100 великих казней - Елена Авадяева

Вскоре дворец Эссекса был со всех сторон окружен королевскими войсками. Возникла перестрелка. Нечего было и думать о том, что удастся выдержать сколько-нибудь длительную осаду, если только королевские войска подтянут артиллерию. К тому же в Эссекс-хаузе находились жена и сестра графа и другие женщины. В конечном счете совсем упавший духом Эссекс согласился сложить оружие при условии, что он и его друзья будут рассматриваться как благородные пленники, что лорд-адмирал точно передаст королеве все сказанное ими и что их будут судить честным судом и во время пребывания в тюрьме разрешат беседовать с их капелланами. Против всего этого у лорда-адмирала не нашлось возражений. Эссекс сдался королевским солдатам, предварительно уничтожив свои секретные бумаги, включая переписку с шотландским королем. Было арестовано более 100 человек. Власти в течение некоторого времени опасались повторной попытки мятежа со стороны сторонников Эссекса.

В отличие от многих других политических процессов, когда власти стремились убедить население в виновности подсудимых, в этом случае в таком доказательстве не было нужды. Действия Эссекса и его последователей в воскресенье 8 февраля, безусловно, являлись по тогдашним законам государственной изменой вне зависимости от намерений графа. В свидетелях не было недостатка. В их числе был и лорд верховный судья Попем, задержанный в начале мятежа в доме Эссекса. Один из заговорщиков, сэр Фердинандо Горгес, еще ранее выдавший их секреты, подтвердил на суде мятежные намерения Эссекса. Показания других арестованных выявили многое из его планов. Утверждение Эссекса, что признания были сделаны из страха перед пытками, не опровергало того, что в этих признаниях излагались действительные намерения конспираторов. После вынесения обычного приговора — квалифицированная казнь — Эссекс был отведен обратно в Тауэр. Там выдержка покинула его. Пуританский исповедник, воспользовавшись его страхом перед адом, усилил в нем покаянное настроение. Эссекс объявил о намерении сделать полное признание перед членами Тайного совета. Он обвинял всех: своих приближенных и даже сестру, что они подстрекали его и превратили в самого гнусного и неблагодарного изменника.

Если Эссекс рассчитывал как-то разжалобить свою бывшую коронованную любовницу, то это была еще одна, последняя, ошибка.

19 февраля был вынесен приговор, на 25-е назначили казнь. Кажется, это был едва ли не единственный случай, когда при принятии важного решения Елизавета почти не колебалась. Почти — потому что 23 февраля все же последовал приказ об отсрочке казни, отмененный уже на следующий день. В этот день актеры труппы лорда-камергера дали спектакль в правительственном дворце Уайтхолле. Неизвестно, ставилась ли пьеса Шекспира, но это во всяком случае была не драма «Ричард II». Эссекса избавили от квалифицированной казни и разрешили ему сложить голову на лужайке в Тауэре, а не на лобном месте среди шумной городской толпы. На эшафоте Эссекс снова повторял, что не собирался причинять вред королеве. Палач отрубил ему голову «тремя ударами, уже первый из которых оказался смертельным, совершенно лишив сознания и движения», — сообщалось в докладе Сесилю. Среди представителей властей, наблюдавших за казнью, в качестве капитана гвардии находился и заранее предупреждавший его сэр Уолтер Рэйли.

ПОРОХОВОЙ ЗАГОВОР ГАЯ ФОКСА

Если тирании следует сопротивляться, то это относится в равной степени к тирании парламента, как и к тирании короля.

До сих пор ежегодно 5 ноября вся Великобритания празднует день раскрытия Порохового заговора. Чудовищность затеи была такова, что участники его поистине прославились. Однако повезло им еще меньше, чем Герострату. То был заговор иезуитов и католиков против английского короля Якова I. Организаторами заговора явились несколько молодых дворян, раздраженных отказом Якова I отменить репрессивные законы против католиков. Душой заговора стал Роберт Кетсби, участник мятежа Эссекса, он же был связником между заговорщиками и главой английского иезуитского ордена отцом Гарнетом. Томас Винтер — один из участников заговора вошел в контакт с правительством Испании и властями Испанских Нидерландов.

Томас Перси был двоюродным братом графа Нортумберлендского и мог узнавать новости высшего света.

Гай Фокс, хотя его именем и был назван заговор, был по существу простым исполнителем. Неизвестно, кто первый из заговорщиов предложил взорвать здание Вестминстера, когда король будет открывать сессию парламента.

После гибели Якова заговорщики предполагали захватить кого-либо из младших детей короля и, подняв восстание католиков, провозгласить регентство. Затея была более чем сомнительная, учитывая, что народ Англии за сто истекших после Генриха VIII лет свыкся с англиканской религией и совершенно не тосковал по папству. Заговорщики сняли дом Винегр-хауз, примыкавший к той части Вестминстера, где размещалась палата лордов и где должно было состояться открытие парламентской сессии. Они предполагали, что из Винегр-хауза попадут в заброшенный подвал Вестминстера. Оказалось, что подвал сдали под торговый склад. Перси удалось договориться, чтобы ему уступили аренду. Затем в подвал были принесены доставленные ранее в Винегр-хауз мешки с порохом. Сверху сделали настил из угля, камней и битого стекла. Все было готово, но правительство неожиданно перенесло дату открытия парламентской сессии с 7 февраля на 3 октября 1605 года. В июне было объявлено, что сессия откроется еще позже — 5 ноября. Заговорщики использовали это время для подготовки других своих действий — организации восстаний в средних графствах и переброски из Фландрии эмигрантского полка Стении, состоявшего из английских католиков.

Одним из последних к заговору примкнул Френсис Грешам, кузен Кетсби и Винтера. Он-то и «сдал» заговорщиков.

26 октября лорд Монтигл, член палаты лордов, муж Элизабет Грешам — сестры Френсиса Грешама, получил загадочное письмо, составленное очень туманно, с предупреждением: если ему дорога жизнь, не присутствовать на заседании парламента, так как Бог и люди решили покарать нечестивого «страшным ударом». Письмо было прочитано Монтиглом вслух за ужином, на котором присутствовал один из заговорщиков — Томас Уорд.

Несмотря на поздний час, Монтигл поспешил в Уайтхолл. Ему удалось застать Роберта Сесила и четырех лордов-католиков — Нотингема, Нортгемптона, Вустона и Сеффолка, которые были введены в состав королевского тайного совета. Было решено ничего не предпринимать до возвращения короля. Монтигл не скрыл это решение от Уорда, который был знаком с содержанием письма. Уорд немедленно сообщил о случившемся заговорщикам. Фокс, спешно направленный в подвал, вернулся и доложил заговорщикам, что мина осталась нетронутой.

1 ноября Кетсби встретился с Грешамом, которого подозревал в том, что он написал роковое письмо. Кетсби решил заколоть кинжалом предателя, но Грешам с негодованием отверг обвинение.

3 ноября Уорд через Винтера сообщил своим друзьям, что король, вернувшийся в Лондон, прочел письмо и приказал членам Тайного совета хранить все в строгой тайне.

Приближался решающий час. Гай Фокс отправился в подвал, подготовил фитиль, который вел к мешкам с порохом, и направился наружу. Не успел он выйти, как к нему кинулись поджидавшие в засаде люди во главе с мировым судьей Ниветом, посланным для осмотра подвала.

«Если бы вы меня захватили внутри, — сказал Гай Фокс, — я взорвал бы вас, себя и все здание». По приказанию Нивета бочки с порохом были открыты и обезврежены. Заговорщики начали поспешно покидать столицу еще до того, как они узнали об аресте Фокса. Это делалось в соответствии с их планом, который предусматривал одновременное начало восстания в ряде графств на северо-востоке Англии. Но и тут произошел случай, доказавший, что Господь явно не желал в тот момент перемены в Англии общественного строя. В доме одного из заговорщиков Лититона, в графстве Стаффордшир, сделали короткий привал. Кетсби и несколько его помощников пытались просушить порох, который они подмочили, переплывая реку. При этом искра упала на блюдо, на котором лежал порох. Силой взрыва мешок пороха был выброшен через пробоину в крыше. Однако грохот раздался на всю округу. Большинство оставшихся невредимыми заговорщиков бежало, остальные вскоре были окружены отрядом, собранным шерифом графства. Кетсби и Перси были убиты в перестрелке. Раненный в руку Томас Винтер был взят в плен. В течение последующих недель были схвачены в разных местах другие участники «порохового заговора».

И все-таки, почему же «заговор Гая Фокса»? Он же был там не самым главным. Приведенный стражей в Уайтхолл и допрошенный лично самим Яковом, этот молодой человек с удивительной смелой беспечностью заявил, что он — всего лишь бедный слуга и намеревался неожиданной вспышкой пороха убить короля, королеву, юного принца, королевских советников, судей и всех главных лиц при дворе. На другом допросе в присутствии короля он заявил, что его зовут Джоном Джонсоном, а его господина Томасом Перси. Этот человек так беспечно шутил со своими стражами и выказал столько дикого презрения к жизни, что Яков едва ли не был им очарован.