Проклятие Ашарсы - Анна Гринь

Но это еще не все. — Эмма медленно приоткрыла дверь и осмотрела коридор. — Потом Оракул создает кристаллик памяти, в котором записано все, что будет с каждым из легардов в будущем. Они подвешиваются вокруг Оракула на силовых ниточках. Эти кристаллики похожи на ромбики зеркала, но в них ничего не отражается. Но, из-за схожести, Оракул называют Оракулом Зеркал.

Когда легарду исполняется пятьдесят, он может заглянуть в свой кристаллик, но почти никто этого не делает.

— И что в этих кристалликах отражается? — насторожилась я.

— Ну, там нельзя узнать, что кто-то против тебя что-то задумал, но кристаллик может дать знания о том, как достичь цели.

— Ты говоришь об этом так уверенно, словно что-то увидела или услышала там для себя.

— Конечно, — довольно согласилась Эмма.

Глава 11

Рэнд небрежно дернул очередную дверь за ручку и с тихим стоном опустился на корточки, чтобы вытащить из замочной скважины погнутую булавку. Происходящее совсем не походило на действия Изгнанных, больше на какой-то розыгрыш.

— Не удивлюсь, если это проделала Эмма, — пробормотал он, ощупывая расплющенную магией бусинку на булавке. — Очень похоже на нее. Просто мелкая не захотела говорить, что натворила грандиозную пакость.

— Разговариваешь сам с собой? — осведомился Клант с той стороны двери.

— Больше не с кем. Ты что-то узнал?

Блондин рыкнул и толкнул дверь так, что та слетела с петель, с громким хлопком накрыв все еще сидевшего на корточках легарда. Деревянная панель хрустнула и разломалась пополам по завиткам резьбы. Одна часть двери с украшением в виде веточек клена свалилась Кланту под ноги, а вторая, обвитая виноградными гроздьями, смотревшимися очень натурально даже на темном дереве, — Рэнду за спину.

— Вот блрх!

— Лучше бы подумал секунду, — сухо заметил Рэндалл, поднимаясь и потирая макушку.

— Это уже десятая дверь за сегодня, — вместо извинений пробормотал Клант, одернув манжет заляпанной чем-то красным рубашки. На светло-сером камзоле так же были какие-то пятна.

— На тебя, что, гора наступила? — вздернул бровь киашьяр. — Весь в каменной пыли, она уже забила мне нос.

— Не ворчи. Это не ты преследовал две дюжины Изгнанных по равнинам на юге. Они оказались куда проворнее, чем мы могли подумать! — Клант осмотрелся и со вздохом сел прямо на обломок двери. — Я видел только нескольких. Конечно же узнал. Два лорда лэрдов в окружении замковой охраны!

— Отцу уже сказал?

— Нет, но я знаю, что Эдину новость будет не по душе. Я был с несколькими проверенными и сильными легардами. Даже лорд Краус не побоялся отправиться в дорогу, чего я от него никак не ожидал. Он еще хоть куда! Много сил! Достал четверых даже с трех аккаров!

Брюнет хмыкнул довольно:

— Дядя говорил, что лет сто назад Краус выигрывал все турниры. И три аккара — не его предел.

— Да… — протянул Клант. — Но даже я, стоя на вершине одной горы, не попаду точно в легарда, присевшего в кустах на вершине другой горы, которая еле видна на горизонте. И еще эта гора бегает, как взбесившийся петух без головы!

Мы потеряли троих, большую часть Изгнанных упустили, но зато удалось выследить хотя бы то, куда именно все эти сутки стекаются беглецы!

Это долины юга. Плодородные поля и владения тех самых лордов. Гор нет, но, если подумать, в глубине земли наверняка отыщется каменная подошва, где и расположены те самые пещеры. Точное место еще предстоит выяснить, ведь убежище Изгнанных хорошо сокрыто магией. Но теперь, когда мы узнали хотя бы приблизительное место, искать будет проще.

— Что ты намерен предпринять? — спросил Рэнд.

— Поговорю с отцом, соберу достаточное воинство и отправлюсь туда.

— Это может быть опасно!

— Не опаснее, чем жить в замке, не зная, что часть его обитателей — враги!

Карета неторопливо раскачивалась, приятно убаюкивая. Эмма давным-давно спала, пристроив голову мне на голени. Кириа и Алия тоже преспокойно дремали, откинувшись на мягкие кожаные подушки. Я же никак не могла совладать с собой.

Мысли то и дело возвращались к Оракулу.

Мне оставалось лишь догадываться, как сестре удалось провести меня сначала в подземелья, а затем вывести из них так, чтобы никто не узнал об этом. Так или иначе, но я была безмерно благодарна ей. А еще королеве Клео, подтвердившей, что мы пили у нее чай.

Двести ступенек и десятки пустынных влажных коридоров под замком привели нас с Эммой в огромный никем не охраняемый зал, который и был вместилищем Оракула. Я долго стояла на пороге, не смея войти и осторожно рассматривая это удивительное место.

Формой зал напоминал полусферу, перевернутую на плоскую сторону. Покатые стены из какого-то гладкого блестящего камня украшала тончайшая резьба.

Я не удержалась и коснулась подушечками пальцев затейливого рисунка. Там, где я трогала стену, резьба будто зажигалась изнутри бледным матовым свечением, позволяя прочесть скрытые в вязи лепестков, листьев и плодов руны.

— А там, смотри, какая-то битва изображена. — Эмма указала пальцем на часть стены, скрытой от меня множеством небольших осколков замутненного стекла.

Я попыталась рассмотреть что-то за этими кусочками, но не смогла, поэтому просто прошла в зал, попутно разглядывая рисунок резьбы, постепенно наливающийся сиянием даже в самых темных уголках. Это свечение служило лучше всяких факелов и смотрелось очень необычно, будто десятки тысяч маленьких светлячков неустанно следовали только им одним ведомой дорогой.

Осколки зеркал ожили, раскачиваясь на своих невидимых цепях, а мне начало казаться, что в одно мгновение я вижу неизвестные мне руны, а в другое — целые слова на понятном языке. Голова пошла кругом от этого, ведь слова сами собой начали складываться во фразы так, словно кто-то беззвучно зачитывал сухие строки из книги времени.

И место растворилось, пропали стены и кристаллики, только передо мной что-то неясно светилось, все ускоряя и ускоряя бег и без того взбесившихся секунд. Кровь гулким набатом отбивала ритм в венах, растворяя кожу и делая меня тонкой и слабой, как лист пергамента.

Запястья прожгло огнем, выявляя знакомый до мельчайших деталей браслет, в центре которого ослепляющее сиял голубой камень.

Как давно это было. Как давно, будто в другой жизни, в которой я была беззаботным ребенком, этот предмет изменил для меня все. И принес столько боли…

— Вира! — Эмма взобралась мне на колени и тянула за заплетенные в две косы волосы. — Не спи! Все самое интересное пропустишь!