Род Корневых будет жить! Том 3 (СИ) - Антон Кун

— Нужно подумать, как избавиться от тела, — сказал я. — Не могу же я всё время носить его с собой?

— Попробовать сжечь, как тело колдуна? — предложил Мо Сянь.

Егор Казимирович удивлённо посмотрел на нас.

Я почесал нос и признался:

— Это уже не первое нападение…

Егор Казимирович покачал головой и попросил:

— Пожалуйста, держите меня в курсе таких происшествий.

— Хорошо, — пообещал я. И повернулся к Мо Сяню: — Я думал насчёт того, чтобы сжечь. Но мне кажется, нужно где-то подальше от усадьбы.

— Вы правы, молодой господин. Так будет лучше, — поклонился китаец.

— Надо сделать всё так, чтобы даже если будет разбирательство, на нас подозрения не упали, — добавил Егор Казимирович.

— А разве смогут определить, чей труп сожгли? — удивился я.

— В гильдии наёмных убийц свои методы, — вздохнул управляющий.

— Тогда нужно выбрать время и место, — подвёл я итог разговору.

— Я подумаю, — пообещал управляющий. — И насчёт гильдии наёмных убийц тоже подумаю.

— Хорошо, спасибо большое! — поблагодарил я своего управляющего и повернулся к Мо Сяню: — Пойдём? Там поди уже Глеб с Данилой и Марта замёрзли на тренировочной площадке, ожидая нас.

— Хорошо, молодой господин, — поклонился Мо Сянь.

И мы отправились на тренировку. Но прежде Мо Сянь сходил за деревянными мечами.

Глеб с Данилой и Марта ждали нас с Мо Сянем на тренировочной площадке. И они действительно начали подмерзать — стояли и дрожали. Точнее дрожали парни. Потому что Марта активно двигалась и её мышцы, похоже, были уже разогреты.

— Вы чего так долго? — напустился на нас Глеб.

— Так и простыть можно, — поддержал его Данила.

— Так вы стойте ещё дольше, — фыркнула Марта, делая широкие выпады.

— А чего вы не разогреваетесь? — удивился я. — А ну, давай, присоединяйся!

И начал активно двигаться — бегать, толкать парней.

Они потихоньку тоже втянулись.

— Кто старается, тот закаляется! — задорно кричал я друзьям, и они старались — толкали меня от души, так, что я летел кувырком в сугроб.

Собственно, они тоже летали туда частенько.

Поначалу холодный и колючий снег, попадающий за шиворот, заставлял вскрикивать, но потом он стал хорошим стимулом двигаться активнее и толкать точнее. Так, чтобы в сугроб летел соперник, а не ты.

Я даже не заметил, когда к нам присоединилась Марта. И мы в этот момент видели в ней не девушку, а пацанку, которая валялась и валяла в сугробе на равных.

Наконец Мо Сянь дал команду взять мечи.

И вот тут началось самое сложное. Он показывал нам комбинации, а потом заставлял на практике отрабатывать их. И следил, чтобы мы дрались на полном серьёзе, не позволял увиливать.

— Сила является основой всего! — повторял он, гоняя нас четверых по площадке.

И мы двигались, преодолевая усталость.

Причём, чем больше забивались мышцы, тем больше этот чёртов китаец усиливал напор.

— Сила не терпит трусости! — говорил он, заставляя наши мышцы работать тогда, когда сил уже не было.

И мы старались, смело кидались вчетвером и по очереди, и получали звиздюлей деревянным мечом.

— Путь культивации невозможен без храбрости! — поучал Мо Сянь нас.

И мы были храбрыми.

— В жизни есть вещи, от которых не спрячешься, — объяснял Мо Сянь. — Вы будете уставшими, вы будете слабыми или больными. Но вы должны уметь отразить атаку в любом состоянии, потому что ваш враг обязательно воспользуется вашей слабостью.

Мы это понимали. Поэтому снова и снова поднимались и шли отрабатывать комбинации.

— Не убьёшь ты, убьют тебя, — и Мо Сянь щедро отсыпал нам ударов.

Само собой получилось, что мы начали произвольно объединяться для атаки или защиты в пары и тройки и так же быстро переходить к бою один на один или объединяться в другие комбинации.

Мо Сянь кивал и улыбался. И усиливал напор.

И нам приходилось быстро соображать. Очень быстро. И всё равно мы не поспевали за учителем.

— Тело в страдании, но сердце пребудет на небесах, — говорил он, когда кто-то из нас чувствовал, что не может встать.

И эти его слова заставляли подняться.

А когда кто-то из нас начинал роптать, Мо Сянь говорил:

— Сквозь пот и кровь пробиваешься вперёд, стараешься больше остальных. Разве это не единственный способ стать лучше?

И мы признавали его правоту.

Наконец, Мо Сянь скомандовал:

— Достаточно!

Ритуальный поклон мастеру и друг другу.

Казалось у нас не должно остаться сил, но всё равно, пока мы дошли до дома, извалялись в сугробах. И снег теперь казался обжигающе горячим.

Я давно уже заметил дым над трубой из бани — Кузьма молодец сообразил, что после хорошей тренировки будет неплохо попариться. Поэтому предложил:

— Кто со мной в баньку?

Глеб и Данила в этот раз с восторгом поддержали идею похлестать друг друга веником.

А вот Марта засмущалась. Её раскрасневшееся от тренировки лицо стало ещё краснее.

И мне почему-то стало неудобно перед ней. Я видел, что она тоже хочет. Но как девушка пойдёт в баню с парнями?

Хотя, в моём мире совместное посещение бани не было чем-то из ряда вон выходящим. И я предложил:

— А если мы все обернёмся в простыни, то вполне можем ведь и Марту с собой взять! Ты как?

Каких-то похабных мыслей у меня не было совсем. Я просто видел и понимал, что ей после тренировки тоже нужно в парную. А если она будет ждать, пока мы напаримся, то будет уже не то. Ну или если мы будем ждать, пока она попарится…

В общем, совместный поход я видел, как вполне нормальное решение.

Марта и парни растерялись и уставились на меня, как будто я сморозил несусветную глупость.

— Что? — спросил я. — Я не предлагаю что-то непристойное. Но так мы сможем все вместе попариться, и никому не нужно будет ждать! Блин! Да я даже смотреть в твою сторону не буду!

Глеб почесал затылок и сказал:

— Я тоже не буду. Чё мне смотреть? Ты сестра мне.

— И я не буду, — добавил Данила и покраснел.

Мы уже подходили к крыльцу, когда Марта спросила:

— И как ты это себе представляешь?

— Очень просто! — заверил её я. — Мы с парнями разденемся, обернёмся простынями и зайдём первыми. И отвернёмся.