Дом Крови - Михаил Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так я и бежал сквозь серую пелену дождя, ведомый Полночью, стараясь уйти как можно дальше. Она в отличии от меня видела все прекрасно, в изнанке мира нет смены дня и ночи, и никогда не идет дождь. Всевидящий похоже услышал молитвы Нестора и действительно благоволил экзекутору, он низверг целый водопад защищая детей своих и все в округе буквально утонуло в воде, как текущей так и стоячей, образовав целые заводи. Они несомненно проснулись. Под таким ливнем невозможно не проснуться. Даже если ты опоен снотворным. Но с другой стороны, это несомненно было мне на руку, под таким проливным ливнем, в кромешной темноте меня никто не найдет. Нестор в отличии от меня не видит в темноте, да и не бросит он свой отряд.
Путь, что мы проделали за целый день, плетясь со скоростью улитки. Останавливаясь каждые пол мили, вынужденно вставая в защитный круг, я пробежал за три часа. Попутно вымокнув до нитки, буквально купаясь в своей одежде. Конечно, я немного опасался встречи с вампирами, их как минимум двое бродило по округе. Но во первых: я больше не связанный беспомощный барашек. Во вторых я знал, что я почувствую их до того, как они приблизиться. И самое главное — у меня была власть над ними, так что это им стоит избегать встречи с хозяином мертвых.
Когда я подошел к разрушенной деревне дождь уже прекратился, разрядив все свои запасы и затопив все вокруг. И я шлепая по широченным, похожим на маленькие озера лужам, весь грязный по пояс и полностью мокрый шел уже просто напрямик. Встретили меня там лишь мертвая тишина, далекий безумный шепот мертвых на краю сознания, вонь горелой кучи тел и гарь пожарища. Пока Полночь пошла забирать книгу, я полез рыться в ближайших уцелевших домах на окраине. В надежде найти хоть что-нибудь еще съестное. Жевать несколько дней одно лишь вяленное мясо было такое себе удовольствие. В конце концов это же крестьяне, жившие на земле своим трудом, тут обязано было что-то остаться. А я не привередливый, не привычный к изыскам. Мне и сухари с краюхой хлеба из грубого помола подойдут.
Я рылся в самом крайнем доме хрустя ногами по битой глиняной посуде и перевернутой самодельной мебели как ощутил волну озноба, этот бархатный поцелуй нежнейшего ветра. И в проеме показался такой знакомый силуэт моей спутницы состоящий из теней.
—…Дарий, думаю, тебе стоит пойти со мной, кажется, я кое-что нашла, вернее кое-кого…
Безымянная деревушка ставшая кладбищем, братской могилой и полем битвы одновременно была вытянутая, в виде овала. Хоть она и была и обнесена частоколом, но он был низкий и хлипкий, больше для виду. На серьезную осаду тут в принципе никто не рассчитывал. В конце концов сейчас было мирное время и мы находились в центральных королевствах. И самыми опасными тут были оголодавшие банды лесных разбойников, невесть как сумевшие пройти из герцогств мимо кордонов стражи костеродных. А уж тем более тут никто не рассчитывал на то, что придут кошмарные твари, которыми только непослушных детей пугают.
Когда я заходил сюда вчера ночью вместе с отрядом ордена, мы заходили с центральных ворот, вернее через их вырванные чудовищной силой обломки. Сейчас я вернулся с самого края, и просто перелез через этот частокол. Который был чуть выше человеческого роста. И перемахнуть через него не составило труда даже раненому. Центральная площадь с разоренной часовней и собственно куча сожжённых тел были с другого конца. Но там все выгорело, поэтому я туда не хотел сначала идти, да и изрядно воняло там, чего уж скрывать, но сейчас меня позвала Полночь целенаправленно. А в таких ситуациях она никогда не шутит. Постоянно язвит, иронизирует, но не шутит.
Поэтому кивнув ей я расшнуровал сверток, достав это странное, древнее оружие. Флавио я видел всего ничего, и рассматривать его было некогда, да и положа руку на сердце не очень то и хотел. От таких охота бежать куда подальше, а не рассматривать. Изначально, издали его оружие походило на странную, длинную шпагу. То сейчас держа в руках это оружие шпагой его назвать было крайне сложно.
Первое, что сильно бросалось в глаза — это рукоять. Рукоять неестественно длинной, как у бастарда, она была выполнена из кости, выполненная в виде трех странных созданий, полузмей-полулюдей, с человеческим торсом и переплетенными змеиными телами ниже пояса. Но вот лица у них были больше похожи на оскаленные морды летучих мышей. И каждый держал в зубах по кроваво-красному рубину, в котором горели, словно заключенные внутри искры. А держали они все вместе навершие, изображенное в виде помоста на котором восседал черный паук скрытница — символ Аа-ша-ках. Но только вместо брюшка у него был большой, темный, словно самая черная ночь искусно огранённый камень повторяющий форму паучьего тельца с такими же заключенными внутри искорками.
Как и рукоять, гарда была своеобразным произведением искусства. Выполненная в виде тонкой, ювелирной работы неизвестным мастером было запечатлено канувшее в веках сражение. Где люди и существа похожие на тех, какие были на рукояти сражаются с гротескными чудовищами и гигантами. Только теперь эти существа отличались. У них были ноги и крылья за спиной. И лезвие, самое странное из всего. Выполненное из странного, матово-черного метала, с явными прожилками из серебра. Самое лезвие было зачем-то скручено в спираль от гарды на одну треть клинка. Только потом начиналась чуть более широкая режущая часть, на которой на всей длине были выбиты тускло светящиеся алым колдовские-руны символы. Даже издали, кинув первый беглый взгляд на это чудовище в облике прекрасного юноши мой глаз сразу зацепился за его оружие. Да и тогда просто не было времени все рассматривать. Но теперь, когда оно лежало передо мной. Все внимательно разглядев я только и смог, что языком цыкнуть восхищенно.
Оружие пришедшее из глубины веков и достойное королей.
Орден Искупления, инквизиция, да и сам Нестор в частности теперь носом землю рыть будут, восстанавливая репутацию. Они будут за мной гоняться чисто из принципа. Мало того, что сам еретик некромант и убийца, так и еще и такое оскорбление нанес. Сам сбежал и древний артефакт из под носа спер.
— Уу-у-х. Какая красота, — только и смог выдохнуть я, когда все эти мысли галопом со скоростью лучших атрийских скакунов промчались в голове.
Машинально, я взял его в руки, рассматривая. Левая рука меня была сломана, хоть после наложенных заклинаний она меньше болела, тревожить ее было не желательно. Так что я аккуратно взял его в и провел легонько пальцами правой руки по лезвию. Не знаю, было ли это проведение, толи наваждение. Но я сделал то, что сделал. Естественно я порезался. Клинок был бритвенно острым.
— Ай, проклятье.
«Сила мечника в руке, а вот мастерство — в пальцах. Вот и нечего рисковать, водя ими по лезвию.» Тут же вспомнилась мне фраза сказанная рычащим, басовито деловым голосом словно он перекатывал камешки во рту, покинувшего нас добродушного здоровяка, подмастерье кузнеца Харви.
–…Дарий, слышишь. Ау, проснись…– Позвала меня Полночь отрывая от любования клинком.
— Да идем, — ответил я, схватившись за рукоять клинка.
И чуть не выронил его, потому что существа, из которых было выточена рукоять словно зашевелились под рукой как только кровь и порезанных пальцев попала на них. Рубины, что были вплавлены в их пасти вспыхнули, как и паук на навершии, а все символы на лезвии заалели.
Удивляться было некогда, прислушавшись к чувства я не ощутил ничего тревожного, так что потом разберусь. И я побежал с порезанной рукой и горящим, алыми символами клинком за пятном из теней в сторону пожарища. Но не успел даже добежать до середины разрушенной деревни как меня снова накрыло то ощущение. По коже пробежал озноб. Не мягкий, словно хлопок поцелуй бодрящего ветра, которым меня одаривает Полночь, а это мерзкое чувство словно ты подцепил пиявку-слизня в ледяной воде. Проклятье брошенных гробниц. Бремя непостижимого естества проклятого богами.
