Сон в тысячу лет - Елена Кондрацкая

что было мочи. Ветер уносил её крик и возвращал многоголосое эхо, которое быстро исчезало в тумане. Мико кричала, пока не кончился воздух, пока горло не заболело, а голова не закружилась. Дурман саке, гуляющий в крови, вытеснило такое же пьянящее чувство свободы. Оно пронзило Мико будто разряд молнии, заставило выгнуться и закричать громче, вытеснило боль, ненависть, обиду – всё, что она носила в себе столько лет.

Мико согнулась пополам, крик превратился в хрип, а из глаз брызнули слёзы. Она отступила от края и бессильно повалилась на траву, тяжело дыша. Слёзы бежали по щекам, но Мико не плакала, просто лежала, уставившись в огромное чёрное, усыпанное звёздами небо.

Тонкая юката быстро намокла, и тело покрылось мурашками. Мико озябла, но не находила в себе сил пошевелиться. Она словно осталась… пустой. И эта пустота казалась ей приятной. Мико думала, что теперь на это место может прийти что-то другое, тёплое, приятное, для чего раньше в груди было слишком тесно.

– Мико. – Её наполнил голос Райдэна.

Тело отозвалось дрожью, вбирая его в себя, и Мико протяжно выдохнула и закрыла глаза. Небо исчезло. Остался только голос.

– Мико.

– М?

– Посмотри на меня.

– Зачем?

– Пожалуйста.

Удивлённая его просящим тоном, Мико повернула голову. Райдэн смотрел на неё. В чёрных глазах отражались звёзды, но Мико не могла разгадать, что выражал его взгляд. Он был сосредоточенный, печальный, задумчивый, любопытный – он нырял в неё словно в озеро, словно в туман, не боясь исчезнуть и никогда не вернуться.

– Что ты делаешь? – спросила Мико, не найдя ответа в его глазах.

– Не знаю, – ответил Райдэн. – Не знаю. Что-то, о чём буду жалеть.

Она повернулась на бок, и их лица оказались на расстоянии одного выдоха.

– Тогда не делай, – прошептала Мико, чувствуя тепло его дыхания на своих губах. Сердце взволнованно забилось, разгоняя холод ночи.

Райдэн коснулся её волос, чёрной шёлковой пряди, что тянулась к нему по земле. Он пропустил её между пальцев и нахмурился, словно раздумывая, что сказать или сделать. Рука его едва заметно дрожала. И Мико легонько коснулась её прежде, чем успела подумать. Райдэн сплёл её пальцы со своими, такими горячими и сильными.

Они застыли, глядя друг на друга, так близко – стоит только…

Воздух расколол низкий тягучий гул, похожий на вой огромного зверя. А поляну затопил синий мерцающий свет. Мико вздрогнула и села, испуганно разглядывая туман.

Среди скал, возвышаясь над ними, медленно брело диковинное существо. Его голубое полупрозрачное тело светилось и будто плотная водяная оболочка окутывало белый сверкающий скелет. Вытянутую голову венчали оленьи рога, усеянные цветами, которые теряли свои лепестки. Они падали в воздух и ложились на поляну снежными хлопьями. В невесомых гриве и хвосте тускло сияли звёзды. Ноги терялись в тумане, но отчего-то Мико была уверена, что обязательно увидела бы копыта. Существо шло вперёд, опустив голову, и будто кого-то звало.

– Это лесной дух, – сказал Райдэн, не дожидаясь вопроса. – Дух этого острова.

– Красивый. – У Мико перехватило дыхание от сказочного облика зверя, но что-то в нём не давало ей покоя. Что-то казалось… неправильным. – Он… должен быть таким?

– Нет, – отозвался Райдэн. – Он умирает. Исчезает. Скоро от него останется один скелет, а потом и тот исчезнет.

– Но… почему?

– Пойдём. – Тэнгу поднялся на ноги. Решительный, твёрдый, серьёзный, будто и не пил вовсе. Глаза его потухли и не выражали ничего. – Пора возвращаться.

Мико поднялась следом.

– Почему он умирает, Райдэн?

Вместо ответа он обхватил Мико за талию и взлетел. А она ещё долго, пока хватало зрения, провожала взглядом лесного духа, который медленно брёл между скал и печально кого-то звал.

Глава 24

Мёд и жасмин

«Он умирает».

Бубенцы зазвенели, ленты зашуршали, повинуясь движению.

«Почему он умирает, Райдэн?»

Нога в сторону, взмах рукой, вдох и поворот на месте.

Сегодня госпожа Кацуми решила провести репетицию танца на открытом воздухе, в саду дворца Хого. Она сидела на энгава и наблюдала за тем, как Мико кружится на выстланном шестью татами пятачке. Ветер срывал с деревьев белые лепестки сливы и кружил их вокруг Мико, напоминая о вчерашней встрече с лесным духом.

Райдэн так ничего и не объяснил. Бесцеремонно забросил Мико в её комнату и улетел, не попрощавшись. И теперь она злилась. На Райдэна и на саму себя. Вот же дура, позволила себе подумать, что они…

– Ты отвлекаешься! – Госпожа Кацуми щёлкнула языком. – Танец должен быть безупречным, иначе заклинание не сработает, а ты позволяешь себе витать в облаках.

– Простите, госпожа Кацуми, – пробормотала Мико, стараясь вернуть сосредоточенность, но кицунэ недовольно ударила хвостами по энгаве.

– Довольно! Сделаем перерыв. – Она сверкнула янтарными глазами и грациозно поднялась. Спрятала ладони с длинными чёрными ногтями в широкие рукава многослойного кимоно и вышла. Девять хвостов шлейфом следовали за ней.

К Мико тут же подбежали музыканты, чтобы забрать кагура сузу. На этот раз они вели себя тихо, усердно кланялись и поглядывали на Мико с опаской.

Когда сад опустел и погрузился в тишину, Мико села на татами и завалилась на спину, надеясь привести мысли в порядок. Яркое голубое небо разливалось океаном с барашками белых облаков. Они неторопливо плыли на запад, отдаваясь на волю ветра, потому что собственного пути у них не было. Глупые барашки, которые идут туда, куда их гонит ветер-пастух. Глупые барашки, лишённые возможности выбирать дорогу.

Мико закрыла лицо руками и застонала. Она запуталась. Потерялась в самой себе. Жизнь так резко изменилась, что у неё даже не было возможности остановиться и подумать о том, что происходит. Исчезновение Хотару, цутигумо, принцесса Эйко, Акира, Райдэн… Она даже убила. Не задумываясь, не сомневаясь, нашла в себе силы отнять чужую жизнь. А после этого ещё и так спокойно, будто ничего не произошло, позволила Акире…

Мико затошнило. Перед глазами предстала мёртвая слепая девушка, вспоротая словно рыба, залитая кровью. Нет. Почему? Всё это время Мико так хорошо удавалось не вспоминать, не думать, спрятать произошедшее в дальний уголок сознания, как она делала со всеми воспоминаниями, которые причиняли боль.

– Всё хорошо? – голос Акиры ласково коснулся ушей. Зашуршали одежды, и Мико открыла глаза.

Акира сидел рядом и нежно улыбался.

– Госпожа Кацуми совсем тебя загоняла? Скажу ей, чтобы давала тебе больше отдыхать…

– Почему я, Акира? – Мико села. – Это… бессмысленно.

– Что? – Цуру удивлённо вскинул брови.

– Я совсем не особенная. Как так вышло, что это я перерождение принцессы Эйко? Я бы даже не пришла сюда, если бы не Хотару…

Акира провёл рукой по её щеке, легонько приподнял пальцами подбородок и заглянул в глаза.

– Ты особенная, Мико. Дороже всех сокровищ этого мира. Сияющая Богиня привела тебя в земли Истока – да, быть может, она избрала странный, непонятный нам путь, но главное, что ты теперь здесь.

Она снова взглянула на небо, по которому плыли барашки облаков. Туда, куда укажет им ветер. Опустила взгляд и встретилась с янтарными глазами Акиры.

– Ты меня любишь? – прошептала Мико с такой надеждой в голосе, будто от ответа зависела её жизнь.

– Да, – улыбнулся Акира.

– А если бы я не была особенной?

Акира рассмеялся:

– Что за вопросы, Мико?

– Просто ответь. – Она дрожала.

– На что?

– Если бы я не была особенной, ты бы меня всё равно любил? Такую.

Акира снисходительно склонил голову набок и легонько щёлкнул её по носу.

– Конечно, Мико. Конечно, я бы тебя любил. Для ёкая не важно, кто именно перед ним: пол, красота, оттенок кожи – всё это не имеет никакого значения. Любовь сильнее разума, сильнее нашей воли, это словно нить, которая протягивается от сердца к сердцу, такая крепкая, что даже смерть не может её оборвать. Были случаи, когда бессмертные ёкаи десятки смертных жизней ждали возвращения своих любимых, держась за нить, что вела их к тем, кого они однажды повстречали.

– И они снова встречались?