Мы умираем за Игниум (СИ) - Киров Никита

Он вскрикнул от радости, сгрёб в объятия Валентина, чмокнул в щёку тут же покрасневшую Аниту, обнял Марию, а потом поймал меня.

— Да не дави ты, у меня рёбра болят, — взмолился я, когда он сгрёб меня своими руками.

— Прости, — Ян разжал лапы и кинулся к Лане.

— Ты весь потный и в крови, — сказала Лана, но крепко прижала его к себе. — Ты молодец.

— Неужели я победил? — спросил Ян.

— Да, можем праздновать, — я положил ему руку на плечо. — А раз ты у нас чемпион, то получаешь главный приз.

— Какой?

— Завтра будешь менять зубчатую передачу на правой ноге у Старого Герберта. Это важная работа и кому попало я её не доверю. Но ты заслужил эту честь.

Я засмеялся, и Ян тоже.

— Ни за что! — воскликнул победитель и поморщился. — Ох, кажется, я мизинчик сломал на руке.

Он показал мне посиневший палец.

— Заживёт! — сказал я.

Хмурому судье пришлось протискиваться через нас, чтобы грубо вскинуть руку Яна и объявить его победителем, а потом уйти не оглядываясь.

* * *

— Да я не понимаю, как это сделать! — Лана устало опустилась в кресло канонира. — Ну это невозможно. Если бы у нас была одна цель, но у нас их две!

Я молча слушал, сидя в уголке кабины, постелив на пол куртку. В кресле первого пилота находился Валентин, а рядом с закрытой электрокамерой стояла Мария, которая листала схемы. Команда для троеборья.

Мне наконец-то сняли повязку с горла, стали гнуться почти все пальцы на левой руке (кроме безымянного), а ещё обещали, что вот-вот снимут бинты с рёбер. Так что настроение у меня было неплохое. Но вот ребята нервничали, ведь до следующего этапа игр осталось всего чуть-чуть.

— Валь, а напомни-ка мне правила троеборья, — попросил я, хотя прекрасно их знал.

— Сначала Мария заводит риггу в аварийном режиме, — сказал Валентин. — Потом я должен раньше всех добраться до точки стрельбы, чтобы Лана поразила две цели, ближнюю и дальнюю. Если она сделает с первого залпа, то мы идём к следующему маршруту, повторяем, потом я двигаю к финишу, и мы победили. Если мажем, то делаем ещё круг, пока не покончим со всеми мишенями. И проблемы бы не было, если бы ты разрешил мне отключить синхропривод. Мы бы успели везде.

— Нет, — твёрдо сказал я. — Та твоя пробежка дорого нам стоила. Если что-нибудь ещё сломается, то мы не успеем поменять. И на большие Игры не попадём. Будем выжимать всё возможное из того, что Старый Герберт умеет.

— Моё дело, предложить.

— Ещё круг, — сказал я. — На старт, Валь.

Близнец взялся за рычаги, и наша ригга начала поворачиваться.

— Валь, останови, пожалуйста, здесь, — попросила Мария. — Я кое-что должна сделать…

— Нет! — я поднял руку. — Продолжаем путь, мы ещё не закончили. Давай теперь разберёмся с тобой, Мария. Что ты собиралась сделать?

— Ох, много чего, — девушка начала перечислять: — Надо помочь Янеку оформить работу по электросхемам, написать заглавный лист, а то он же палец сломал, ему тяжело.

— Подождёт, — сказал я. — Это не срочно. Что-то ещё?

— Ну да, — Мария смутилась. — Ещё Анита пойдёт на склад, я хотела ей…

— Я сказал ей, чтобы она брала Яна с собой, если надо что-то таскать.

— Но он палец повредил!

— У него ещё одна рука есть. Мария, слушай, — я начал говорить поспокойнее. — Вот как ты записана в бортовом журнале?

— Главный механик, — сказала девушка.

— И разве в обязанности главного механика входит обязанность ухаживать за Яном или помогать Аните?

— Нет.

— А что входит в обязанности главного механика?

— Я тебя поняла, Марк, — Мария погрустнела.

— Послушай, — я поднялся и подошёл к ней поближе. — Мы все неимоверно ценим, как ты нам помогаешь, и радуемся, когда ты рядом. Но сейчас мы готовимся к матчу, и нам нужна твоя прямая помощь. Такая, которая требует твоих навыков. Когда начнётся отсчёт времени, тебе нужно будет завести риггу в аварийном режиме быстрее всех, причём так, что не пережечь цепи и не взорвать двигатели. Сколько ты знаешь способов аварийного запуска?

— Два, — ответила Мария. — Через реле времени и…

— Я знаю четырнадцать. Два тоже хорошо, но надо знать побольше. И сейчас твоя обязанность это выучить ещё несколько, и научиться их использовать на практике, пока я рядом. Хорошо, Мария?

— Да.

Теперь девушка выглядит расстроенной. Ригга плавно остановилась и качнулась чуть вперёд.

— Делаем ещё круг, — я подошёл к пульту и заглушил двигатели. — Мария заводит риггу аварийно. Потом Валентин идёт на точку, а Лана готовится к стрельбе. Когда поражаем обе цели, шагаем на финиш. Всё просто, разве нет?

— Нет! — сказала Лана. — У нас две цели, одна вблизи, другая вдалеке. Но ты запретил наводить орудия вниз, а я не попаду в ближайшую, там перелёт. Чтобы стрельнуть так близко, нужно опустить орудийные платформы ниже нуля градусов.

— Ты ещё не поняла?

— Ну да где же ей понять? — Валентин усмехнулся. — Даже я понял.

— Смотри в прицел, Лана, — попросил я, становясь рядом и опуская перископ. — Давай на глаз, скажи мне угол возвышения, чтобы попасть вон в том дом.

— Градусов двадцать.

— А вот смотри, директор Ульдов подъехал к ангару. Если бы мы стояли вон на той полянке, сколько бы нам потребовалось градусов, чтобы взорвать его мотовозку?

— Минус двадцать! Я же тебе говорю, что нужно опустить орудие вниз, чтобы попасть в цель так близко.

— Нет! — я усмехнулся. — Все классы сделают так, как ты говоришь. Сначала остановятся, так как в движении правила запрещают стрелять, потом наведут орудие на нижнюю цель, выстрелят и перенесут огонь на дальнюю. Но мы сделаем иначе. Мария, что там с двигателями?

— Почти готово, — отозвалась наш механик из электрокамеры. — Ещё немного и… Валь, запускай!

— Стой! — я схватил Валентина за руку до того, как начал что-либо делать. — Обязательно надо, чтобы механик вылез из камеры. В бою это может быть опасно для неё.

— Я понял.

Валентин взялся за рычаги запуска и резким рывком завёл оба двигателя.

— Теперь, Лана, смотри в прицел. Валь, иди на мотовозку Ульдова, по моей команде остановись. Ага. Так. ещё ближе. Ещё ближе, — я занёс руку, чтобы махнуть. Старый Герберт тем временем шагал на машину директора. — Лана, смотри внимательно… стой!

Ригга остановилась и чуть качнулась вперёд.

— Увидела? — спросил я. — Всё поняла?

— Да! — Лана обрадовалась. — Вот я дура! Когда ригга качается при остановке, пушка опускается ниже и достанет цель.

— Именно. Тебе надо поймать этот момент. Наверняка трассу придумывал Кобаяши или кто-то ещё из старых генералов, они-то об этой хитрости знают. Раз всё понятно, тренируйтесь. Валь, в сторону, а то, кажется, мы перепугали Ульдова.

— Ухожу, ухожу, — Валентин дёрнул рычаг поворота и полез переключать тумблеры. — Ай! Палец порезал.

— Сильно? — тут же спросила Мария.

— Мария, занимайся Старым Гербертом, — сказал я. — А Валь справится и сам, он большой мальчик. Так, глушите машину!

Я подождал, когда они закончат.

— Я ваш первый пилот, а вы мой экипаж. И я буду дерьмовым пилотом, если не буду вам доверять. Так что я вам доверяю. Но помните, что внутри будет команда из троих человек, все остальные снаружи. Я вам помочь не смогу, вы будете одни.

— А если мы проиграем? — спросила Лана. — Ты же не можешь нас так бросить. Может, сядешь вместо меня?

— Если проиграете, значит, и кубка нам не видать, и денег к нему. Но я в вас верю, так что тренируйтесь. А когда победите, нас ждёт по-настоящему сложная игра.

* * *

Учебные ригги выстроились на старте. Маршрут не особо сложный, так что я не волновался. Никаких болот и оврагов, а с остальным Валентин легко справится. Зрители толпились у входа на самодельную трибуну, и здесь не только студенты и учителя. Есть кто-то из высокородных дворян, приехавших посмотреть на своих детей.

— Марк. а ты сам чего не стал участвовать? — Кэлвин Рэгвард подошёл поближе и пожал руку.