Маски. Иллюзия превращений - Алёна Медведева

На мгновение все мы замерли в том положении, в котором нас застал грохот, а потом…

Я внезапно сообразила, что меня застукали за подглядыванием! Орино, разжав руки, стремительно рванул к берегу. Русалка со странным визгом, подняв фейерверк брызг, рухнула в воду! И все это буквально в одно мгновение. Испугавшись, сама не понимая чего, я тоже метнулась в комнату, успев отметить за секунду до того, как развернулась, что мой обнаженный шеф выскочил на берег и с дикой скоростью несется к дому. В тревожном испуге – а вдруг у них строжайше запрещено наблюдать за чужими ласками? – застыла посреди спальни, не зная, как поступить. Услышав Орино, взбегающего по лестнице, поддалась интуитивному порыву и скрылась в ванной. Там привалилась к двери, которую почти тут же попытались открыть, и быстро протараторила:

– Не входи! Нельзя! Я… я… не одета!

Ручку дергать перестали, но я слышала дыхание верлианца, знала, что он тут, совсем рядом. Мозг панически соображал, как поступить в данной ситуации, как вести себя, как действовать? С одной стороны, я Орино не жена и это мне сразу же четко дали понять. Ой, а вдруг жена как раз русалка? Кто их знает, в самом деле, – может быть, у них гаремы, а женщины в этих вопросах вообще права голоса не имеют? Но мне он тогда сказал, что именно его измена – основание для разрыва отношений. Вопрос: каких? Любовной связи или рабочих? А если вспомнить про гипноз, не будет ли считаться неразумным, если я сейчас накинусь на него с собственническими возмущениями и вопросами? Подпасть под влияние и опять все забыть совсем не хотелось, так недолго и до состояния ничего не помнящего овоща дойти.

Но обидно было. Даже горько. Но и отрезвляюще тоже. Это такой основательный щелчок по носу, чтобы совсем от земли не отрывалась. Очень своевременно! Сама же думала, что связь связью, но все это когда-то закончится, и я обязана остаться стоящей на двух ногах! А не рухнуть, подкошенная горем, отчаянием и утратой смысла жизни.

Опять же не стоит судить поспешно. Чтобы выводы сделать, надо в ситуации разобраться, а то у них тут чудо на чуде и все крайне непонятно. Выдохнув, отошла от двери и, старательно выдерживая ровный тон, громко сказала Орино:

– Пока прошу не входить, мне надо время себя в порядок привести.

Снаружи было подозрительно тихо. Я в задумчивости устроилась на унитазе, когда прозвучал его негромкий ответ:

– Я тебе ванну сделаю.

– Нет, нет, – поспешно возразила: прежде чем встречаться с верлианцем, надо все обдумать, поэтому придется как-то самой разбираться. – Я сама справлюсь.

В спальне опять наступила тишина. Но я же не маленький ребенок, надо начинать осваиваться. Не будет же он меня постоянно за ручку водить и все за меня делать, это уже зависимость какая-то получится. А зависеть от него я не хочу. И так условиями проживания и питанием обеспечил, чего еще требовать?

Надо стать самостоятельной. Всегда и во всем. Да и вообще, чего в чужой монастырь со своим уставом лезть? Меня на Верлинею взяли случайно, да еще и на определенных условиях. Все, что мы обсуждали, касается, вероятнее всего, времени пребывания на базе, а тут… У него отдых, у меня… визит. Так что сама ситуация располагает. Плюс я о принятых у них формах общения ничего не знаю. Может быть, у них вместо утренней пробежки утренние обнимашки? Или еще того хуже – приняты полигамные отношения для мужчин? Мне он ничем не обязан, хотя вроде как на верность и намекал… Так это когда было? В процессе уговоров! Может, и для красного словца добавил. А сейчас напущусь на него с претензиями и обидами – скажет: ты мне кто? Только дурой себя выставлю.

А я ему и правда никто. Так что нечего мечтать о чудесах, надо учиться жить, довольствуясь тем, что имею. И по возможности извлекать из этого пользу. Выяснить о них больше, отдохнуть, насладиться красотами живого мира – вот мои цели в этой поездке. А вовсе не покорение сердца непостоянного и по большому счету ненужного мне мужчины. Я для него постельное развлечение, пусть и он для меня тем же будет! Так и буду к этому относиться, расслаблюсь, буду жить для себя и получать удовольствие. Тем более что его с избытком.

С этой мыслью слезла с унитаза и обнаружила… начало определенных дней календаря! Опомнившись, сообразила, что раньше срока на день. Акклиматизация, болезнь или появившаяся личная жизнь поспособствовали… Хорошо, что вчера в ванную косметичку утащила, а то пришлось бы топать за необходимым в спальню.

– Регина, – неожиданно снова услышала я Орино, – тебе помощь какая-нибудь нужна?

– Нет, – уверенно отозвалась в ответ.

Настойчивый какой! Вот так же и обниматься со всеми горазд. Что меня в Казани припер к стенке, что вот сейчас русалку свою. Хотя про заботу что-то вещал. Ему только дай шанс! Ну, хорошо уже то, что право на личное пространство уважает и в ванную не ворвался. Склонившись над ванной, принялась вспоминать инструкции Анны. Вот и рычаг имеется, и отверстия для воды. Наберу немножко, чтобы только ополоснуться можно было. Волосы так часто мыть я не привыкла.

Выждав, когда на дне собралось примерно сантиметров двадцать воды, остановила поток и залезла в ванну. Хорошо, что тут климат такой жаркий. Сполоснувшись, обсушилась и, замотавшись в полотенце, отправилась в спальню. Буду собой, буду исходить из собственных желаний, а его жизнь меня касается постольку-поскольку! Все же очень вовремя эта русалка объявилась. И вообще, вопросами контрацепции озаботиться надо, а то еще случится чего.

Орино увидела сидящим в напряженной позе на краю кровати и выжидательно гипнотизирующим дверь ванной.

– Доброе утро, – поздоровалась я и, спокойно вынув из своего бокса белье и одежду, снова удалилась в ванную.

Озадаченно понаблюдав за моим маневром, уже в спину верлианец спросил:

– А завтракать ты будешь?

– Вы мне покажите, что и как, – бросила, не оборачиваясь, на ходу, – а там я сама справлюсь. Не хочу мешать отдыху и дергать лишний раз.

В наступившей тишине звук захлопнувшейся двери прозвучал особенно громко. А что? Он сам говорил, что близость еще не повод для знакомства. Так и буду к нему относиться – как к начальнику, все свободное от выполнения непрямых обязанностей время. Тем более он сам упоминал, что на каждодневное внимание не рассчитывает, так что ночь прошла, а днем мы чужие друг другу.

Одевшись, вернулась в спальню. Никого. Орино, к счастью уже одетый в своеобразные широкие и короткие штаны и босиком, был на кухне. Я бодро вошла и огляделась. Уже знакомый мне водорослевый хлеб и кружки с напитками. Стараясь не упираться взглядом в обнаженную грудь верлианца, села за стол и сказала: