Кодекс Охотника. Книга XI - Олег Сапфир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Георгий с упоением приступил к полетам, ожидая своего звездного часа. И он настал. Три монгольских штурмовика пересекли границу, когда дежурное звено капитана Абросимова было поднято в воздух. Георгий был ведомым у капитана. После первого предупреждения, имперские истребители атаковали, и первый «Чжуань-Юнь» рухнул в русскую тайгу. А затем из облаков показались шестнадцать современных истребителей «Джинь-Линг», и капитан принял решение вступить в бой. И тут у Георгия случилось помутнение. Он не помнил, как проходил бой, он не помнил, как вернулся на аэродром. Очнулся он только в лазарете, и узнал о происшедшем от имперского самолета-разведчика, что оказался неподалёку.
В первые пять минут боя погибли все его товарищи, забрав с собой четыре вражеских самолета. Георгий остался один, и… в следующие пятнадцать минут сбил девять из двенадцати вражеских истребителей, заставив остальных пуститься в бегство. При том, что ракеты у него закончились в первые же минуты боя, и он работал автопушкой. Повидавшие всякого, имперские асы не поверили своим глазам. Георгий стал настоящим героем, его представили к наградам, и повысили, перескочив через звание, сразу до капитана.
А потом случилось странное. При следующем бое у него снова помутилось сознание, но на этот раз он просто сбежал, врубив форсаж. Потом еще раз. И еще раз…
Он всё еще был одним из лучших на тренировочных миссиях, но в бой его уже не выпускали. Вскоре его бросила молодая жена, заметив, что выходила замуж за героя Империи, а не долбанутого психа. Потом брат, потом отец…
— Я хочу сражаться! — говорил Георгий Одину. — Но я не могу! И не могу понять, в чем дело! Я потерял смысл жизни. Я позор своих предков. Но что я могу сделать? Я просто человек, который остался один. Ты посмотри на меня. Я слабак… Мои боевые товарищи сейчас бьются в небе Ханства, а я работаю таксистом. Все, что я умею — это управлять боевым самолетом. И, боюсь, что и это скоро у меня отберут. Тогда моя жизнь закончится.
После этих слов Один положил пилоту лапу на плечо, и медленно сказал:
— Путь Самурая — это испытание. Лепесток сакуры падает на землю, но делает это грациозно.
Георгий грустно кивнул, не понимая, что тот хотел ему сказать, и продолжил.
— Все мои предки были воинами. А я кто? Я позор… Последний из Рода. Нищего Рода. У нас даже на гербу — крыса!
В этот момент рядом возник блуждающий Разлом, и из него выпорхнули шесть здоровенных летающих тварей. И началось…
У Одина помутнело в глазах от резких виражей, что закрутил пилот. Со свистом ракеты стартовали с пилонов. Утробно застучало орудие… Один был в восторге! Вот он! Настоящий воздушный БОЙ!
Твари были быстрыми, крепкими и сильными. Но, суперсовременный имперский «Орел-7М» был также отличной машиной, укомплектованный магическим боезапасом. С криками боли, объятые пламенем, разломные твари начали сыпаться на землю, когда… глухо щелкнув, замолчало орудие, израсходовав боезапас. В воздухе осталось еще три твари.
— Это конец! — прошептал Георгий. — Прости, малец… Я не справился!
— Самурай всегда готов к смерти. Познавший путь Бусидо обретает бессмертие! — спокойно произнес Один.
Настало его время. Он потянул силу из своего Господина… В воздухе возникло пять птеродактилей, что сцепились с врагами в воздухе. Мелкие птицы большой стаей присоединились к бою. Противник был крупнее и сильнее, но он заведомо проиграл, ведь действовал без тактики только звериной своей силой.
А Один… Он познал свой Путь. В небе стали появляться птички и поменьше, которые стали врезаться тварям в глаза и выцарапывать их. В это самое время другие мелкие птицы принялись атаковать со всех сторон, мешая здраво думать противнику и как итог, они победили.
— Что это было? — ошеломленно прошептал Георгий, когда всё закончилось.
Один молча снял свой шлем жабки.
— Посмотри на меня. Я просто Крыса. Но Господин поверил в меня, и дал мне цель. Стать лучше себя вчерашнего. И я иду к этой цели. День за днем! Я чувствую в тебе большую силу, которую ты сам в себе не осознаешь. И я познакомлю тебя с Господином. Для него нет ничего невозможного. И ты, как и я, найдешь свой Путь!
* * *
Ученик, значит… Интересно… Потом разберусь с этим.
— Тебе помочь? Или ты сам справишься? — спросил я больше для вида, чем реально ожидал от него ответа.
— Справлюсь, Господин… — преклонил голову передо мной Один, и перевел свой взгляд на ученика. — Прошу простить… Он еще молод…
Хах… Взглянул я на этого молодого, который, возможно, старше самого Одина.
— Тогда все в твоих лапках.
На этой ноте я оставил Одина одного, и стал наблюдать, как проходит битва.
Хм… А это что? Один отправил ментальный запрос Шнырьке? Интересно… Дал команду выполнять. Шнырька, по просьбе Одина, принялся вырубать генераторы, которые поддерживали прожекторы. Пришлось мне направиться к усачу.
— Все в порядке, так надо, — сказал ему.
Мои слова ему не понравились. Понятное дело, не всегда нравится, когда в их работу вмешиваются. Но тут сложилась такая ситуация, что по другому нельзя. За воронами Один призвал крыс в темном переулке, который не просматривался, и пустил их тоже в атаку. Как по мне, так и воронов хватит. Бойня, конечно, была жесткая, а еще, как ни странно — забавная… Один был свой в доску парень, который болел за общее дело всей душой. Я не мог нарадоваться, наблюдая, как вороны вшестером тащили по воздуху автомат и, залетая на склад, кидали его там. И таких случаев было много. Они тащили все, что попадалось им
