Операция Минотавр - Стивен Кунтс

Седовласая женщина с надменным лицом холодно выговаривала своему спутнику:

"...слишком далеко идти. У меня ноги болят и вообще ужасно..." Камачо перевел камеру дальше, выхватывая из толпы лица и речь на разных языках.

- Да никто меня не подцепил, говорю тебе. Просто люблю толпу... - Женщина лет тридцати пяти в элегантном костюме явно от дорогого дизайнера и с пышной прической обращалась к мужчине в серых брюках и пиджаке цвета верблюжьей шерсти, который рассерженно закусил губу. Камачо поспешно отвел камеру.

- Он идет, - сообщил Дрейфус. - К двери. Кого-то! высматривает. Вы его видите?

Камачо повернул объектив к входу в торговый центр, но видел только спины.

Он выжидал. Стало заметно темнее - надвинувшаяся туча закрыла солнце. Вскоре Чад Джуди появился в поле зрения слева и вместе с толпой устремился в темные недра здания. Камачо выключил камеру и потер глаза.

Дрейфус по радио переговаривался с агентами, находившимися внутри торгового центра. "Вон он", - сообщил один из них и показал своим коллегам, стоявшим в глубине магазина, в какую сторону направлялся Джуди.

- Пойду туда, - сказал Камачо. Джуди его никогда не видел, так что это не опасно. Тот, с кем должен был встретиться Джуди, конечно, мог опознать его, но Камачо все же хотел своими глазами увидеть человека, встречу с которым Джуди явно не хотел афишировать. Хотя надо стараться держаться от них подальше. На всякий случай.

Пока Луис Камачо шел по набережной, его обдало брызгами, принесенными сильным ветром. Вдруг хлынул дождь. Толпа, наблюдавшая за двумя эквилибристами на одноколесных велосипедах, стала разбегаться. Агент ФБР добежал до двойных дверей, спасаясь от ливня. У входа собралась толпа, выглядывая наружу и нервно переговариваясь, но все разговоры заглушал шум струй, стекающих со стеклянных витрин.

Камачо вставил наушник и поправил кепочку. Рация была во внутреннем кармане пиджака. Микрофон замаскирован в лацкане; кнопкой на аппарате можно было переключаться с приема на передачу.

Голос по рации сообщил, что Джуди находится наверху, на втором этаже, бродит от одного прилавка к другому. Это значило, что тот, с кем он должен встретиться, еще не засветился, еще ходит в толпе, проверяя, нет ли слежки.

Камачо стоял у двери и вглядывался в лица - целое море лиц всех возрастов, размеров и цветов кожи. Неужели одно из них принадлежит "Минотавру"? Не может быть. "Минотавр" слишком осторожен, слишком подозрителен. Так рисковать он не станет. Ему не нужны такие ненадежные сообщники, как Чад Джуди. А может?..

- Он стоит в очереди в кафетерии. Камачо подавил желание тут же отправиться туда. Нет! Еще рано.

- За объектом Стоит мужчина восточного типа лет пятидесяти пяти, рост около ста семидесяти, вес килограммов восемьдесят, в темных брюках, свитере и светло-синей куртке. Без шапки. Лысеет.

Камачо переступил с ноги на ногу и начал рассматривать людей на ступеньках. Семьи. Молодежь. Пять черных подростков в красных бейсбольных шапочках и шарфах. На него не смотрит никто.

- Мужчина в куртке что-то сказал объекту.

- Сделай снимки. - Это отозвался Дрейфус из фургона.

- Камера наезжает. - Судьи обожали эти портативные видеокамеры с автоматической фокусировкой и регулируемой освещенностью. Присяжные, воспитанные в век телевидения, вообще были уверены, что обвинение обязано представить видеосъемку любой незаконной сделки на десять долларов. Наконец, техника позволила это сделать. Агенты правительства могли воспроизвести в цвете все неприглядные, грязные, волнующе интересные подробности на экране телевизора в зале суда - и прогонять их вновь и вновь, пока не будет убежден самый тупой из присяжных, в то время как обвиняемые корчатся от стыда, а их защитники строчат апелляционные жалобы.

- Объект расплачивается за еду. Камачо снова повел глазами, ни к кому конкретно не присматриваясь, но примечая всех.

- Тот, что в куртке, платит, вот бросил монетку. Получает сдачу.

Нервничает, оглядывается по сторонам... Теперь идет за объектом... Они становятся у одного столика. Это тот, кто нам нужен. Это он!

Камачо не спеша начал подниматься по лестнице, прислушиваясь к донесениям филера. Он остановился, устремив взгляд на второй этаж, посмотрел налево, где находился небольшой кафетерий. Наблюдатель сказал, что они заняли столик на двоих. Он медленно поднялся выше, осторожно выглядывая из-за шагающих ног и перемещающихся спин. Вот и Джуди. Еще шаг. Камачо достиг площадки. Он двинулся налево так, чтобы между ним и Джуди находилась полная женщина. У противоположной стены электрик стоял на стремянке, нагнувшись к ящику с инструментами. В ящике находилась видеокамера. Джуди с опаской поглядывал на толпу.

Камачо повернулся спиной и оказался перед лотком с пирожками. Он купил один и попросил налить пепси. Пока девушка возилась у автомата, Камачо заглянул в зеркало у нее за спиной. Там отражался Джуди. И его собеседник тоже.

Луис присмотрелся к лицу в зеркале. Мясистое, свежевыбритое, бледное.

Он расплатился и пошел направо, к лестнице, потягивая напиток через соломинку. Спускаясь по ступенькам, он уперся взглядом в спину идущего впереди подростка, чтобы нервничавший Джуди не встретился с ним глазами. Выбросив пирожок и стакан с недопитой пепси в мусорную урну у выхода, он толкнул дверь и вышел под дождь.

Ветер чуть не сорвал с него шляпу, которую он успел придержать рукой, а брюки на нем так надулись, что хлопали.

- Итак? - спросил Дрейфус, пока Камачо, очутившись в сухом кузове фургона, отирал лицо платком. Луис Камачо пожал плечами.

- Они, видимо, заранее забила этот столик. Мусор сбросили в ведро. Пусть кто-нибудь из ребят подберет.

- Отпечатки?

- Угу.

- Думаете, это "Минотавр"?

- О чем, черт побери, "Минотавру" разговаривать с Чадом Джуди?

- Как дела в конторе? Не хочешь покататься на лыжах в Москве? Перестань трахать мою жену. Мало ли о чем... - затем из динамика на стене донеслось новое сообщение из магазина, и Дрейфус замолк, прислушиваясь.

Камачо отключил свою карманную рацию и отдал технику.

- Увидимся завтра в заведении, - сказал он Дрейфусу, вышел из фургона и направился под моросящим дождем к собственной машине.

Харлан Олбрайт заглянул к Камачо домой после ужина. С чашками кофе оба спустились в подвал. Сидевший там Джеральд тут же встал с кислым видом и побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Отец проводил его взглядом, затем устроился на кушетке, взял дистанционный переключатель и принялся нажимать кнопки каналов телевизора.

- Я прочел в газете, что Матильда Джексон мертва. Камачо хмыкнул. На двух каналах шли идиотские викторины - люди отвечали на дурацкие вопросы, чтобы выиграть бесполезные товары в блестящей упаковке.

- Кто ее убил?

- Тот, кто точно знал, что ему нужно. - Камачо уставился на секс-звезду, тасовавшую карточки с ответами на четвертом канале.

- Очень плохо. Вы успели показать ей фото Франклина?

- Нет.

- Что ж, женщина она старая, прожила немало. Так или иначе это все равно бы в скором времени случилось.

Камачо изо всех сил давил на кнопки. Он остановился на образовательном канале. Какой-то англичанин рассуждал об архитектуре средневековых соборов.

- Слушайте, черт бы вас побрал. Сейчас у меня нет настроения говорить об этом дерьме. Я отчаянно устал.

- Извините. Я читал о перестрелке перед домом Джексон. Должно быть, вам весело было. Камачо всмотрелся в лицо русского.

- Я знаю, вы скорее всего, заложили ее, так что не вешайте мне лапшу на уши. Плевать вам на эту старуху и на всех прочих тоже.

- Когда-нибудь...

- Заткнитесь!

Англичанин рассказывал о парящих контрфорсах. С помощью компьютерной модели он показал, какие силы воздействуют на каменные своды.

Олбрайт встал:

- Загляну вечерком на неделе, когда вы будете в духе.

- Хм-м.

Камачо прислушивался к шагам по лестнице и к хлопанью двери, когда Салли провожала гостя. Он смотрел на экран, но ничего не видел, погруженный в свои мысли.

***

Когда Луис Камачо в понедельник утром вернулся в свой кабинет после совещания с шефом, настроение у него было премерзкое. Начальник отпустил несколько едких замечаний насчет того, что делал Камачо в пятницу вечером.

- Вы только посмотрите, - кричал он, размахивая воскресным выпуском "Вашингтон пост", - специальный агент, начальник контрразведывательного отдела, стоит на углу с двумя паршивыми наркоторговцами перед чертовой малиной! Какого черта? Вы что, шпионов там ловили на этой хазе?

Камачо возразил, что он просил репортеров не снимать его.

- Ха! Вы что, никогда не читали конституцию, мистер?

- Вот и они так ответили.

- И я это повторяю. Если еще раз увижу вашу ряшку в прессе, отправитесь куда-нибудь в Айдахо выкапывать нацистов в коровьем дерьме. Эти наркошники, видимо, единственные, кто не читает чертовых газет! - Шефа уже давно раздражало, как пресса освещает расследование ФБР деятельности "Арийской нации"