Окончательный приговор - Сергей Самаров

– С сообщения осведомителя о появлении в тех местах бандитов, – сухо сказал подполковник Саламбеков, показывая тем самым недовольство моей оценкой боевых способностей спецназа республиканского ФСБ. – Майор Руманов получил от своего осведомителя данные, и мы сразу выдвинулись. Должно быть, действовали со спецназом ГРУ по одной банде, но нам никто не говорил, что спецназ ГРУ работает там же. Перед выездом на операцию они должны были поставить в известность оперативный штаб. Он тогда еще действовал круглосуточно, если помните. Пока не отменили режим контртеррористической операции.

– Тем не менее, – сказал я, возвращаясь к текущим делам, – пришли мы в итоге к нынешнему положению вещей. И что бы ни случилось в прошлом, в настоящем мы обязаны задержать банду Беклемишева. С этим трудно не согласиться?

– С этим трудно не согласиться, – признал мою правоту Саламбеков. – Однако у меня есть некоторые оговорки. Захватить – это значит, следуя вашей теории о высокой боевой подготовке спецназа ГРУ, предоставить им возможность убежать в очередной раз. Более того, любая попытка задержания не сможет обойтись без жертв, возможно, многочисленных, и, возможно, среди мирного населения. И потому я предпочитаю в случае обнаружения физически уничтожить таких опасных людей. И по этой причине я запросил у своего руководства трех лучших снайперов. Каждый из них уже изучил фотографии беглецов, каждый выбрал себе цель и будет охотиться непосредственно за ней. Если у вас получится поймать – ловите, но я буду прилагать все усилия именно к уничтожению.

Я только пожал плечами. Мне, конечно, более интересно завершить дело судом, хотя опять же нет уверенности, что решение суда снова будет положительным. И, может быть, вариант подполковника Саламбекова даже предпочтительнее моего.

– Тогда давайте будем соображать, как нам это сделать. Они обязательно появятся где‑то рядом с Майрбековым. И мы обязаны этим воспользоваться.

Саламбеков выложил на стол подробный план городского пригорода.

– Вот, полюбопытствуйте, это строение в один этаж с мансардой, которая, по сути дела, является вторым этажом, – в дополнение к плану он выложил из ящика на стол несколько фотографий, сделанных, очевидно, сквозь запыленное стекло машины, причем низкокачественной камерой, может, даже мобильником, и пододвинул мне. – Это и есть дом уважаемого Висангири Мажитовича. Объект, так сказать, достойный нашего внимания. Там он живет со второй женой и с дочерью от второго брака. Погибший сын у него от первой жены, умершей еще двадцать один год назад. Дом не богатый, но добротный, построенный на совесть. К нашему счастью, и забор здесь не нынешний новомодный, кирпичный в три метра, а обыкновенный штакетник. Правда, вдоль штакетника растут густые кусты и закрывают прямую видимость на уровне человеческого роста. Создаются определенные сложности для наблюдения. К сожалению, это Грозный, а не Киров-Юрт. Местность здесь ровная, и нет возможности просматривать все дворы с высокой точки. Есть только два более-менее высоких дома, с чердаков которых есть возможность просматривать большую часть двора Майрбекова. Только огород не видно. Но, главное, с каждой из этих двух точек видно крыльцо. Если ваши бандиты-спецназовцы попытаются пройти в дом, они сразу попадут в ночные прицелы снайперов. Прямо на крыльце. И можно будет стрелять на поражение. В дополнение в кустах рядом с домом Майрбекова я выставляю пару человек, чтобы они сумели при необходимости добить убегающих. Честно говоря, мы искали иные точки для наблюдателей. К сожалению, с другими соседями договориться не удалось. Никто не пустил к себе наших людей. Но в некотором отдалении от дома Майрбекова выставить посты нам все же удалось. Более того, посты мы выставили на ключевых направлениях, которые позволяют не только контролировать приближение банды Беклемишева, но и блокировать все варианты ее отхода с места действия, если она все же прорвется туда и, что еще более невероятно, сумеет улизнуть от прицелов снайперов. Все посты обеспечены бесперебойной связью, и каждый имеет возможность предупредить соседа по эстафете. Я лично проверял всю систему засады. Сбой в данной ситуации исключен. Если этих парней интересует Майрбеков, можно смело заказывать для них гробы.

– Майрбеков их интересует, это я могу утверждать категорично. Но следует сохранять предельную внимательность и осторожность.

– Уж это‑то мы умеем делать! – Фуртанбек Хаджибекарович, на мой взгляд, все же сам не был готов проявлять внимательность и осторожность в требуемых параметрах, и потому, мне казалось, его подчиненные готовы к этому еще меньше. – Вот как бы поторопить события…

– Нет ничего проще, – сказал я, вытащил мобильник и набрал номер подполковника Страховщикова, чтобы повторить уже опробованный вариант.

– Слушаю вас, Артур Юрьевич. Вы где?

– Я в Грозном.

– Я тоже туда собираюсь, но вот дела все отпустить не могут. Без меня обойдетесь?

– Думаю, Максим Николаевич, у нас это получится. Но я с просьбой от себя лично и от подполковника Саламбекова.

– Я слушаю.

– У нас все готово. Задействованы большие профессиональные силы, но эти силы, как вы понимаете, не могут вечно сидеть в засаде, оставаясь незамеченными, и потому, чтобы избежать демаскировки, хотелось бы поторопить события. Мы хотели попросить вас позвонить полковнику Переславцеву. Можно сообщить ему, что завтра Майрбеков, кажется, уже выезжает или даже вылетает в Москву. Точно вы, конечно же, не знаете, но получили такие сведения из не внушающего доверия источника. Посоветуйте Переславцеву озаботиться охраной семей спецназовских бандитов. Как вы считаете, можно по такому вопросу позвонить? Не будет это подозрительным?

– Думаю, не будет. Я просто дам добавление по теме, которой уже касался. Вполне естественные отношения. А вы уверены, что Беклемишев и остальные уже в Грозном?

– Я – нет. У меня таких данных нет. Но вот подполковник Саламбеков уверяет, что это так.

– А то как бы не получилось, что мы поторопимся, а они не будут успевать туда добраться, и потому вообще не поедут. Предпочтут встретить Майрбекова в Москве.

– Фуртанбек Хаджибекарович утверждает, что Беклемишев уже здесь и даже начал активно работать. Расправляется со своими личными врагами.

– Хорошо. Я позвоню. Вам следует после этого звонка что‑то сообщить?

– Нет. Если только не почувствуете, что звонок был напрасным.

– Договорились, – Максим Николаевич отключил связь.

Я посмотрел на подполковника Саламбекова.

– Что? – спросил он.

– Поторопят, – пообещал я. – Подполковник Страховщиков позвонит полковнику Переславцеву, бывшему командиру наших бандитов. Тот передаст сообщение по цепочке.

– Значит, они поддерживают связь со своим командованием?

– Я думаю, такая связь существует.

– Но это же значит, что эта самая связь может существовать между бандитами и другими отрядами спецназа ГРУ, что находятся здесь.

– Может существовать, – согласился я. – Даже допускаю, что существует. Но это не меняет положения дел.

– Еще как меняет, – не согласился Фуртанбек Хаджибекарович. – Мы выставили на дорогах посты, усиленные в том числе и спецназом ГРУ. Специально предоставили «летучим мышам» возможность для реабилитации после того скандала на дороге. Кроме того, в случае попытки силового прорыва, противостоять бывшим спецназовцам должны были, по нашим соображениям, настоящие спецназовцы. Они хорошо друг друга знают и знают, чего следует ожидать от противной стороны. А теперь, если банда Беклемешева сумеет вырваться, постовые их просто выпустят.

Оказывается, подполковник Саламбеков не был так уж уверен в силах, которые выставил.

– Выход один, не выпускать их с места действия.

– Легко сказать…

Мы, кажется, поменялись с Фуртанбеком Хаджибекаровичем ролями.

Наш разговор прерывался звонком начальника отдела следственного комитета при военной прокуратуре, то есть от моего, надеюсь, временного, но непосредственного руководителя. Звонил он из Москвы.

– Артур Юрьевич, не отрываю от дел?

– Нет-нет, все в порядке.

– Как у вас дела? Доложите в темпе. Я сейчас иду на доклад; будут спрашивать, что мне говорить? А спрашивали еще вчера…

Извиняясь, я кивнул подполковнику Саламбекову и вышел в коридор, чтобы поговорить без помех. К моему счастью, коридор был пуст, и это давало мне возможность произвести короткий и четкий доклад, чтобы руководство оценило мои старания. То есть, чтобы оценило в действительности старания Фуртанбека Хаджибекаровича. Но я ведь вовсе и не говорил, что это все моя инициатива и воля. Я просто умолчал о том, что все было сделано без меня. Это же не обман и не присваивание себе чужих заслуг.

Когда я вернулся в кабинет, Фуртанбек Хаджибекарович посмотрел на меня подозрительно. Словно что‑то чувствовал. Но я умею не показывать свое внутреннее состояние и потому только устало вздохнул.