Кровавый круг - Михаил Март

Ругаясь по-русски, бормоча по-армянски, выкрикивая непонятные слова, сдабривая их отборным матом, Арсен натягивал брюки. Махнув по волосам ладонью, он даже не взял в руки расческу. Всегда элегантный, увешанный золотыми побрякушками, сейчас он выглядел, как обезумевший банкир, оставивший все свое состояние за игровым столом в казино. Глаза его налились кровью от ненависти и негодования. Ему был нанесен сокрушающий удар, и не просто удар, а били в спину, исподтишка, когда он этого не ждал, в тот момент, когда он дал согласие идти на перемирие и готов был к компромиссам.

Арсен схватил с вешалки плащ и ринулся к дверям. У него тряслись руки, и он проклинал все свои замки, крепко держащие стальные двери.

В тот момент, когда он выскочил на площадку, его тут же сбили с ног. Их было не меньше шести. Чужие здоровяки, все в щегольском одеянии, сильные и ловкие, и вовсе не похожие на его ребят. Ему заломили руки за спину и подняли с холодного кафельного пола, тут же последовало несколько сокрушительных ударов в живот, по печени и в пах. Били грамотно. Арсен успел заметить у одного из нападавших бронежилет под черным плащом.

Соображать пришлось по дороге вниз. Его волокли по лестнице, и он едва успевал переставлять ноги. Его забросили в микроавтобус и уложили на пол. Он уже не сомневался в том, что ребята Степана Бездомного к его захвату никакого отношения не имеют. Его ждали и знали, что он выйдет. Они знали, что ему тут же позвонят, как только с братом случится несчастье, знали, что он не будет сидеть сложа руки и выйдет из норы. Они добились своего! Но что это им даст? Без доказательств, без улик, без горячих следов? Ни один прокурор не даст санкции на арест. Обычное задержание? Припугнуть? Показать свое преимущество? Дешевый трюк! Сегодня же десяток адвокатов оккупируют всю их систему, и от их нажима ничего не останется, пружина лопнет!

Машина тронулась с места, и его повезли. Он лежал на животе и стукался подбородком о пол. Нет, ничего у них не выйдет. Он даже оружия никогда с собой не носил, а подбрасывать ему наркотики в карман — пустое занятие. Уже пробовали, и ничего из этой затеи не получилось.

Краем глаза Арсен заметил ствол автомата. Один из бугаев держал оружие на коленях. Странная пушка! Силовики подобными не пользуются. И опять у него возникли сомнения. Что им надо?

Арсен прикрыл веки. Его трудно было испугать, таких, как он, не запугивают. Хуже всего, когда не понимаешь маневра противника. Растерянность страшнее страха. Она может привести к ошибке.

В то время как Арсен трясся на полу микроавтобуса, его злейший враг Степан Бездомный развлекался в одном из престижных ресторанов «Фортуна» на окраине города в кругу своих близких друзей и женщин.

В этот день в зале «Фортуны» присутствовали достаточно известные люди не только среди криминальных авторитетов, но и из властных структур, а это значит, что где-то поблизости должны быть репортеры из желтой прессы. Именно по этой причине возникли некоторые трудности с бесцеремонным отношением к посетителям, и приходилось идти на некоторые уловки.

К уху Бездомного склонился официант и тихо произнес:

— Степан Иннокентич, повар создал шедевр для вашей новой пассии. Хочет, чтобы вы взглянули на сюрприз, прежде чем выставлять его на общее обозрение.

Бездомный улыбнулся. Он обожал женщин, силу, деньги и слыл известным гурманом. Нередко он сам наведывался на кухню и снимал пробу. Повара лезли из кожи вон, чтобы угодить известному авторитету, и получали хорошее вознаграждение за свой талант и труд. Под надзором Бездомного находилось несколько приличных ресторанов, отелей, притонов, бензоколонок и казино. Но он мечтал взять в свои руки весь город.

Бездомный поцеловал ручку очаровательной девчушке, которая годилась ему в дочери, и его лоснящаяся красная физиономия расплылась в улыбке.

— Я сейчас вернусь, лапусик.

Как только его грузная фигура поднялась над столом, тут же встали еще двое парней квадратной конфигурации. Бездомный сделал жест рукой, и мальчики уселись на свои места.

Чтобы попасть на кухню, нужно было миновать два коридора, подсобку и холл. Степана брали в холле, возле грузового лифта. Коридоры слишком узкие, а на кухне горячие плиты и безмерное количество посуды.

Сбить с ног такую тушу, как Степан Бездомный, трюк не из легких, приходилось действовать непривычными методами, к тому же авторитет имел сильный голос и басил по любому поводу, если выражал свое неудовольствие.

Когда он проходил мимо лифта, двери раздвинулись. В кабине стояли двое крепких мужичков. В ту же секунду кто-то набросил удавку на бычью шею авторитета, и петля сдавила ему горло. Степан схватился за капроновый витой шнур, пытаясь высвободиться, но чьи-то руки дернули его за брюки вперед и, потеряв равновесие, Бездомный с грохотом повалился на пол.

В лифт его затащили при помощи той же веревки, как племенного быка, и, не давая ему очухаться, ударили чем-то тяжелым по голове. Били несколько раз резиновым жгутом со свинцовым наполнителем, который не оставляет следов. Рот заклеили за несколько секунд, пока лифт спускался с первого этажа в подвал.

Двери открылись, и к лифту подкатила тележка, на которой возят мясные туши. Машина стояла возле люка. Цельнометаллическая «Газель» с надписью «Продукты». Погрузка заняла еще две минуты.

За столом не успели выпить по рюмке, а хозяина банкета уже вывозили со двора, упакованного, беспомощного и без сознания.

Операция прошла так, как ее задумали, если бы не одно «но».

Дело в том, что за машиной «Продукты» увязалась неприметная «Таврия», в которой сидел Женька Метелкин.

Этот человек поспевал везде и приходил раньше положенного, но не позже. Все дело в том, что Метелкин точно знал, что он живет в век информации и, овладевая ею раньше других, можно получить то, к чему стремишься. За десять лет.он ничего стоящего получить не успел, кроме подержанной «Таврии» с четвертых рук, но зато… Зато он щедро делился своими грошами со всем светом и развивал связи. Связи — это тень информации, если не наоборот, но какое это имеет значение!

Когда официанта вызвали в кабинет директора, где находились пятеро посторонних, и ему в нос сунули красную книжечку, тот смекнул, в чем дело. Если будут брать, то только Степу! Больше никого.

У официанта имелся свой закуток в подсобке, где находилось крошечное окошко в зал. Женька Метелкин всегда отстегивал ему часть гонорара от своих кровных и получал местечко у окошка. Сегодня Метелкин выслеживал начальника мясокомбината с женой главного инженера, и делал это не по заданию редакции, а по просьбе супруги начальника. Женя умел лепить компромат. Свою желтую газетку он именовал не иначе как «Светской хроникой». Впрочем, и фамилия Метелкин его также не устраивала, и он подписывался просто — Евгений Метельский. Так что его истинную фамилию знали только мама и отдел кадров.

Выполнив задание, официант заглянул в подсобку и в течение секунды выпалил:

— Приехали гэбисты брать Степу. Контролируй ворота, остальное перекрыли.

Метелкину не надо было ничего повторять дважды, он жил на вулкане и имел соответствующую реакцию. Он сел в свою «Таврию» на минуту раньше, чем из ворот выехала машина «Продукты».

Вся эта история сводилась к задачке для начальных классов. Из пункта «А» и пункта «Б» по направлению к пункту «Д» почти одновременно выехали две машины, но усложнялась эта задачка тем, что существовал еще пункт «В», где ждали сигнала от неизвестного под именем Икс.

Главного редактора «Кубанских известий» Золотухина держали в собственном кабинете чуть ли не под прицелом. Ему не приходилось надевать наручники или избивать его, Золотухин не представлял из себя грозной силы и слыл законопослушным гражданином. Он легко поддавался нажиму сверху. Его просто пугали. У одного из оперативников сработала рация.

— Внимание пятому. Объект въехал в город и остановился у шашлычной «Переславль». Просит у бармена разрешения позвонить по телефону.

— Вас понял. — Оперативник отложил рацию в сторону. — Ну вот, кажется, мы не зря старались. Слушай меня внимательно, Золотухин. Ты нас не интересуешь. Нам нужна жена Литовченко. Как только ты ее сдашь, мы вернем тебе твою жену. Расклад понятен?

Золотухин кивнул.

— Молодец. Я всегда знал, что ты мужик умный. Зачем тебе неприятности из-за каких-то психов, да еще из Ставрополя. Пусть сами отвечают за свои дела… Ну так вот. Сейчас эта стерва будет сюда звонить. Назначишь ей встречу в парке. На круглом пятачке у клумбы. Пусть ждет тебя на скамейке. Подойдешь и сядешь рядом. Пока она будет вешать тебе лапшу на уши, тут и мы подоспеем. А потом со спокойной душой поедешь домой. К вечеру и жена вернется.

Золотухин вновь кивнул. Он знал, с кем имел дело, и не верил ни единому сказанному слову, но у него не оставалось выбора.

Все, на что он мог рассчитывать, на находчивость Любки Литовченко. Не такая она дура, чтобы лезть в клетку с тиграми. Мужа сцапали по пути, неужели она не понимает, что и ей никто свободы не оставит. Валерка ничего от нее не скрывал. Бабий язык на свободе хуже змеи в темной комнате.