом под сильной охраной направился в штаб резервной армии.

Ядро резерва составляли варвары, но подобно основным защитным силам города они состояли из рабов. Появление Чиннара было встречено ревом. Приветственные крики звучали долго после того, как он вошел в здание.

Он обговорил ситуацию с некоторыми командирами рабов и нашел, что те сохранили спокойствие и уверенность. Согласно их оценке, в первой волне высадилось шестьдесят тысяч линнских солдат. Рабам, по-видимому, в голову не пришло, что совпадение с первоначальным числом варваров не случайно. Чиннар призадумался, не имеет ли оно какое-либо символическое значение. Такая возможность вызвала у него усмешку. Не символы — мечи говорят на языке победы.

К полудню нападение было отбито во всех пунктах. Все еще капающий ящик доставили во дворец к трем. Поскольку больше опасности не было, Чиннар отправил курьера к Меевану. В три тридцать появился Мееван. За ним рабы несли носилки, в которых находился связанный по рукам и ногам Клэйн. Опустив носилки, рабы удалились. Наступила тишина.

Клэйн с истинным интересом рассматривал вождя варваров. Мнение леди Лидии поразило его больше, чем он признавался себе. Вопрос в том, можно ли убедить этого сильного военного гения в том, что атомные боги существуют. Убедить в течение получаса. К счастью, в своей карьере храмового ученого Клэйн чувствовал могучую силу, найденную колдунами легендарных дней. Он увидел, что безразличное отношение на лице Чиннара сменяется отвращением.

— Клянусь большими ямами, вы, линнцы, — сказал он с отвращением, — все одинаковы, все слабы.

Клэйн ничего не ответил. Он часто с сожалением смотрел в зеркало и видел то, что видит сейчас Чиннар: стройного молодого человека с бледным женственным лицом… что же, этому не поможешь.

Выражение лица Чиннара снова изменилось, на нем появилась ирония.

— Я говорю с Клэйном Линном? — вежливо спросил он. — Мы не ошиблись?

— Не ошиблись, — спокойно ответил Клэйн. — Я явился сюда с единственной целью — поговорить с вами, пока длится битва. И вот я здесь.

Вероятно, это прозвучало смешно из уст связанного человека. Охранники фыркнули, и Мееван хихикнул.

Только Чиннар не прореагировал. Его голос был спокоен, когда он сказал:

— У меня нет ни времени, ни желания играть словами. Я вижу, вы рассчитываете на что-то. Вероятно, это имеет отношение к вашим знаниям атомной энергии.

Он взял в руки стержень.

— Насколько я понимаю, мы можем убить вас в секунду.

Клэйн покачал головой.

— Вы ошибаетесь. Убить меня невозможно.

Мееван не выдержал. Выступил вперед и сказал:

— Чиннар, этот человек невыносим. Позволь мне ударить его по лицу, и мы посмотрим, защитят ли его атомные боги от такого бесчестья.

Чиннар отстранил его. Яркими глазами он смотрел на пленника. Его поразила быстрота, с какой в комнате воцарилось напряжение, и, невероятно, но пленник перехватил преимущество. «Меня невозможно убить», — этим предложением он бросил им вызов.

Чиннар сморщил лоб. Он, руководствуясь здравым смыслом, а не предчувствуя опасность, обращался с Клэйном осторожно. Но сейчас он счел, что этот человек ведет себя ненормально. В словах мутанта звучало убеждение. Цель его вторжения в Линнскую империю может оказаться в опасности.

Он сказал настойчиво:

— Я должен кое-что показать вам. Пока вы не увидите этого, не будет сделано попытки убить вас. Со своей стороны не торопитесь применять то, что есть в вашей власти, пока не увидели.

Он заметил удивленный взгляд Меевана.

— Власть! — воскликнул инженер, и это прозвучало как проклятие. — Его власть!

Чиннар не обратил на это внимание. Тут была его собственная тайна и откладывать он не мог.

— Принесите сюда ящик, — приказал он.

Ящик был насквозь мокрым. Он оставил грязный след на ковре, а там, где его поставили, образовалась лужа. Прошло некоторое время, пока потеющие рабы снимали крышку. Даже стражники вытягивали шеи, пытаясь увидеть содержимое. Возгласы ужаса прервали напряженное ожидание.

Внутри находилось нечто восьми футов в длину. Ширину его определить нельзя, но складки тела создавали впечатление большого размера. Оно, очевидно, погибло незадолго до того, как его поместили в лед. Выглядело свежим, почти живым, нечеловеческое, глядящее мертвым взглядом в расписной потолок.