Собирай меня по осколкам - Ники Сью

Т: «И?..»

М: «В смысле «и»? Кто, по-твоему, мне важней?»

Т: «Конечно, я. Кто же еще?»

И снова обилие стикеров. Щеки у меня покраснели, уши казалось, полыхают. Я окончательно смутилась. А еще, безумно захотела услышать его голос. И увидеть Тима. Наверное, мое сердце уже все простило. Не осталось никаких обид. Я была готова ко второму предательству, читая милые глупости, которые он пишет в сообщениях.

Т: «Напиши, как освободишься. Мне безумно скучно…»

М: «Жди меня завтра, как чертов Хатико не ждал».

Мы вроде были на расстоянии, однако я смущалась даже печатать эту фразу. Хотя это же Тимур. Он знает меня, он ближе любого парня на этой планете. Так почему же сердце продолжает трепетать от банальных фраз.

Т: «О! Да после таких слов, ты просто обязана выйти за меня».

М: «Только после того, как комета упадет на нашу грешную землю. Или на марсе обнаружат жизнь».

Т: «Выгляни в окно».

Это было глупо, но я подскочила и подбежала к окну. Посмотрела на темную улицу, не сразу заметила. Только когда опустила взгляд вниз, к фонарю, увидела – снег пошел. Пушистый, блестящий, словно маленькие звездочки. Снежинки медленно опускались на землю, создавая волшебное белое одеяло. Я улыбнулась, прижимая мобильный к груди. Новый год ведь скоро. Интересно, с кем Тимур будет отмечать, успеют ли его выписать из больницы. А потом от Авдеева прилетело еще одно сообщение.

Т: «Эй, ненормальная, тебя нло-шки похитили?»

М: «Откуда ты знаешь, что снег идет?»

Т: «Красиво, скажи?»

М: «Очень».

Т: «До завтра, Маша».

* * *

Завтра наступало очень долго. Учеба в голову не шла, я перечитывала по три раза, а потом взгляд падал на телефон. Однако там не горел огонек о входящем, не горел он и через час, и через пару часов. Я бесилась, сама не понимала почему. Тим не обязан мне писать и звонить. Он вообще просто развлекается этими переписками. В больнице скучно, однотипно, поболтать не с кем. Но я все равно бесилась. Если так сильно хотел пообщаться, мог бы и снова написать или позвонить. Значит, не хочет. Или нашел другого собеседника. Последний вариант меня жутко разозлил. И это, откровенно говоря, больше походило на ревность. Хотя я не имела права его ревновать. Мы друг другу никто. Соседи. Бывшие хорошие знакомые. Однако эмоции не утихали.

Я так накрутила себя, что уснула около трех ночи. Утром подскочила, как убитая и пулей в душ. Решила, сегодня пойду в универ. Не буду пропускать пары из-за этого умника. Знания важней.

На парах кемарила, слушала в пол уха. Сонька опять с вопросами подкатила, что с тобой, где была вчера, выглядишь плохо. Я отмахнулась, не хотелось посвящать в подробности. А потом мы столкнулись в столовой с Денисом. Мне вдруг стало неловко за свои резкие слова. Унизительно вышло. Думала, поздороваться, но Романенко прошел мимо, словно мы никогда не были знакомы. Малиновская и вся компания Дэна повторили за ним. Народ в столовке поглядывал на нас, кто-то откровенно шептался. Что ж, заслуженно. Хотя вариант игнора мне нравится больше, чем навязчивое общество Дениса.

- Мне кажется, я чего-то не знаю, - сказала Соня, когда мы сидели за столом.

- Весь универ в курсе, судя по обсуждениям.

- Да ты звезда, Уварова. Только не пойму, вы реально разругались с Денисом? – спросила удивленно она.

- Типа того, - буркнула, переводя взгляд на телефон, который лежал на столе. Тим за весь день не написал ни одного сообщения. Меня это, конечно, зацепило. Обидно стало. Нет, может, я должна была сама проявить активность. Все-таки он из-за меня пострадал. Но с другой стороны, вот с кем он вчера общался. И общался ли…

Наступив на гордость, я после третей пары поехала в больницу. Попала в жуткую пробку, авария перекрыла половину дороги и машины двигались в час по чайной ложке. Людей в салон набивалось, возмущений. На остановке вошла бабушка, я ей уступила, и остаток пути ехала, словно согнутая скрепка. Одним словом – неудобно было.

Вчерашнюю еду, которую я активно готовила, тоже с собой везла. Весь день с ней носилась. Утром не могла решить, пойду или нет. Потом плюнула, сунула в сумку, если нет, так обратно принесу.

У входа в отделение Тима, за столом сидела тучная тетечка в очках. Вчера ее здесь не было, по крайне мере, утром.

- Куда? – крикнула мадам, косясь в мою сторону.

- К… родственнику! – заявила, прикидывая, каким он мне может приходиться родственником. На ум шло что-то не правильное и очень смущающее. Вот тебе и чистый разум.

- Уже закончились приемные часы.

- Как?

- Вот так, - развела она руками. Я вытащила телефон из кармана, глянула на время и поняла, что медсестра права. Десять минут пятого… Опоздала.

- Можно хотя бы на минуточку. Мне бы передать…

- Нельзя. А передать могу за вас.

- Ну, мне очень надо! – не унималась я. Вдруг не донесет мою передачку. Хотя кое-кто не заслужил.

- Всем очень надо.

- Он же все равно там ни чем не занимается. Лежит и все.

- Милочка! – крикнула женщина, вылупив свои глазища. – Не положено.

- Он убьет вас, если узнает, что вы меня не пустили! Он у меня знаете какой? – качала головой я, выражая театральное негодование. Нет, я на самом деле, не понимала, почему нельзя заглянуть на минутку. Как будто что-то серьезное произойдет. Странные порядки.

- Тут все такие. До свидания.

- Не все, - буркнула. – Вы вот злая и вредная. Вот! Передайте во вторую. Всего доброго.

___

(Тим цитирует отрывок из стихотворения Алексея Апухтина “Я люблю, люблю тебя безумно”)

Глава 31 - Тимур

Меня несло безумным течением, и остановиться было невозможно. Ладно, может я тупо помирал со скуки. Но аж раздирало написать Маше. В итоге плюнул и пошел в атаку со звонками. Она не отвечала, что бесило знатно. Поменял стратегию и перешел в смс.

Переписка получилась забавная. Мы общались… Черт, я ощущал себя ее парнем на все сто процентов, когда строчил стихи по памяти. А уж ответы заставляли улыбаться. Я даже съел ужасное меню, которое нам притащили на следующий день, на завтрак. Хотя это был отврат. Они там готовить не умеют или специально дают нам дрянь, чтобы поскорей выписались. Дед думает, столовка