Любаша (СИ) - Алексахина Лира

— Мне надо наверх! Сейчас! — стучала зубами девушка, впившись ногтями в мою ладонь.

Травница обошла по кругу взвинченную девицу, кидая нечитаемый взгляд, нахмурилась и от души треснула, вынуждая отцепиться. Элиз зло уставилась на обидчицу, открыв рот для оскорблений. Резко отвернувшись, старуха мягко коснулась Руперта, привлекая внимание:

— У нас особая мазь и взвар. Девица усилит действие. Хуже не будет…

— Пожалуйста, — попросила, подойдя с другой стороны.

Да, это подло и низко, давить на чувства, но другого варианта сейчас не было. Мужчина опустил взгляд на мои пальцы, касающиеся его тыльной стороны руки, смежил веки и произнес:

— Обещайте исполнять приказы.

— Да, — послышались ответы.

— Что вы их слушаете? — возмутился незнакомец, размахивая руками.

— Даже не пытайся, — обреченно покачал головой секретарь. — Бесполезно! — выдал народную мудрость и обернулся к нам. — Я с вами. Ты пригляди за ней, — указал на лежащую девушку, внешний вид которой стал заметно лучше.

— Велдон дал приказ! — ощерился парень в сторону говорившего. — И я никого…

Договорить он не смог, мешком осев на пол. За ним обнаружилась никем не замеченная старуха.

— Пусть поспит — пожала она плечами.

***

***

Под изумлённые взгляды, Элиз высоко задрала платье, выворачивая наизнанку подол, являя на всеобщее обозрение с десяток кармашков, топорщившихся от содержимого. Надбровные дуги на наших лицах сделали немыслимый рывок, практически слившись с волосами.

— Исцеление, — вытаскивала по одному, — кровоостанавливающее, снотворное, яд слабого действия, противоядие, малое восстановление резерва, нюхательные соли. Зелье чесотки, забывчивости, плохого настроения, роста волос. Все, — поправила юбку обратно, подняв глаза в ожидании.

— Кхм-м, — прокашлялся Руперт, оттянув ворот.

Морщинистые пальцы уже порхали над ассортиментом, забирая необходимое.

— На всех платьях так? — недоуменно спросил секретарь, не в силах оторваться толи от стройных ног, толи от тайны женского коварства.

— Нет, конечно. Это — тревожное платье, — отмахнулась Элиз, словно услышала глупость.

— Кто варил? — уточнила старуха, принюхиваясь к открытому пузырьку.

— Бабушка.

Травница кивнула. Более не задерживаясь поспешили наверх, по пути принеся Руперту клятву о неразглашении. Внутренне приготовившись к возможному неприглядному зрелищу, все одно оказались не готовы.

На широкой кровати рядышком лежали два тела руки по швам. Фиксирующие цепи и угрюмые стражники дополняли антураж. Капитан взял первое место в номинации «худший вид», Велдон старался не отставать. Было видно, что лекаря потрепало сильно. Очень сильно…

Внутри кислотой разливалось сочувствие и боль. Подобные чувства испытывала не я одна. На застывшем белой маской лице краснели немигающие широко открытые глаза Элиз. Сделав хриплый вдох, она, сжав кулаки, решительно двинулась вперед. Секретарь, пытаясь скрыть обуревавшие чувства, заботливо поправил постель, подложил подушки под головы и отошел открыть окна.

Новоявленный лекарь заставила функционировать организм Велдона, влив в бессознательное тело кровоостанавливающее, малое восстановление, повышение регенерации. На большее количество не решилась. Положив подрагивающие руки на лоб, Элиз щедро делилась силой. Эффект не заставил себя ждать: кожа пациента приобрела здоровый вид, на щеках заиграл румянец. Будто мужчина просто прилег поспать. Срастить палец так и не получилось…

В это же время оставшиеся занялись начальством: споро сняли рубашку, обрезали брюки под шорты, покрыли мазью в восемь рук все участки с черными венами. На простую просьбу повторить манипуляции с Джонатаном, Элиз неожиданно закатила истерику, категорически отказавшись вступать в контакт, обосновывая страхом заразиться неведомой болезнью в стадии обострения. Ограничилась усилением мази и взвара. По мне, так надуманный предлог.

— Стесняюсь спросить, — не смогла сдержаться, — как пройдет свадьба, если ты так боишься заразиться?

Ответа мы не услышали — девушка стремглав бросилась в уборную. Ее вырвало.

— Охохонюшки, — запричитала старуха, поднимая взгляд к потолку, — беречь себя надо, а не страхи думать. Невесты — народ нежный, пущай отдохнет, пока третьей не свалилась от истощения.

Вывела под локоток девицу и увела. Секретарь пробормотал что-то невнятное и тоже вышел.

— Уважаемые, — обратилась к молчаливо стоящим все это время молодцам, — они буйствуют или лежат неподвижно?

— Не шелохнувшись, — коротко ответил один, предварительно бросив взгляд на Руперта, который понял мой намек.

— Перерыв, — устало произнес, — под мою ответственность. Нужник, перекус и обратно… Чем еще помочь? — спросил Руперт, когда никого не осталось.

— Проверьте, пожалуйста, вторую невесту, усыпленного в низу и Марджери. Хорошо бы увести ее, заставить прилечь, — кивок на выход. — Побуду немного с ними. При малейшем движении — закричу, — пообещала в ответ на хмурый взгляд.

Руперт ушел. Послышалось недовольное мычание и удаляющиеся шаги. Вот и хорошо, травница даст ей успокоительного. Можно было выдохнуть, перестав хорохориться на показ. Обошла кровать, чуть прогнулся матрас, села со стороны Мюррея.

— Дурак ты, Джонатан, — наконец, можно было выговориться. Убрала пряди, прилипшие к мази на лице. Погладила по макушке. — Борись, — попросила его, нагнувшись к уху. — Ты сильный, это твое тело, мазь уже действует, — шептала, не будучи уверенной в своих словах. — Да, трудно, не легко, но это всего лишь болезнь, — сжала его руку. — Ты самый справедливый, заботливый, умный и харизматичный начальник… И очень нужен всем нам. Элиз, матери…мне… Пожалуйста, очнись, — позвала еле слышно. — Еще жениться и трудиться над наследником. Помнишь, ты обещал! А обещания надо держать!

Чуть отстранилась, рассматривая с близкого расстояния дорогие черты лица. Крупные слезы каплями упали вниз. Невыносимо хотелось сжать его до хруста костей и одновременно треснуть сильно-сильно, выплескивая страх и отчаяние. Упрямые губы были плотно сжаты. Даже сейчас. Не знаю, до чего могла додуматься, но, услышав шаги в коридоре, поспешила встать, одернуть платье и застыть на приличном расстоянии.

Невольные тюремщики вернулись, неся с собой поднос с хлебом и водой.

— Без изменений.

В ответ кивнули, снова натянули цепи и застыли изваяниями. Хотелось на воздух, в груди застыл комок.

Через пару часов раздались радостные вопли: Велдон очнулся, черные вены на теле капитана исчезли, состояние на лице улучшилось.

Надежда на лучшее несмело тронула плечо каждого.

***

Велдон

Эх, хорошоо!

Глаза оставил закрытыми, дабы продлить неожиданное чувство радости внутри. Сил не было. Предшествующих событий не помнил, но твердо был уверен в их исключительной важности. Улыбнулся.

Ух, как…

— Очнулся!!! — истошно заорали рядом, перепугав до смерти.

Дернулся было встать, да шлепнулся обратно, вцепившись руками в веревку, сдавившую горло. Глянул на ноги — обмотаны цепью. Нахмурился. Обзорный взгляд не внес ясности. Покои капитана, его кровать, я на ней. Слева спящий друг. Оба зафиксированы. В комнате четыре солдата. На лицах страх и надежда.

Тяжело вздохнул. Вспомнил. Все вспомнил. Так и лежал, пока не влетел встревоженный Руперт.

— Ну? — дернул головой вперед на манер гуся, открытыми ладонями опираясь об короб дверного косяка.

— Я это. Отвязывай давай.

— Чем докажешь? — прищурился, требуя подробностей. Переступил порог, не торопясь приближаться.

— Сам напросился, — мстительно ухмыльнулся. — Года два назад на пирушке Белда бешеная наложница так тебя отделала, что лечить….

— Все!! Хватит! — завопил покрасневший Руперт, выставив руки вперед. — Это ты, — примирительно кивнул головой. — Отпустить.

Вместе с цепями ослаб градус напряжения в комнате. Стражи, молчаливо переглянувшись между собой, выдохнули. Не уходя далеко, осмотрел друга, влил немного сил, попутно выслушал краткий пересказ последних событий. Поспешил вниз. Со второй невестой Джоан было все хорошо. Поблагодарил девушку за проявленную отвагу. Марджери отгородилась от реальности, уйдя глубоко в себя. Люба с травницей позаботились: помогли переодеться в свежее, собрали волосы, покормили с ложечки. Так и сидела, уставившись в одну точку. Потерянная, далекая, одинокая.