Синий георгин - Нора Робертс

И все равно ее сердце забилось где-то в горле, не давая вымолвить хоть слово, сделать хоть один вдох. Ее рука взлетела, пальцы впились в его плечо и соскользнули, когда он поднял голову.

—Черт... — выдохнул Логан, не отпуская ее волосы.

Он снова дернул ее и свободной рукой прижал к себе. Когда его губы обожгли ее во второй раз, мозг полностью отказал Стелле.

Откуда вообще взялась дурацкая мысль о поцелуе? Но раз уж так случилось, ему показалось неразумным не претворить ее в жизнь. В общем, он сам навлек на себя неприятности, запутался в буйных ароматных волосах, в соблазнительно нежном дыхании.

А когда он сильнее прижался к губам Стеллы, она то ли вздохнула, то ли издала тихий стон. И какой мужчина устоит перед этим?

Его пальцы тонули в лабиринте шелковых кудрей, аппетитная фигурка дрожала, как хорошо настроенный мотор на высоких оборотах. И чем дольше Логан прижимал ее к себе, чем дольше впитывал ее вкус, тем глуше звучал сигнал тревоги, напоминавший, что он вовсе не хотел с ней связываться. Ни на каком уровне.

Когда Китридж наконец нашел в себе силы отпустить ее, отстраниться, он увидел ее пылающие щеки, увидел глаза, ставшие еще более синими и более огромными. В нем вспыхнуло желание перебросить ее через плечо и утащить куда-нибудь, куда угодно, чтобы разделаться с тем, что начал чертов поцелуй. В животе разгоралась такая боль, что он отступил еще на шаг.

—Ну вот... — кажется, он заговорил вполне спокойно, хотя был не очень уверен из-за грохочущей в ушах крови. — До свидания.

Логан вернулся к водительской дверце, залез в кабину, как-то умудрился включить зажигание и подать пикап задним ходом. Он резко нажал на тормоза, ослепнув от брызнувшего в глаза солнца.

Стелла подняла слетевшие с капота на гравий очки и подошла. Он опустил боковое стекло и взял протянутые очки, глядя ей прямо в глаза:

—Спасибо.

—Пожалуйста.

Логан напялил очки, рванул задним ходом, крутанул руль и вылетел с площадки.

Оставшись одна, Стелла стряхнула оцепенение, шумно вздохнула пару раз, еле передвигая ослабевшими ногами, добралась до ступенек и рухнула на них.

—О Пресвятая Дева...

Стелла не шелохнулась, даже когда вышел покупатель и когда вошел другой. Она никак не могла прийти в себя, подавить дрожь, успокоиться. Она чувствовала себя так, будто сорвалась с утеса и цепляется за крошащийся край скользкими от пота пальцами.

И что теперь с этим делать? Как разобраться, если мозг отказывается работать, а мысли разбегаются?

Так нечего пока и пытаться. Стелла поднялась на ноги и вытерла влажные ладони о брюки. Хорошо хоть ближайший план действий ясен. Надо закончить рабочий день, заказать пиццу, вернуться домой к мальчикам. К рутине.

Она лучше всего справляется с рутиной.

10

Харпер рыхлил почву вокруг клематиса, карабкающегося вверх по железным шпалерам. В этой части сада царила тишина. Кустарники и декоративные деревья, дорожки и клумбы отгораживали домик, который он до сих пор называл гостевым, от главного дома.

Сверкая желтыми язычками на фоне весенней зелени, начинали раскрываться нарциссы. За ними пойдут тюльпаны. Харпер любил их больше других ранних цветов и поэтому засадил луковицами целую клумбу у своей задней двери.

Гостевой домик, перестроенный из каретного сарая, очень нравился всем девушкам, которые здесь побывали. «Кукольный дом», — говорили они, и Харпер не возражал, хотя сам мысленно называл его коттеджем, на манер коттеджа садовника. Ему было очень уютно в этом домике из выбеленных кедровых досок под двускатной крышей, и места вполне хватало.

Всего в нескольких футах от задней двери располагалась небольшая теплица — его личные владения. Коттедж стоял достаточно далеко от главного дома, чтобы не испытывать неловкости, оставляя на ночь гостей женского пола, и в то же время достаточно близко, чтобы за пару минут добежать туда, если вдруг маме понадобится помощь.

Харперу не нравилось, что она жила одна. Правда, в доме есть Дэвид. Он не уставал благодарить Бога за Дэвида. И тем не менее... Неважно, что мама — самый независимый и сильный человек из всех, кого он знал, просто ему не нравилось, что она жила одна, и все. Не нравилось представлять, как мама день за днем, ночь за ночью бродит одна по большому старому дому.

Конечно, уж лучше так, чем с тем подонком, за которого ее угораздило выйти замуж. У Харпера не хватало слов, чтобы выразить свое презрение к Брайсу Кларку. Пожалуй, сам факт этого замужества доказывал, что мама не безупречна, но тому, кто редко совершает ошибки, гораздо тяжелее их переживать.

Мама вышибла Брайса быстро и безжалостно, и Харпер до сих пор тревожился, не постарается ли тот отомстить за отлучение от Роз, дома, денег и всех прилагающихся к этому благ.

Ведь пытался же подонок ворваться в дом! За неделю до завершения процедуры развода. Харпер не сомневался, что мама справилась бы и сама, но его поддержка не была лишней.

Как хорошо, что теперь мама в доме не одна! С ней две женщины, два ребенка — большая компания. И куча забот тоже большая.

Может быть, ему пора подумать о собственном доме.

Только вот никак не удается найти вескую причину. Он любит поместье так, как никогда не любил женщину. Любит страстно, с уважением и благодарностью.

А сады он любит даже больше, чем главный дом и свое нынешнее жилье. Он может выйти утром из дома и пробежаться до места работы. И приятно, и для здоровья полезно.

Бог свидетель, он не хочет переезжать в город — шумный, кишащий людьми. В Мемфисе здорово провести свободный вечер, повеселиться в клубе с девушкой или друзьями. Но проживи он там месяц, точно задохнется.

И пригороды его не привлекают. Он хочет остаться здесь, в красивом маленьком доме, окруженном обширными садами, со своей теплицей и работой, до которой можно добежать за несколько минут.

Харпер откинулся на пятки, засунул под бейсболку упавшие на глаза волосы. Весна! Что может быть лучше весны? Ее таких привычных ароматов, красот, даже звуков?

Сейчас, ближе к вечеру, свет смягчился. Когда зайдет солнце, станет прохладно, но уже без кусачего морозца. Закончив с посадками, можно будет заглянуть на кухню, выпить пива, посидеть в сумерках и прохладе, наслаждаясь одиночеством.

А пока он достал из пластиковой кассеты для рассады желтую фиалку и стал сажать ее. И не услышал шаги. Он так сосредоточился, что не заметил и упавшую на него тень, поэтому, услышав дружелюбное: «Привет!», вздрогнул.

—Извини, — Хейли рассмеялась и потерла ладонью живот. — Похоже, ты витал где-то в тысяче миль отсюда.