Корпорации-монстры: войны сильнейших, истории успеха - Александр Соловьев

В частности, правительству Англии потребовалось золото для армии Веллингтона на Пиренеях. Ротшильды приобрели его за 800 тысяч фунтов у Ост-Индской компании и заслали в Париж юного Джеймса. Тот поселился на улице Наполеон, дом 5. Именно на этот адрес были посланы весьма конфиденциальные, однако не для французской цензуры, разумеется, письма. В них почтенное семейство сожалело о том, что Ротшильды-де и желали бы вывезти некое золото во Францию, да английское правительство не велит, боясь ослабить фунт оттоком из государства подобной суммы. В итоге французы сами помогли Ротшильдам вывезти золото из Англии.

Ротшильды были первыми, кто так эффектно, так красиво и так убедительно делал сверхкапиталы на информации и дезинформации.

С падением Бонапарта Ротшильды вступили в эпоху расцвета. Это была эпоха опереток Оффенбаха, нарядов от Ворта и денег от Ротшильдов – зенит буржуазного раздолья. Великий Ворт одевал эпоху, наряжая высший свет в поэмы из шелка, газа, бархата, тафты и кружев. Ротшильды – финансировали ее, действуя по заветам своего отца. Старый Майер скончался в 1812 году, оставив сыновьям 5 принципов ведения дел.

1. Все важные посты в бизнесе должны занимать только члены семьи (а не наемные работники); участвовать в делах могут только потомки мужского пола; наследовать – только прямые наследники мужского пола. Старший сын становится главой семьи, если братья единодушно не признали иное (как это случилось в 1812 году, когда главой дома был утвержден Натан).

2. Богатство остается внутри семьи – мужчины должны жениться на своих двоюродных или троюродных сестрах; дочери должны выходить замуж за аристократов, сохраняя свою веру.

3. В любом случае имущество семьи не описывать, размер состояния не оглашать. Даже в суде или в завещании. Споры между братьями разрешать внутри семьи, сохраняя единство дома.

4. Жить в согласии, любви и дружбе, делить прибыль поровну.

5. К богатству ведет скромность.

Кредитами австрийскому канцлеру Меттерниху под весьма скромные к тому же проценты было куплено дворянство Ротшильдов. Они стали баронами. Братья даже вдохновенно создали свой собственный герб. В нем были львы, орлы, леопарды, воины в коронах, пять золотых стрел... По гербом – девиз: Concordia. Integritas. Industria. То есть «Согласие. Честность. Трудолюбие».

Канцелярия была шокирована. Канцелярия отказала. Не каждый из отпрысков королевской крови мог позволить себе разом всю эту геральдическую фауну. Но подоспел очередной кредит, и канцелярия смирилась. За австрийским дворянством последовало английское, с наследственным пэрством и местом в Палате Лордов (отличился Натан Родшильд II).

Аристократы в десятом-двадцатом поколении могли позволить себе безвкусицу – и им прощали безвкусицу. Они могли позволить себе роскошь – им прощали и ее. Ротшильдам подобострастно улыбались, их деньгами охотно пользовались, однако не склонны были ничего прощать. За их спинами шушукались и шептали: «Дурной тон, fi donc!» Впрочем, братья уже не нуждались ни в чьей снисходительности и ни в чьих поощрениях. Они блистали. Они делали большую политику.

Финансовая аристократия

На деньги Ротшильдов Дизраэли приобрел для Ее Величества королевы Великобритании Суэцкий канал. Их советами Евгения Монтихо стала императрицей Евгенией, супругой Наполеона III. Они финансировали строительство железных дорог по всей Европе, разведку нефти в России и Сахаре, поддерживали алмазные мероприятия во всем мире. Они ссужали русских царей, финансировали Габсбургов, спасали Английский банк от кризиса ликвидности и предоставляли займы самому Папе, спасая Папскую область от банкротства. Пять братьев выпускали государственные займы почти для всех стран. Наживаясь – как и все крупные компании того времени – на работорговле, Ротшильды вложили £15 млн в лоббирование Закона об отмене рабства на территории Британской империи, принятого в 1833 году. Закон, правда, не касался территорий, подконтрольных Британской Ост-Индской компании, но Ротшильды все равно не прогадали.

На излете XX века они финансируют компанию «De Beers», постепенно становясь ее крупнейшими акционерами, участвуют в политических проектах Сесила Родса в Южной Африке, а после его смерти управляют его владениями. Ротшильды приобретают долю в крупнейшей – и тогда убыточной – испанской компании «Rio Tinto», разрабатывавшей богатейшие медные рудники, и делают ее прибыльной. Ротшильды финансируют Русско-японскую войну, выпустив военный займ на $11,5 млн (по ценам 1907 года).

Главным проектом Ротшильдов XX века становится создание государства Израиль. Приобретение земель у палестинцев, вложения в виноделие и другие отрасли сельского хозяйства, строительство и промышленность молодого государства, в оружие и переселение евреев в Палестину, наконец, сделали Израиль, возможно, самой удачной инвестицией банкирского дома.

Но заключительный штрих в блистательный образ семейного бизнеса суждено было внести – вопреки заветам основателя – женщине. Бетти де Ротшильд вынудила надменный и чопорный британский свет, а затем и всю мировую аристократию восхищаться собой и уважать семью Ротшильдов, а не только их капиталы. Дочь своего отца Соломона и супруга своего дяди Джеймса с отменным вкусом одевалась и с отменным тактом себя несла. В ней был покой и достоинство очень неглупой женщины, которой никогда не было нужды доказывать, что она умна. Она была пленительно хороша в юности и привлекательна в зрелые годы. Она много путешествовала и многое знала. Она брала уроки музыки у Шопена, шутила с Гейне, водила близкое знакомство с Листом и Россини. С ней любили беседовать Мюссе, Бальзак и Александр Дюма. Ее обожал князь Радзивилл и был до слез влюблен юный Луи-Филипп. В ней уже мало что осталось от братьев – безудержно талантливых nouveau riches. Бетти была в высшей степени comme il faut. Ей первой в роду стало свойственно то особое сияние рафинированного финансового аристократизма, который стал стилем Ротшильдов в XX веке.

Две мировые войны поколебали их финансовую империю, однако Ротшильды выстояли. Канул в Лету их неаполитанский банкирский дом – детище Карла. Пришел в упадок франкфуртский, когда-то взлелеянный Амшелем. Стал венским банком местного значения австрийский, где некогда царствовал Соломон. Но банковское дело Натана в Лондоне и Джеймса в Париже процветает и поныне. Династия сумела измениться вместе с Европой, не слишком изменяя самой себе.

Каждый, кому посчастливилось родиться в этом семействе, подвергался незаметной, но неумолимой дрессировке, которая годам к двадцати пяти превращала любого подающего надежды шалопая в Ротшильда. Что означало целый набор знаний, пристрастий, навыков и потребностей. Морально-практический кодекс Ротшильда требовал: быть финансистом высокой квалификации, принимать близко к сердцу жизнь еврейской общины и проблемы благотворительности. А также – обладать тонким художественным вкусом, полупрофессионально разбираясь хотя бы в двух-трех видах искусства. И украшать свою жизнь разнообразными экзотическими хобби. Среди Ротшильдов в XX веке встречались дрессировщики диких животных, коллекционеры шейных платков и знатоки естественных наук. Авторы книг по светскому этикету пилоты-любители и специалисты по археологическим раскопкам. А уж художников-любителей, знатоков оперы и коллекционеров – просто без числа.