Конан и повелитель молний - Олаф Бьорн Локнит

Джай слегка покривил душой. Мечи в «Норе» имелись. Три, собственность Лорны и Райгарха, хранились в потайном ящике под стойкой, дабы всегда находиться под рукой. Парочка завалялась у Хисса, надеявшегося сплавить их какому-нибудь богатому простаку как обладающие волшебными свойствами. Вороненый зингарский эсток с гардой в виде переплетенных ветвей красовался на стене в комнате Аластора – память о бурных днях на Полуденном Побережье.

Райгарх все же счел необходимым показать воспитаннику несколько приемов обращения с клинком, утверждая, что не может со спокойной душой видеть, как благородное оружие используется в качестве обычнейшей дубины. Теперь Конан с похвальной настойчивостью осваивал новое для него искусство. Избегая постоянных насмешек и советов добровольных наставников, он уходил заниматься ранним утром. Ши иногда заявлялся посмотреть на это зрелище, хотя утверждал, будто старания Конана совершенно бесполезны.

…Камешек, звякнув, отскочил от вовремя подставленного лезвия и плюхнулся в лужу, подняв фонтанчик грязи. Дождь почти кончился, над землей плыли еле заметные облачка испарений. Среди прядей белесого тумана перемещался Конан, ведя бой с невидимым противником – выпад снизу, уход вправо, выпад сверху, защита, уход влево… Для настоящей схватки движения выглядели чуточку замедленными и слегка дергаными, неуверенными.

Ши прицелился и метнул новый осколок гранита. К своему удивлению, он не промахнулся, угодив Конану в плечо.

Тот сбился с ритма и еле успел убрать ногу, чтобы не полоснуть по ней клинком.

– Один есть, – без особой радости сообщил Ши.

– Угу, – кратко подтвердил Конан. Вместо того, чтобы продолжать разминку, он подошел к облюбованному Ши насесту и снял висевшие на столбике ножны. Рядом лежала переброшенная через низкую перекладину безрукавка из толстой порыжелой кожи, украшенная блестящими заклепками.

– Что-то ты не в настроении, – заметил сверху воришка. – Из-за вчерашнего? Наплюй. Через пару деньков Джай простит и забудет. Такое со всеми случается.

– А если бы мы не заплатили? – Конан пристально глянул на приятеля. Его постоянно взлохмаченная черная шевелюра намокла, и он по-собачьи замотал головой, отряхиваясь.

Ши развел руками:

– Тогда Кодо с дружками забрали бы Хисса с собой, а потом приволокли обратно в изрядно подпорченном виде. Кроме того, Кодо немедля позаботится о надлежащих слухах, гласящих не в нашу пользу. С нами перестали бы иметь дело – на луну, на две. Очень неприятно. Таковы наши порядки, ничего не поделаешь. Как говорится, закон плох, но это закон.

Он ладонью стер с лица дождевые капли и задумчиво добавил:

– Признаться, я слабо представляю, как прожить в стране с настоящими законами. Такими, что установлены не Назирхатом и воровскими кругами, а королем или городским советом. Впрочем, мошенник везде отыщет лазейку, а жить честно я не в состоянии – умру от скуки на следующий день… В Шадизаре куда веселее. Ты, кстати, сегодня с утра к нужнику не наведывался?

– Опять? – понимающе спросил Конан, одеваясь. – Что теперь?

Погребенный в недрах выгребной ямы золотой жезл не успокаивался. Предложенное Лорной решение заколотить дверь будки ни к чему не привело – к рассвету доски оказались сорванными толчками Неведомого изнутри. Рот, извергавший поддельные драгоценности, сменился огромным глазом – желтоватым, и, точно у запойного пьяницы, пронизанным красными прожилками. Глаз судорожными рывками ворочался в разные стороны, многозначительно пялясь на людей черным с прозеленью зрачком. Райгарх хотел ткнуть в него деревяшкой поострее, но не решился.

В середине дня глаз сменился осиным гнездом, из которого полезли скорпионы – раза в два крупнее обыкновенных и к тому же снабженные прозрачными стрекозиными крыльями.

Хисс и Кэрли успели изловить несколько штук, похоронив их в склянках с оливковым маслом – такую редкость можно продать любителям собирать необычных тварей. Остальных насекомых безжалостно передавили сапогами.

– Сегодня там крапива, – пожаловался Ши, соскальзывая по столбу вниз. – Здоровенный крапивный куст, но с цветочками, как на розах, представляешь? И бабочки над ним порхают.

Конан приглушенно фыркнул – этот звук заменял ему смех. Ши мог гордиться собой: развеселить вечно мрачного мальчишку-варвара удавалось нечасто.

На краю площадки возникла кутающаяся в яркую цветастую шаль женская фигурка. Откинула угол платка, обернулась тщетно подавляющей зевоту Ферузой.

– Доброе утро, – чистюля туранка не решилась ступить на раскисший песок, опасаясь за свои расшитые туфельки. – Вы Аластора не видели?

– Разве он куда-то делся? – ответил вопросом на вопрос Ши, не преминув съязвить: – Ты в собственной кровати посмотрела?

– Да, и никого не нашла, – намек оставил Ферузу равнодушной. – В его комнате тоже тихо. Он ушел вчера ночью, сказал, будто намерен догнать Кодо и о чем-то поговорить.

– Значит, они торчат в каком-нибудь роскошном местечке навроде «Звездного моста» и треплются за десятым кувшином белого кофского, – меланхолично предположил Ши. – Да не волнуйся ты, никуда он не денется и ничего с ним не случится. Это же Аластор, его все знают. Придет. Ты не заметила, Хисс сидит в углу?

– Нет, заперся у себя, – Феруза поплотнее запахнула шаль. – Я не волнуюсь, просто Альс говорил, что не хочет задерживаться…

Она вздрогнула и замолчала, потому что из открытой двери черного хода донесся короткий и громкий сухой треск – словно нечто тяжелое врезалось в предмет из дерева, расщепив его на множество обломков.

– Райгарх споткнулся, – хихикнул Ши. Его не поддержали.

– Непохоже, – Конан прислушался. Феруза переводила тревожный взгляд с одного приятеля на другого. – Пошли посмотрим.

Они с опаской заглянули в узкий коридор черного хода. Ши предусмотрительно вытолкнул Конана вперед, рассудив, что его, Ши, жизнь представляет большую ценность и необходимо позаботиться о ее сохранении.

По расшатанным половицам застучали стремительно бегущие ноги, троица немедля отпрянула. Прямо на них вылетела Рилна, девочка-служанка. Заметив Ферузу, бросилась к ней и зарылась лицом в складки, шали, обморочно всхлипывая. Туранка прижала девочку к себе и шепотом спросила:

– Ри, что там? Кто тебя напугал?

Рилна простучала зубами нечто неразборчивое. Конан нахмурился и рванулся внутрь, совершенно не беспокоясь о том, на что может наткнуться. Покрутив пальцем у виска, Ши нехотя потрусил вслед. Он бы куда охотней остался здесь, только должен кто-то приглядеть, чтобы спятивший варвар не устроил бойню.

Толстенный дубовый стол, разрубленный на две половинки, выглядел чрезвычайно жалко. Над обломками стола возвышался (впрочем, «возвышался» – сказано слишком громко, так, поднимался) не кто иной, как Альбрих из Чамгана собственной персоной. На сей раз он явился не один, а с компанией сородичей числом около шести или семи, и не с пустыми руками – гном держал небольшой двулезвийный топор на длинном топорище. Им он только что прикончил стол и, кровожадно оглядываясь, примеривался, какой предмет из обстановки трактира станет следующей жертвой.