Последние романтики - Рут Харрис

– Желаю тебе хорошо провести время, – сказала мать.

– Хорошо бы ради такого случая купить тебе новый наряд, – сказал отец, – я хочу, чтобы ты выглядела там лучше всех.

– Мне кажется, это еще ничего не значит, – поспешила Миранда оградить родителей, а заодно и себя, от возможного грядущего разочарования. Что, если Бой попросту развлекается?

– Он разведен, ты знаешь? – спросила Берил у мужа, когда они остались наедине друг с другом.

– Кто ж этого не знает! – ответил Хью. – Но разве можно винить его в этом, ведь жена его оказалась бесплодной.

– Разумеется, нельзя винить, – согласилась Берил. – В конце концов, каждый мужчина, а тем более герцог Меллани, стремится иметь потомков.

– Боюсь только, что у этого Боя дурной характер, – сказал Хью, со всех сторон пытаясь рассмотреть перспективы замужества своей дочери.

– Но я, например, никогда не слышала о нем ничего дурного, – возразила Берил. – Ну, разве что он донжуан. – Она, помолчав, подумала. – Впрочем, то же самое говорят и о принце Уэльском.

– Да, но они же холостые. Когда женятся – остепенятся.

– Только бы он не обижал нашу Миранду.

– Разве может найтись такой человек, который захочет ее обидеть? – спросил Хью, зная, что на этот вопрос не нужно ждать ответа.

Вольно или невольно, но Бой Меллани, в конце концов, пришел к одному весьма значительному выводу относительно цели своей жизни: этой целью были не деньги, и не слава, и не служение империи, этой целью было произвести на свет сына, чтобы род Меллани благополучно проследовал дальше в грядущую историю человечества.

Первая женитьба Боя закончилась разводом, когда стало ясно, что его жена будет всякий раз иметь выкидыши на третьем месяце беременности. Развод был вынужденной мерой, и первая герцогиня понимала, что ее главной и единственной обязанностью была обязанность рожать сыновей. Когда стало ясно, что на это она неспособна, судьи были не вправе запретить развод. Бой был свободен выбирать себе новую герцогиню.

Бой, человек сильных страстей, но не сильных чувств, поскольку развод был необходимостью, смирился с этим и нисколько не переживал. Единственное, о чем он сожалел, – это, что, дожив до двадцати восьми лет, не имел сына. Конечно, он обвинял свою бывшую жену. Родственники не осуждали его увлечений и спокойно отнеслись даже к затянувшемуся роману с Николь, понимая, что на ней он никогда не женится. Кем бы Бой ни был, прежде всего он являлся герцогом Меллани, и он женится только на своей ровне. В 1925 году Миранда Таулс-Фолконер стала самой блестящей невестой в Лондоне – ее брак с Боем казался неизбежным. Она была из хорошей семьи, обладала отличными манерами я воспитанием, вращалась в хорошем обществе. К тому же она была красива, мила и обладала добрым и чистым сердцем.

Обед в «Кларидже» был роскошным и очень дорогим. Официанты были наряжены в старинные одежды – чулки, брюки до колен. Еда здесь подавалась самая лучшая во всей Англии: самое свежее и нежное мясо, только что пойманная рыба, самые зеленые овощи, самые ароматные ягоды, лучшие вина. Но никто не приходил сюда, чтобы есть. Сюда приходили себя показать и людей поглядеть. Когда Бой и Миранда вошли в зал, Миранда с удовольствием, хотя и безо всякого эгоизма, отметила, что нет в мире прекраснее пары, чем они. А между тем в зале находились форейторы, его величества и фрейлины королевы. Сири Моэм, придворный архитектор, обедал с Дианой Купер. В другом углу Михаил Эссаян с оранжевой орхидеей в петлице обедал в компании трех арабов, одетых в белые одежды и белые чалмы. Ноэль Ковард сидел за одним столиком с Таллулой Бэнкхедом, а Ким Хендрикс, который только что вернулся из Мидленда, где он интервьюировал рабочих, и теперь, будучи в курсе классовой борьбы, удивлялся, как это богатым так долго удается удерживать власть, обедал со Стасом Раковским, который не так давно прославился в качестве иллюстратора. Когда вошли Бой и Миранда, Ким рассказал Стасу об инциденте, случившемся прошлым летом на террасе у Мерфи, где Бой столь грубо обошелся со Скоттом Фицджеральдом.

– Я знаю, – сказал Стас. – У Боя и Николь разгорелась жуткая ссора по этому поводу. Он настаивал, чтобы они немедленно покинули Антиб. Он тогда сильно перевозбудился, ведь до сих пор она ни разу не перечила ему.

– Они что, уехали в ту же ночь? – спросил Ким. – Дело в том, что я назначил ей свидание на пляже на другой день, но она так и не пришла.

– Да, в ту же ночь, – сказал Стас. – Причем она уехала от него в Париж.

Ким и Стас, подобно всем, кто находился в зале, продолжали следить за герцогом Меллани и девушкой-мечтой. Ким видел, как они наклонились друг к другу, поднимая бокалы с шампанским, и Бой что-то сказал Миранде, после чего на лице ее появилось сильное удивление. Затем Бой вылил из своего бокала шампанское в вазу с розами и извлек из него кольцо с таким огромным бриллиантом, будто это был не бриллиант, а кусочек льда из ведерка. И это кольцо Бой надел Миранде на безымянный палец левой руки.

– Я уверен, что Николь ничего не знает об этом, – сказал Ким.

– Не знаю, – пожал плечами Стас. Он недавно делал для Николь эскизы одежды. Это был неестественно маленького роста человек, тщедушный и слабый. Но лицо его выражало силу, особенно скулы, твердый подбородок и живые проницательные глаза серо-зеленого цвета. – Одно я знаю точно, я не буду тем человеком, кто скажет ей об этом.

– Думаю, герцог сам окажет ей эту честь, – сказал Ким.

На другой день Ким вернулся в Нью-Йорк. Перед отъездом он написал письмо Николь и отправил его из Лондона.

5

Все в Англии казалось замедленным, даже движение на улицах. Ограничение скорости здесь довели до двадцати миль в час, и за месяц у Кима накопилось полдюжины штрафных талончиков. Он был счастлив вернуться в Нью-Йорк, где можно было гонять с любой скоростью. Салли показалось, что поездка пошла ему на пользу – он выглядел таким же, как раньше. Он привез ей в подарок полную сумку вещей из шотландки, а для Кимджи – биту для крикета. Он поцеловал ее, подержал на руках Кимджи и весело швырнул его в огромную детскую коляску. В эту ночь они спали вместе и Ким любил Салли. Засыпая, Салли счастливо улыбалась. Наконец-то Ким забыл об исчезнувшей рукописи.

Он отправил свою статью об Англии в «Коллье», а в мае и июне закончил работу над «Делом чести». За день до того, как они отправились в Кап Д'Антиб, где сняли ту же виллу, что и в прошлом году, Ким пообедал с Перкинсом и лично вручил ему готовую рукопись.

Этим летом в Антибе никого не было, только я. Зельда, Валентино с женой, чета Мерфи, Мистингуэт, Рекс Ингрэм, Дос Пассос, Элис Терри, супруги Маклиш, Чарли Брэкетт, Мод Канн, Эстер Мерфи, Маргарет Намара, И. Филип Оппенгейм, скрипач Манн, Флойд Делл, Макс, Кристал Остмэн, бывший премьер Орландо, Этьен де Бомон, и хотя нам приходилось мириться с лишениями, это было самое подходящее место для того, чтобы спрятаться от всего мира. Но мы отлично проводили время. Я не представлял, когда мы вернемся домой…