Забытые крылья - Наталья Лирник

дочери собрались дорогие нам люди. Спасибо вам за то, что приехали. За то, что разделили успех наших детей. Я желаю всем здоровья и процветания и хочу, чтобы мы еще много раз собирались за этим столом этим составом. Ваше здоровье! – Михаил Степанович высоко поднял бокал, и в центр стола потянулись руки с хрусталем, наполненным разноцветными напитками.

Светлана залпом осушила бокал, и Митя в очередной раз спросил интимно:

– Еще, Светочка?

Она кивнула и тут же снова поднесла бокал к губам, но выпить не успела: в дверях появился Леша и начал пробираться к своему месту у стола.

– А Маша где? – резко и громко спросила Света.

– Не знаю. Ушла, – буркнул он.

– Немедленно иди за ней! Ты слышишь? – Света приподнялась, и все взгляды теперь были прикованы к ее покрасневшему яростному лицу. – Ты ее сюда привез, ты ее и увезти должен, понял?

Последнее слово, будто недопеченный колобок, выкатилось из ее рта без буквы «н» и резануло своей вульгарностью. Леша вздрогнул и собирался ответить, но передумал и быстро вышел, тяжело ступая по деревянному полу.

Света со злым лицом села, махом опорожнила свой бокал и снова протянула его Мите. Художник молча налил ей вина – уже без улыбки, оценивающе глядя исподлобья на предмет своего романтического интереса. Света откинулась на спинку стула и, держа бокал в одной руке, другой неряшливым движением шире распахнула ворот белой рубашки. Всем внезапно стало ясно, как она пьяна, и в воздухе над столом сгустилась неловкая брезгливость.

– Наверно, нам уже пора ехать, время позднее, – громко, подчеркнуто светским тоном произнесла Майя Васильевна. – Как ты думаешь, Вадим?

– Да, конечно. Мы же с Лешей приехали, лучше всем вместе и уехать, наверно. – Вадим вопросительно взглянул на Надю, но та не заметила. Ее внимание было сосредоточено на Свете, которая теперь странно кривила рот и тяжело дышала.

– Свет, тебе нехорошо? – обеспокоенно спросила Надя.

– Мне прекрасно! – хрипло отозвалась Света и сделала широкий жест рукой, едва не расплескав вино. – У меня тост! Налейте всем!.. Митя, ну!

– Может, уже не стоит? – попыталась вмешаться Надя и тут же осеклась, почувствовав, что своими возражениями только придает очевидной проблеме некий законный статус.

«Недаром же все другие ведь молчат, куда я лезу», – одернула она себя.

Митя очень спокойно поднялся со стула и начал, меняя бутылки, методично наполнять рюмки и бокалы гостей. Но Светлана не дождалась, пока он закончит:

– За колею! Я хочу выпить за колею!.. Каждый из вас, – она с неточной горькой улыбкой обвела гостей рукой, – нашел себя в жизни. У каждого своя колея. Папа у нас ученый, Вадим – художник, Надя – жена. Вы вот, – резко указав на Майю Васильевну, Света покачнулась и схватилась левой рукой за край стола, и стоящая на нем посуда отозвалась тонким звоном, – вдова. Альбина! Альбина у нас лингвист. Только вот я… Я, – произнесла она с нажимом, – человек без колеи. Но! У меня есть шанс! Наверно. И давайте за это выпьем!

– Света, тебе лучше сейчас выпить кофе, – хмурясь, поднялся Михаил Степанович и не глядя протянул руку Альбине.

– Михаил Степанович, не волнуйтесь за Свету, я займусь, я помогу, – засуетилась Надя.

Все одновременно поднялись и зашумели, покидая стол. Марина положила руку на спину дочери, которая растерянно смотрела на смущенных гостей, и шепнула:

– Не волнуйся, ну случается, ничего страшного.

– Спасибо, мам, – пробормотала Надя и, повернувшись к Вадиму, переспросила: – Что ты сказал?

– Я должен отвезти маму…

– Ну конечно, разумеется!

– Пожалуйста, захватите меня завтра по дороге в аэропорт, – быстро, будто боясь отказа, добавил Вадим. – Я буду дома. Хочу проводить Марину Юрьевну.

Надя посмотрела на него удивленно, но Марина вмешалась:

– Вадим, спасибо, конечно, мы обязательно заедем. А то в эти дни все так сумбурно, мы даже не поговорили толком. Я очень рада!

Михаил Степанович остановился в паре шагов от стола и с тревогой смотрел на Свету, которая совершенно обмякла и неловко развалилась на стуле. И эта несчастная женщина, беспомощная, слабая, с нелепыми пьяными жестами и мутным взглядом – его дочь? Он сам не понимал, чего в его душе сейчас больше – сочувствия или гнева. Взять бы ее за грудки да встряхнуть хорошенько! Но разве девочке от этого станет легче? Михаил Степанович вздрогнул, когда Альбина провела ладонью по его плечу и тихо сказала:

– Миша, поедем. Нам тоже пора. Завтра позвоним и узнаем, как она.

– Хорошо, Аля. Да, ты права, – профессор кивнул и, ссутулившись больше обычного, направился к выходу.

Глава 22

Гости, включая заплаканную Машу и мрачного Лешу, рассаживались по машинам, чтобы ехать в Москву, когда калитка резко распахнулась и из нее вылетел художник Митя.

– Я успею еще? Можно к вам? – крикнул он в сторону отъезжающих.

– А вы разве не останетесь? – брякнула Надя, которая, хоть и не признавалась в этом даже себе, не хотела оставаться без мужского общества в доме с напившейся подругой.

Она рассчитывала на помощь мускулистого художника, который еще час назад собирался заночевать в Кратово.

– Вам куда? – откликнулась на его призыв Альбина, у которой было опущено водительское стекло.

– Да все равно, где-нибудь у метро высадите, – громко ответил Митя и, обернувшись к Наде, брезгливо сказал: – Я на эти номера насмотрелся, спасибо. Она же невменяемая. Алкоголичка!

Надя вздрогнула, как от удара, и сразу ощутила на руке прикосновение матери: та стояла рядом и с улыбкой провожала гостей внезапно оборвавшегося вечера.

– Надя, я утром позвоню! – крикнул Вадим из открытого окна Лешиной машины, и Надя кивнула.

– Пойдем в дом, – потянула ее Марина.

* * *

Светлана сидела, навалившись боком на разоренный стол, и жадно что-то пила из большого стакана. Рядом стояла пустая бутылка из-под коньяка.

– Света, тебе хватит! – резко сказала Надя и встала рядом с подругой, скрестив руки на груди.

– Угу, – промычала та, не прерывая своего занятия.

Марина быстро собирала со стола на поднос весь алкоголь, который оставался в наполовину опорожненных бутылках, покинутых бокалах и рюмках.

– Свет, ты с ума сошла? Что на тебя нашло? Давай заканчивай и иди спать! – продолжала наседать Надя.

– Ну да… – Света, казалось, хотела еще что-то сказать, но язык не слушался. – Ща я встану и пойду, ага… Ты не волнуйся…

Она чересчур размашистым движением отодвинулась от стола и чуть не рухнула вбок. Марина, мгновенно сориентировавшись, подхватила ее и, подперев бедром Светино плечо, вопросительно взглянула на дочь.

– Мам, я ее впервые вижу в таком состоянии, – растерянно и испуганно сказала Надя.

– Ну хорошо, что впервые, – вздохнула Марина. – Давай отведем ее спать.

Следующие двадцать