Источник - Александр Беловец

Маг пару раз глубоко вздохнул, оторвал ладони от жезла, потряс ими и, возложив обратно, снова закрыл глаза.

«Затем представить шар, сотканный из света…»

В сознании мгновенно появился клубок концентрированной плазмы, переливающийся всеми оттенками золота.

«Поместить его в центр груди и почувствовать исходящее от него тепло…»

Как прилежный ученик, Вальдрес усилием воли вышвырнул шар из сознания и толкнул его к сердцу. Поначалу ничего не происходило, но он продолжал сидеть, пытаясь ощутить хоть призрак тепла. Когда терпение почти окончилось, маг вдруг почувствовал в груди что-то новое. Сердце, словно обдало лёгким ветерком, как будто нежная рука матери погладила нерадивое чадо. Брови Вальдреса поднялись, но больше маг ничем не выказал удивления, стараясь не спугнуть с таким трудом добытое тепло. В далёком детстве одарённый мальчик ощутил его почти мгновенно, чем очень поразил своего наставника. Это было даже не тепло, о котором битый час твердил мастер Вейслекс, а сильное жжение в груди. Старик тогда сказал, что в жилах Вальдреса течёт кровь его деда…

Но сейчас тепло от воображаемого шара было едва различимо, словно какая-то преграда встала у него на пути. В отчаянии маг попытался скользнуть искрой сознания в астрал, но ничего не вышло. Зато эта попытка дала возможность понять, что же его оградило от распоряжения энергией нового тела. Всё оказалось довольно просто — энергетические каналы Вальдреса не были связаны с каналами силы шамана. Вернее связи существовали, но лишь те, что отвечали за симбиоз души и тела (вероятно при слиянии они срослись сами собой), тогда как все остальные предстали перед магом в виде спутанного клубка.

«Ничего не поделаешь, придётся заново сращивать все нити. Благо, опыт уже имеется» — Вальдрес вздрогнул, вспомнив события в храме богов, где и нашёл камень врат.

Приняв решение, маг глубоко задышал, входя в резонанс с собственным сердцебиением. Вдруг где-то на задворках сознания проскочила тень мысли:

«А что если не справлюсь?»

Но Вальдрес решительно отмёл все сомнения и принялся одну за другой вытягивать нити из «клубка», сращивая их при этом с себе подобными. Нить за нитью, узелок к узелку. Сколько при этом минуло времени, Вальдрес сказать не мог, но к тому моменту, когда работа была закончена, ему показалось, будто прошла целая вечность. Не у дел осталось всего несколько нитей, но маг решил разобраться с ними в следующий раз. Сейчас же пора была выходить из транса. С трудом разлепив отяжелевшие веки, Вальдрес решил было, что с глазами что-то произошло, так как мир предстал перед ним в блёклых серовато-зелёных тонах, но уже через минуту понял, что всё в порядке. Просто вокруг давно царила глубокая ночь.

— Приятный сюрприз, — удивился маг. — Я и не знал, что менк'оа видят в темноте. Теперь хоть не придётся постоянно произносить заклинание «ночного зрения», — взгляд упал на рисунок, который, сослужив свою службу почти угас. — Да уж, связывать энергетические каналы дело не из лёгких, — усмехнулся Вальдрес.

Вдруг почувствовав то, ради чего провёл столько времени в трансе, маг широко улыбнулся и прищёлкнул пальцами. Над его ладонью тут же засветился слабенький огонёк, но через несколько мгновений погас, а перед глазами зароились светящиеся «мушки» и сильно закружилась голова.

— Что-то я немного не рассчитал своих сил, — прошептал Вальдрес, растянувшись на песке. Стало немного легче. — Чувствую, что до утра мне отсюда уже не уплыть. Придётся заночевать здесь же.

Тут его рука нащупала жезл так и оставшийся торчать из песка, и пальцы непроизвольно сомкнулись на резной рукояти. Вальдрес ощутил тепло, исходящее изнутри и машинально потянулся сознанием ему навстречу. Внезапная вспышка боли выгнула обессилевшее тело дугой, и маг, не в силах остановить мощный поток энергии, хлынувший в него, засучил ногами. Если бы кто-нибудь сейчас находился рядом, то смог бы увидеть, как ранее принадлежавшее шаману менк'оа тело засветилось изнутри зеленью молодой листвы, а жезл, зажатый в его руке, налился в ответ малиновым цветом. Когда свечение достигло апогея, из жезла в небо выстрелил ослепительно-яркий столб света. Он словно гигантская пуповина соединил казавшиеся такими низкими звёзды и землю, где корчилось тело мага. Но, просуществовав всего несколько ударов сердца, свет втянулся обратно. Рука, держащая жезл, бессильно разжалась, а тело, перестав биться в конвульсиях застыло с раскинутыми руками. Жезл почернел и осыпался невесомым пеплом, который тут же подхватил внезапный порыв ветра. Он закружил его и унёс, чтобы разметать по просторам мира. Но всего этого Вальдрес уже не видел, так как забылся сном без сновидений.

В эту ночь в деревне менк'оа никто не спал. Все, от мала до велика, видели это светопреставление, но никто так и не решился пойти выяснить, что происходит на берегу реки. Крепыши знали — рядом живёт шаман Грох и он со всем справится. А если не справится, то простым воинам там и подавно делать нечего…

Но был ещё и тот, кого магическая круговерть заинтересовала сверх меры. Находясь в тот момент далеко от деревни, наблюдатель сразу же поспешил к реке, сжимая в бессильной злобе кулаки. Будучи сильным магом, посланец магистра Эжж'и'лера понял, что творится нечто из ряда вон выходящее. Но он опаздывал, безнадёжно опаздывал и от того бежал не разбирая дороги…

Ранним утром наблюдатель выбежал на побережье Полноводной, но там к этому моменту уже никого не было. Маг прошерстил взглядом окрестности и вдруг заметил одинокую лодку, причаливающую к противоположному берегу. Из той лодки выпрыгнул шаман и поспешил к развалинам пирса. Сплюнув, наблюдатель развернулся было уйти, но что-то в фигуре Гроха его зацепило. Напрягшись, словно дикий зверь перед броском, маг сверлил взглядом удаляющуюся спину до тех пор, пока шаман не исчез из виду. Несомненно, это был Грох'тр'авеж, но всё же что-то в нём изменилось. То ли походка, то ли манера держаться — с такого расстояния было не определить. И вдруг наблюдатель понял, что именно не так в шамане — его аура. Её он уже видел, причём совсем недавно.

Не задумываясь ни минуты некромант, схватил одну из лодок, спихнул её в воду и прыгнул следом, едва не перевернув неустойчивое плавсредство. Восстановив равновесие, наблюдатель указал рукой себе за спину и выкрикнул короткую фразу. Из ладони вырвалось чернильное облачко и вонзилось в гладь воды, отчего та забурлила. Лодка