Селестинские пророчества - Джеймс Редфилд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что вы думаете об этом видении?
– Не знаю, – признался я. – Похоже, здесь нет логической связи с тем, что мы обсуждали.
– А вы помните, о чем мы говорили?
– Да. Я спрашивал о Марджори.
– А вам не кажется, что Марджори и ваше освобождение как-то связаны между собой?
– Никакой явной связи я не усматриваю.– А как насчет неявной?
– Не вижу, какая здесь может быть связь. Какое отношение к Марджори могут иметь мои фантазии об освобождении? Вы считаете, она уже на свободе?
Вид у него был задумчивый:
– Вам подумалось, что на свободе оказались вы.
– Ну да, верно. Может быть, я вырвусь на свободу без нее. – Тут я взглянул на Пабло. – А может, вырвусь на свободу с ней.
– Я остановился бы именно на таком предположении, – сказал он.
– Но где же она тогда?
– Не знаю.
Обед мы заканчивали молча. Я был голоден, но пища казалась слишком тяжелой. Почему-то я чувствовал себя усталым и вялым. Чувство голода быстро прошло.
Я обратил внимание, что Пабло тоже не ест.
– Думаю, нам нужно вернуться в камеру, – сказал он.
Я кивнул, и он жестом попросил охранника отвести нас обратно. Придя в камеру, я растянулся на койке, а Пабло сел и стал смотреть на меня.
– У вас, похоже, снизился уровень энергии, – проговорил он.
– Да, – подтвердил я. – Не могу понять, что случилось.
– Вы не пробовали вбирать в себя энергию? – спросил юноша.
– Думаю, что нет. А от этой пиши никакого толку.
– Но если вбирать в себя все, не нужно много пиши. – И Пабло обвел рукой перед собой, чтобы подчеркнуть это «все».
– Это я знаю. Однако в подобном положении для меня непросто изливать потоком любовь.
Мой собеседник в недоумении посмотрел на меня:
– Но если так не делать1, вы причините себе вред.
– Что значит – причиню себе вред?
2л 8
– Ваше тело колеблется на определенном уровне. И если вы допускаете значительное снижение своей энергии, то от этого страдает и тело. В этом и заключается связь между подавленным состоянием и болезнью. Дюбовь – способ поддержания энергии. Благодаря ей мы сохраняем здоровье. Вот насколько это важно.
– Дайте мне несколько минут, – попросил я.
Я принялся выполнять то, чему меня учил падре Сан-чес. И тут же почувствовал себя лучше. Все вокруг выступило более отчетливо. Я закрыл глаза и сосредоточился на этом ощущении.
– Вот, хорошо, – донеслось до меня.
Я открыл глаза и увидел, что Пабло расплылся в улыбке. Облик у него был еше совсем мальчишеский, но глаза казались теперь исполненными зрелой мудрости.
– Я вижу, как вы наполняетесь энергией, – сообщил паренек.
Вокруг тела Пабло было различимо чуть заметное поле зеленого цвета. Свежие цветы, поставленные им в вазу на столе, казалось, тоже излучали мерцание.
– Для того чтобы уяснить для себя Седьмое откровение и действительно встать на путь эволюции, – произнес он, – нужно действовать в соответствии со всеми откровениями, превратив их в образ жизни.
Я ничего не ответил, а юный индеец спросил:
– Можете ли вы сказать, как откровения изменили ваше мировоззрение? Я задумался:
– Полагаю, что я проснулся и увидел: мир – это тай-на, где будет послано все, в чем нуждаешься, если суметь раскрыться и встать на путь истины.
– И что потом? – продолжал расспрашивать он.
– Потом мы готовы включиться в поток эволюции.
– И как же мы можем сделать это? Я снова задумался:
– Тем, что четко представляем себе вопросы, стоящие перед нами в жизни. А затем стараемся не упустить указа 2)19ia ния, которые посылаются во сне либо приходят к нам в виде интуитивного озарения, а бывает, что мы начинаем просто видеть окружающее в совершенно новом свете, все просто бросается нам в глаза.
Я опять помолчал, пытаясь мысленно охватить все откровения, а потом добавил:
– Мы заряжаемся энергией и целиком сосредоточиваемся на том, что происходит с нами сейчас и какие вопросы стоят перед нами. Затем интуитивно постигаем некое наставление, открывающее нам, куда идти и что делать, и вот тогда-то и происходит стечение обстоятельств, которое позволяет нам реально осуществить наши помыслы.
– Ла! Да! – воскликнул Пабло. – Именно так: стечения обстоятельств приводят нас к чему-то новому, мы растем, наша жизнь становится более наполненной, и в конце концов мы переходим к существованию на более высоком уровне колебаний.
Пабло склонился ко мне, и я заметил вокруг него невероятных размеров энергетическое поле. Он просто лучился и больше не казался юношески застенчивым, от него исходила какая-то мошь.
– Пабло, что с вами произошло? – поразился я. – При нашей первой встрече вы не казались таким уверенным, знающим и совершенным.
Он рассмеялся:
– Когда вы появились, я рассеял свою энергию. Поначалу я полагал, что вы поможете мне с потоком энергии, но потом понял, что вы еще не научились этому. Это знание постигается из Восьмого откровения.
Я был озадачен:
– И чего же я не сделал?
– Вы должны запомнить, что все ответы, которые являются нам каким-то непостижимым образом, на самом деле приходят от других людей. Поразмыслите над всем, что вы узнали с тех пор, как попали в Перу. Разве все ответы вы получили не через поступки других людей, с которыми непонятно почему встретились?
22о
Я задумался. Юноша был прав. Я встречался именно с теми людьми, которые мне были нужны в самые подходящие для этого моменты, – с Чарлин, Лобсоном, Уилом, Дэйлом, Марджори, Филом, Рено, падре Санчесом и падре Карлом и вот теперь – с Пабло.
– Ведь даже сам Манускрипт написан каким-то человеком. – добавил Пабло. – Однако не у всех, с кем вы встречаетесь, может быть достаточно энергии или ясности мышления, чтобы открыть вам ту весть, которую они несут вам. Вы должны помочь этим людям, посылая им энергию. – Пабло помолчал. -Вы как-то говорили, что научились изливать свою энергию на растение, сосредоточившись на его красоте, помните?
– Помню.
– Так вот. к человеку необходим такой же подход. Когда энергия входит в него, она помогает ему понять свою истину, и тогда этот человек сможет передать эту истину вам.
– В качестве примера можно привести падре Косту-са, – продолжал юноша. – Он должен был сообщить что-то важное, но вы не помогли ему открыть вам это. Вы лишь пытались получить у него ответы, и это превратилось в борьбу между вами за энергию. Когда падре почувствовал это в разговоре, возобладала его детская ролевая установка, его «следователь».
– А что мне нужно было сказать? – спросил я.
Пабдо не ответил. Мы снова услышали, что кто-то приблизился к двери.
И в камеру вошел падре Костус.
Он кивнул Пабло, и на лице его промелькнула улыбка. Пабло буквально весь засветился, словно священник на самом деле ему очень нравился. Падре Костус перевел взгляд на меня, и выражение его лица стало суровым. Внутри у меня все сжалось от тревожного предчувствия.
– О вас спрашивал кардинал Себастьян, – проговорил он. – Сегодня днем вас перевезут в Икитос. Я посоветовал бы вам отвечать на все его вопросы.– Зачем я ему? – недоумевал я.
– Затем, что машина, которая была у вас в момент ареста, принадлежит одному из наших священников. Мы понимаем, что вы получили свои списки Манускрипта от него. Если один из священников нашей Церкви пренебрегает законом – это дело серьезное. – И падре Костус с решительным видом посмотрел на меня.
Я бросид быстрый взгляд на Пабло, который ободряюще кивнул, и снова обратился к падре.
– Вы считаете, что Манускрипт подрывает вашу веру? – осторожно спросил я.
Он посмотрел на меня снисходительно:
– Не только нашу, но и веру всех людей. Неужели вы думаете, что не существует предопределения для мира сего? Все в руках Господа. Он определяет, что нам суждено. Наше дело – следовать законам, ниспосланным Господом. Эволюция – это миф. Господь творит будущее по промыслу своему. Утверждать, что люди сами могут прийти к эволюции, – значит, отрицать волю Божию. Это толкает людей к самовозвеличиванию и отчуждению. Они начинают придавать большее значение своей эволюции, а не Божьему предопределению. Друг к другу они станут относиться еще хуже, чем теперь.
Я не знал, о чем еше спросить падре Косгуса. Священник какое-то время смотрел на меня, а потом почти добродушно произнес:
– Надеюсь, вы поможете кардиналу Себастьяну.
Он повернулся к Пабло. и в его взгляде чувствовалось, что он горд тем, как ответил на мои вопросы. Пабло лишь улыбнулся и снова кивнул. Священник вышел, и охранник запер за ним дверь. Пабло на своей койке наклонился и посмотрел на меня: он сиял и по-прежнему выглядел совсем другим человеком, и в его взгляде сквозила уверенность.
Я посмотрел на него и улыбнулся.
– Я выяснил, что мое положение хуже, чем я полагал. Юноша рассмеялся:
– А что еще?
– Не совсем понимаю, к чему вы клоните.
– Какие вопросы стояли перед вами, когда вы попали сюда?