Создания смерти, создания тьмы - Джон Коннолли

— А теперь о Эрле Ли, — проговорил он, когда справа показался мотель.

— Слушаю.

— Шериф неплохой человек. После тех давних убийств он держал город в руках, как мне рассказывали. Это его заслуга, да еще доктора Хайамза и нескольких человек. Он человек честный, и у меня нет претензий к нему.

— Если верить словам Тайлера, такие претензии могли бы быть.

— Может быть, — Мартин кивнул. — Если Тайлер сказал правду, шерифу пришлось жить с тем, что он сделал. Он не знает покоя, мистер Паркер, его мучает прошлое, собственная жизнь. Я могу только позавидовать его силе духа. У меня двойственное чувство, — повел плечом Мартин. — С одной стороны, я за то, чтобы ты остался и поговорил с шерифом, когда он вернется. И в то же время что-то подсказывает мне, что для всех будет лучше, если ты побыстрее закончишь свои дела и уедешь.

— От него есть какие-нибудь известия?

— Нет. Он взял отпуск на несколько дней и, возможно, немного задержался, но я его не осуждаю. Шериф очень одинокий человек. Да и тому, кто предпочитает общество мужчин, здесь не найти утешения.

— Что верно, то верно, — согласился я, когда над нами замигали неоновые огни бара «Радушная встреча».

Не успел Мартин высадить меня у мотеля и отъехать, зазвонил телефон. Как оказалось, в медицинском центре была убита та безымянная женщина, которая накануне пыталась разделаться со мной.

Когда мы подъехали, въезд на стоянку перекрывали две полицейские машины, а на крыльце разговаривали два агента-федерала. Мартин сумел проехать, и мы вышли из машины. Двое агентов с пистолетами в руках дружно заторопились ко мне.

— Эй, спокойно! — крикнул Мартин. — Он ни на шаг от меня не отходил. Уберите оружие, парни!

— Мы задерживаем его до приезда агента Росса, — объявил один из торопливых федералов по имени Уиллокс.

— Вы никого не задержите и не арестуете, прежде чем мы разберемся, что здесь произошло.

— Помощник шерифа, я предупреждаю: вы превышаете свои полномочия.

В этот момент из медицинского центра вышли на шум Уоллес с Бернсом. И, надо отдать им должное, они встали рядом с Мартином, держа руки поближе к пистолетам.

— Повторяю, не вмешивайтесь пока, — Мартин даже голос не повысил.

Федералы явно колебались, но все же благоразумно убрали пистолеты в кобуру и отошли в сторону.

— Агенту Россу будет все доложено, — прошипел Уиллокс, однако Мартин прошел мимо него, как мимо пустого места.

Уоллес с Бернсом последовали за нами в комнату, где содержалась женщина.

— Так что же здесь произошло? — спросил Мартин.

— Черт побери, Элвин, — забубнил мгновенно ставший пунцовым Уоллес. — На улице поднялась тревога и...

— Из-за чего?

— Загорелся мотор в машине, принадлежащей одной из сестер. Я не представляю, в чем тут дело. В машине никого не оказалось, и хозяйка не подходила к ней, после того, как утром приехала в центр. Я отлучился всего на каких-нибудь пять минут, а когда вернулся, нашел женщину вот в таком виде...

Мы как раз поравнялись с комнатой. Сквозь открытую дверь я заметил восковую бледность лица погибшей и кровь на подушке у левого уха. В ухе поблескивал какой-то металлический предмет с деревянной рукояткой. Окно, через которое проник убийца, все еще оставалось открытым. Чтобы отодвинуть шпингалет, он разбил стекло. На полу лежал маленький кусочек оберточной бумаги с приставшим к нему осколком. Убийца, кто бы это не был, поступил очень предусмотрительно, прилепив к стеклу бумагу, прежде чем его разбить: так он приглушил звон разбитого стекла и стук упавших на пол осколков.

— Кто здесь находился, кроме тебя?

— Доктор, сестра и два федерала, — перечислил Уоллес.

К нам с удрученным видом присоединилась пожилая медсестра.

— Чем ее убили? — спросил Мартин.

— Через ухо в мозг ей воткнули орудие с острым лезвием, предположительно нож для колки льда. Мы нашли ее уже мертвой.

— Он оставил в ней «перо», — задумчиво отметил Мартин.

— Да, исполнено чисто, быстро и без хлопот, — подтвердил я. — И, если убийцу удастся задержать, нет ничего, что помогло бы связать его с этим убийством.

Мартин отвернулся от меня и заговорил с другими помощниками шерифа. Я тем временем направился в туалет. Уоллес обернулся, и я сделал вид, что меня тошнит. Он отвел взгляд полный презрения. Задержавшись в туалете на несколько секунд, я потихоньку покинул центр через запасный выход.

Время работало против меня, и мне стоило поторапливаться. Я не сомневался, что Мартин насядет на меня, чтобы разузнать о заказчиках убийства. Да и агент Росс не заставит себя ждать. По меньшей мере он задержит меня, пока не получит интересующую его информацию, и мне останется распрощаться со всякой надеждой отыскать Кэтрин Деметр. Я вернулся в мотель, сел в свою машину и поспешил покинуть Хейвен.

Глава 25

Дорога к руинам дома утопала в грязи, так что машина едва ползла. Казалось, сама природа противилась моему вторжению и пыталась остановить. В дополнение ко всему снова хлынул дождь в сочетании с ветром, сводившие усилия дворников практически к нулю. Напрягая зрение, я выискивал ориентир, каменный крест, и, когда нашел, свернул напротив него. С первого раза дом я проехал и понял ошибку, когда дорога превратилась в непролазное месиво из грязи и гниющей древесины поверженных деревьев. Мне пришлось дать задний ход, и так моя машина медленно пятилась назад, пока я не заметил слева два полуразрушенных столба, а между ними на фоне темнеющего неба — очертания стен дома, почти полностью лишенного крыши. Я остановил машину перед пустыми глазницами окон и зияющим провалом двери. Валяющиеся на земле обломки оконных и дверных перемычек походили на выпавшие зубы. Я достал из-под сиденья лампу и выбрался из машины. Дождевые струи ощутимо колотили по голове, пока я добежал до укрытия, хотя и очень скромного, которое могли предоставить руины.

Уцелевшая половина крыши потемнела от времени и непогоды. Дом состоял из трех помещений: одно из них когда-то служило кухней и столовой, о чем можно было судить по остаткам допотопной плиты в углу; в другом помещении, бывшей спальне, на полу лежал в одиночестве весь в пятнах старый матрац, а на нем в беспорядке валялись презервативы, напоминающие сброшенную змеиную кожу; третья комната, размером поменьше, в прошлом детская, теперь представляла собой массу гниющего дерева и ржавеющих металлических прутьев. Повсюду пахло старой древесиной, давно угасшим огнем и человеческими экскрементами. Угол кухни отгораживал старый диван, который топорщился вылезшими сквозь истлевшую обивку пружинами. На стене в этом месте уцелели остатки обоев с сильно выцветшим цветочным рисунком. Опершись о край дивана, я посветил за спинку. Обивка была влажной, но не мокрой, потому что сохранившийся фрагмент крыши защищал эту часть дома.

В самом углу луч фонаря высветил в полу довольно большой квадратный люк. Дверца оказалась на замке, а щели по краям заросли грязью. Побуревшие от ржавчины петли припорошили щепки и труха. Большую часть люка покрывали отслоившиеся частицы металла.

Чтобы лучше рассмотреть дверцу подвала, я отодвинул диван и невольно вздрогнул, когда потревоженная крыса прошмыгнула мимо моих ног и, растворившись в дальнем углу кухни, притихла там. Я присел на корточки и занялся замком и задвижкой. Под слоем грязи блеснул металл, а, когда я прошелся лезвием ножа вдоль щеколды, сталь засветилась в темноте серебром. Результатом такого же эксперимента с дверью стали только лохмотья ржавчины.

Теперь я более тщательно обследовал задвижку. То, что на первый взгляд представлялось ржавчиной, при более пристальном рассмотрении выглядело как удачно нанесенная маскировка. «Состарить» задвижку труда не составляло. Достаточно было привязать ее к задней оси автомобиля, и поездить с ней по разбитым дорогам. Затея была выполнена неплохо, но обмануться могли разве что только подростки, ищущие в развалинах мертвого дома острых ощущений, или детвора, подбивающая друг друга встретиться с духами других детей, давным-давно ушедших в небытие.

В машине у меня лежала монтировка, но как-то не хотелось снова мокнуть под проливным дождем. Я пошарил лучом по комнате, и на глаза мне попался стальной прут фута два длиной. Взвесив находку в руке, я вставил прут в дужку замка и нажал. Сначала мне показалось, что мой рычаг не выдержит напряжения и погнется либо сломается, но потом послышался резкий треск, и замок поддался. Вынув его, я снял задвижку, и под протестующий скрип петель поднял люк.

Из глубины подвала вырвался такой тяжелый и застоявшийся запах разложения, что меня едва не вывернуло наизнанку. Я зажал рот рукой и отступил назад, но уже через секунду меня все же вырвало рядом с диваном, и в ноздрях у меня мой собственный запах мешался с удушающей вонью из подвала. Немного отдышавшись у входа, я бросился к машине и достал салфетку для протирания стекол. В бардачке у меня лежал баллончик с освежителем воздуха. Я сбрызнул салфетку и обвязал рот. У меня даже голова закружилась от запаха аэрозоля, но я на всякий случай положил баллончик в карман, после чего вернулся в дом.