Последний рейдер - Андрей Шевченко

Эркин нахмурился:

— Я настолько давно читал про Наполеона, что уже ничего больше и не помню. Но насчет антикварной ценности не сомневаюсь.

Ломель всё так же небрежно осведомился, не сможет ли господин Кенеб продать ему эту безделушку, скажем за триста кредиток. Эркин мрачно посмотрел на торговца.

— Ломель, я же сказал, что бюстик — это антиквариат, но антиквариат высшей пробы. А ты мне предлагаешь каких-то жалких триста кредиток. Я вообще не хочу его продавать. Ни за какие деньги!

Через пять минут он продал бюст Наполеона за пятьсот кредиток. Всем было хорошо, все были довольны. Если бы Эркин знал, что его слова и впрямь оказались пророческими и Ломель впоследствии продал бюст за две с половиной тысячи кредитов, а впоследствии с аукциона неизвестный коллекционер выкупил этот кусок старой бронзы за пятнадцать тысяч, то его настроение несколько испортилось бы. Но он не мог предвидеть будущее, а потому остался вполне доволен полученной суммой.

Спустя час формальности были улажены, документы на приобретение яхты оформлены на Морозова как ответственное лицо, и команда «Ястреба» вступила во владение кораблем. Весь экипаж поголовно выстроился возле белого корпуса яхты и зачарованно смотрел вверх. Наконец Тор ткнул локтем в бок Александра.

— Иди первый, ты же капитан.

Александр подошел к открытой двери входного шлюза, потрогал белый хардитовый корпус и, оглянувшись назад, сказал:

— Чего рты пораскрывали? Заходите, теперь это наш корабль. Казню первого, кто намусорит!

Если снаружи яхта представляла собой прекрасное зрелище, то внутри она являла чуть ли не предел желаний. Стены были чуть матовыми, с различными оттенками. Личные каюты для экипажа были раз в пять больше, чем на «Ястребе», и, конечно, их обстановка не шла ни в какое сравнение с каютами шлюпа. По личному мнению Александра, удобств было намного больше, чем нужно. Один только бар чего стоит! Пожалуй, надо было сразу сказать Ломелю, чтобы он демонтировал бар — теперь во время полета ребят отсюда и деформатором не выковырять!

Но это же яхта, а не крейсер. Вспомнив о крейсерах, он пошел в рубку посмотреть на управление. А по пути заглянул в лабораторию, да там и застрял. Эта шикарная «лаба», обставленная по последнему слову техники, напомнила ему о Корфу, о вонючих джунглях, о гнетущей жаре и безысходной тоске по свободе. И, главное, о синих, бездонных глазах Ирины. Ход его мыслей прервало появление черного добродушного лица Тора.

— А, вот ты где! Мы повсюду ищем капитана, а ты опять взялся за свое любимое занятие. Теперь во время полета тебя отсюда не вытащить.

Александр огляделся — лаборатория была довольно хорошо укомплектована. А ведь Тор прав: исследования можно и нужно продолжить. Он решил докупить необходимое оборудование, так как был уверен, что еще есть варианты развития многогранной темы деформирования гравитационного поля. Взять, к примеру, две такие разные области, как скорость звездолетов и новое ужасное оружие: они имели только одну точку соприкосновения — гравитацию. И, если покопаться, можно найти еще не одно решение задачи. Тор хлопнул капитана по плечу, потащил за собой в рубку и начал хвастаться своим штурманским местом. Александр задал ему вопрос, и Тор понял, что мысли капитана далеки от яхты.

— Тор, ты сам служил в СБ и знаешь, как они настырны, если хотят добиться своей цели. А ЭТА цель оправдывает все средства, но тем не менее сиссиане не трогают нас уже дней десять. Как ты думаешь, почему?

Обычно веселое, лицо Тора приобрело серьезное выражение.

— Да, ты прав. На фоне наших последних успехов я перестал задумываться об этом. Они не отступятся… по идее, не должны отступиться…

За этим разговором их застал Эрл. Он уже хотел поделиться с ними каким-то радостным открытием, но, узрев озабоченные физиономии, осекся. Тор рассказал Эрлу об их разговоре, после чего в рубке повисло тяжкое молчание. Александр машинально уселся в кресло первого пилота и, положив руки на штурвал ручного управления, задумался. Наконец он встал, подошел к коммуникатору и объявил:

— Внимание! Говорит капитан. Всему экипажу немедленно пройти в кают-компанию.

Первый помощник и штурман молча переглянулись и двинулись вслед за капитаном. Когда все собрались, Александр начал объяснять ситуацию:

— Ребята, вы знаете меня недолго, но мы с вами одержали уже четыре победы над сиссианами. Это не просто победы над равным кораблем, это — разгром сильного и хорошо вооруженного противника. Мы смогли задать взбучку сиссианам лишь благодаря тому оружию, которое я назвал деформатором. В данный момент у них нет ничего способного противостоять ему, но я знаю, что очень скоро группа ученых раскроет секрет. Этой проблемой на Корфу занимаются лучшие умы, и, чувствую, ждать осталось недолго. Мы уже дважды выиграли сражения с тяжелыми крейсерами, но то, что два раза хорошо — на третий раз противно. Мы попросту можем попасть в такую ловушку, из которой нас не спасет даже деформатор.

Для этого много и не нужно — всего лишь побольше огневой мощи, сосредоточенной на нашем корабле. Так вот, — Александр прошелся по просторной кают-компании, экипаж молча следил за ним. — Поскольку окончательную разработку оружия произвел я, то я и принимаю решение широко обнародовать секрет. Само собой, это не избавит нас от мести сиссиан, но, по крайней мере, они перестанут непрерывно охотиться за нами. Однако, прежде чем сделать это, я решил поставить вас в известность. Вы подписывали со мной контракт, в котором есть жесткие условия из-за владения новым оружием. Теперь в этом не будет надобности. В общем-то, с точки зрения законов Братства я первый нарушаю условия контракта… Поэтому если кто-то желает выйти из состава экипажа, он получит свою долю от прибыли двух рейдов. Кто хочет остаться — добро пожаловать! Из нового контракта будут вычеркнуты условия о смерти за разглашение, но и только. Все остальные пункты будут сохранены.

Александр оглядел притихший экипаж.

— Поверьте, сделать это меня вынуждают обстоятельства. Еще до выхода в рейд в банке был оставлен пакет документов с технологией изготовления деформатора, который должны были огласить в случае нашей гибели. Но пока это будет сделано, сиссиане успеют вооружиться и раздавят Конфедерацию, как пустой орех. Почему я волнуюсь за Конфедерацию? Да потому, что она единственная сила в нашей галактике, которая способна сокрушить сиссиан. А они должны быть остановлены на своем захватническом пути. Итак: принимайте решения, я свое уже принял.

С этими словами Морозов сел в кресло. Команда, включая Эрла, Тора и Эркина, была удивлена неожиданным решением капитана, но они были достаточно искушены в военном искусстве, чтобы понять: на их стороне дважды оказалось чертовское везение. Зажми их два крейсера между собой — и шлюп сгорел бы под совместным огнем ужасных машин разрушения. Но с другой стороны, теперь и противники будут вооружены подобным оружием. Видимо, Сергея Королева мучила эта мысль, потому что он спросил:

— Капитан, худо-бедно, но мы разбили эти крейсера, а теперь они вооружатся деформаторами и нам крышка.

— Ты еще не понял. Сергей. Сиссиане чуть позже сами найдут решение проблемы, но тогда их уже будет трудно остановить. Представь себе ситуацию: сизые создали свои деформаторы и напичкали свои крейсера ими. Как ты думаешь, сколько продержится эскадрилья конфедеративных «Паллад» против «генералФоров», вооруженных деформаторами?

— Три минуты, — мрачно сказал Королев, понявший наконец, куда клонит капитан. — Но ведь…

— Раньше и я думал так же, как и ты, но события последних дней показывают, что надо действовать. И быстро!

— Но, капитан, ничего же не произошло! — подал голос Борнссон.

— Вот именно! Я готов голову заложить — СБ сиссиан знает о нашем местонахождении и хочет вторгнуться на территорию ТНС, но, наверное, кто-то из «высших» не одобрил этого решения. Не хочет портить отношения со своим сейфом. Не будь у них другого выхода — финансовые вопросы их бы не остановили. Следовательно, другой путь у них есть. И это может быть только одно: они готовы создать собственный деформатор. Значит, мы должны подвести контрмину: как можно быстрее разгласить этот секрет, чтобы восстановить равновесие. Скорее всего, сиссиане будут охотиться за нами из чистой мести, но тут уж ничего не поделаешь. Зато они не окажутся «на коне»!

Королев, бесшабашный, как всегда, махнул рукой и крикнул:

— Ну и черт с ними! Что ж я должен из-за этого стать фермером и рыться в земле? Кэп, я остаюсь!

Таулер, одетый в форму генерала-протектора Таринского содружества (и где он успел ее раздобыть?), присоединился:

— Я тоже остаюсь. У этой малышки, — он любовно похлопал ладонью по переборке яхты, — отличные машины. А если капитан доработает их так же, как и движки «Ястреба»… да мы всех сделаем на любой трассе! Я думаю, мне найдется применение. Я с вами, капитан!