Лесная нимфа - Елена Арсеньева

– Не понравилась ему тут вода. Обмелело все. Мутная, сказал.

– Интересно. Всегда была не мутная, а сейчас вдруг мутная стала, – не унимался Черкес, но его трепотня беспокоила Кролика куда меньше, чем молчание Бугорка.

– Да придет, куда денется, – постарался Кролик сказать как можно небрежнее.

– А может, он уже подкрался да за нами подглядывает? – предположил Черкес и неожиданно заорал во все горло: – Степцо-ов!

– Замолчи! – взвизгнул Бугорок и, подскочив, ударил Черкеса с такой яростью, что тот опрокинулся на спину, задев ногой костер. Взвились искры.

Кролик замер. Бугорок никогда не дрался. Он всегда был подчеркнуто спокоен. Только один раз Кролик видел, как с хрустом сломалось это спокойствие… И ему стало страшно, потому что, если и теперь будет так же, он ничем не сможет помочь Черкесу. Разве только наброситься на Бугорка сзади?.. Но все, момент упущен. Тот снова сидит лицом к нему и смотрит пристально. Кролику стало страшно, но он почувствовал, что и Бугорку неспокойно.

– Сделай его, – вдруг тихо, с прежним спокойствием в голосе приказал Бугорок.

Кролик оцепенел.

– А если и правда Юрка где-то здесь? – с трудом проговорил он, чувствуя, как в горле дрожит.

Бугорок опустил взгляд. Непонятно было, задумался он или прячет бешенство.

– Ладно, – сказал он, – подождем.

– Мужики, вы что? – наконец-то закудахтал Черкес. – Бугорок, ты что?..

– Ты полежи, Черкес, отдохни, понял? – велел Кролик, приподнимаясь: проверял, как поведет себя Бугорок. У того даже подбородок напрягся. Все, он уже не верил здесь никому… Кролик сделал вид, что усаживается поудобнее, набросил па плечи куртку, хотя и так было жарко.

Костер потрескивал, и это оказался самый громкий звук на берегу. Впрочем, можно было еще услышать, как шуршит песком волна, как бродит в вершинах неутомимый ветер. В вышине уже наливался белым светом, будто поспевал, блеклый абрис луны, хотя до темноты было далеко. И к страху Кролика мягко прильнула липучая, как паутина, тоска, потому что для него самого, как бы ни повернулось дело, остается одно – полная безысходность.

– Ладно, подождем, – повторил он.

Наши дни

«Авторай» – было написано на вывеске рядом с приземистым, длинным бетонным сооружением, которое невесть когда и зачем было выстроено в этом просторном дворе между несколькими жилыми домами. Что-то громыхало, звенело, стучало. Пахло машинным маслом и чем-то еще очень автомобильным, только Алена не знала чем. Навряд ли соседство с автомастерской могло понравиться жильцам этих домов, однако, на счастье, строение было окружено деревьями, сейчас занесенными снегом, ну а летом милосердной зеленой завесой защищающими его от взоров жильцов.

– А вот и святой Петр, – сказал Анненский, глядя на курившего на крыльце очень широкоплечего, низкорослого мужчину с наголо бритой головой. В ухе у него была серебряная серьга, и своим узкоглазым плоским лицом он скорее смахивал на Чингисхана, чем на святого Петра. Надет на нем был рабочий комбинезон, вызвавший в памяти Алены старый-престарый фильм «Неподдающиеся». Или еще что-то из классики советского кино на так называемую «рабочую тему».

– Митяй! – махнул рукой Чингисхан в комбинезоне. – Давно не виделись, что ли? Неужели со вчерашнего дня соскучиться успел? Как твой «ренат»? Бегает?

– Все отлично, Петряй, – выбрался Анненский из машины и открыл дверцу Алене. – Можешь срочно выправить вот эту вмятину?

– Вмятину? – спросил Петряй, бесстыжими глазами озирая писательницу с ног до головы. – Я бы сказал, что это сплошные выпуклости.

Алена возмущенно вскинула брови, но не выдержала и засмеялась. Этот нагловатый Чингисхан был ужасно обаятелен.

– Что ж вы, девушка, так подставили своего инструктора? – улыбнулся он в ответ. – А если бы его насквозь протаранило? Ладно, сделаем. Я так понимаю, все срочно, суперсрочно, чтобы не волновать усатую Сусанну?

Алена опять засмеялась.

– Нравятся мне веселые курсантки, – сообщил Чингисхан, играя узкими глазами. – Как таких красавиц зовут?

– Ну как могут звать красавицу? – удивился Анненский. – Ты что, Петряй, сам догадаться не можешь?

– Елена! – проявил чудеса сообразительности Чингисхан. – Что ж спрашиваю? Раз Прекрасная, значит, непременно Елена. Не всегда Елена – Прекрасная, но в данном случае как нельзя более… и ничуть не менее…

И опять заиграл глазами:

– Может, и мне в инструктора пойти? Вы как, станете у меня учиться? Индивидуальные уроки брать?

– Автошкола прогорит, если ты в инструктора пойдешь, – невозмутимо сказал Анненский. – Вы с Русланом не работать будете, а наперебой тр…

Он умолк, словно подавился.

– Руслану нечего трахать там, где прошел Петр Ибрагимов, – безмятежно сообщил Чингисхан. – Нашел с кем сравнивать! Хотя ладно, уговорил, не пойду в инструкторы, тем более что у вас мало платят. Ну, ребята, мне нужен час времени на вашу дверцу. Можете пока погулять. Или в кафе сходить – тут за углом пельменная хорошая.

– У тебя ноут работает? – спросил Анненский. – Допустишь?

– Чего спрашиваешь, Митяй? – пожал плечами Чингисхан. – Надо – так иди. Дорогу помнишь?

Анненский, кивнув, указал Алене на дверь под вывеской:

– Пошли, посмотрим на эти ваши темы.

Чингисхан протяжно вздохнул за их спинами. Анненский оглянулся и показал ему кулак. Петряй захохотал и пошел к «Ладе».

Ноутбук обнаружился в крошечной комнатке, в которой помещался только столик, стеллаж с бумагами и один стул. Это, видимо, был кабинет директора, если можно так выразиться.

Анненский усадил Алену на стул, с видом завсегдатая втащил из коридора какую-то картонную коробку и пристроился на ней. Зашел на форум, быстро прочитал и «Страшную месть», и «Страшную месть-2», а потом сразу нажал мышкой на ник Внеформата. Информации в привате с тех пор, как туда смотрела Алена, не прибавилось, и Анненский задумчиво сказал:

– Получается, никаких подходов к нему?

– Никаких, если не действовать через милицию, – кивнула Алена. – Но пока вроде поводов нет, к тому же в милиции придется рассказывать, с чего все началось.

– И выйду я сам дурак, – усмехнулся Анненский. – Как та унтер-офицерская вдова.

Алена не без удивления зыркнула в его сторону, но оставила свое удивление без комментариев. А вообще-то любопытно. Кто в наше время Чехова читает? Кто знает про унтер-офицерскую вдову, которая, так сказать, сама себя высекла?! Ну, читали-то рассказ, может, и многие, только приводить примеры из классики нынче как бы это… не можно. Не катит. Вот из реклам фразочки – это да. А Чехов…

– А если он через интернет-салоны на форум выходит, то и милиция ничего не добьется, – уныло сказала она.

– Слабо верится, – покачал головой Анненский. – Будет вам владелец «Лехусов» – а я думаю, они его оба-два – тратить время на интернет-салоны! Ему проще со своего мобильного в Интернет попасть.

– Ну а если он следов не хотел оставлять?

– Не усложняйте, – сказал Анненский. – Ну что он, Джеймс Бонд, что ли? Думаю, когда начинал свою тему, и в мыслях не держал, что его будет кто-то искать. Потом, может быть, и начал осторожничать, хотя я в это не верю, но готов допустить. Так что наверняка телефончик хоть раз, да засвечен. Осталось найти к нему подход. Я так понимаю, что среди модераторов у вас знакомых нет?

Алена покачала головой.

– У меня тоже. Зато у меня есть один знакомый молодой поэт, который, когда я его однажды подвозил, проболтался, что знает кое-какие хакерские подходцы. Жаль только, что я его телефона не знаю, – озабоченно сказал Анненский. – И имени. Псевдоним у него – Калиф.

Алена подумала, что мир тесен…

– Впрочем, я могу Ирине позвонить, – обрадовался Анненский. – Ире Габсбург, да вы, наверное, ее знаете, если были на нашей тусовке.

– Знаю, – вспомнила Алена девушку с умными глазами и в залихватской футболке. – Но не стоит ей звонить. У меня есть телефон этого вашего Калифа. Кстати, его зовут Денис. И я вам этот телефон сейчас дам. Вот, можете с моего мобильного звонить.

– Мобильный у меня и свой есть, – независимо сказал Анненский. – Так вы знакомы с Калифом? А вы не хотите сами с ним поговорить? Наверняка он окажется более чувствителен к просьбе красивой женщины.

– Окажется, – согласилась Алена. – И, честно говоря, я к нему уже с этой просьбой обращалась. Но он затребовал слишком большой гонорар.

– Я смогу заплатить, – сказал Анненский.

– Вряд ли, – хохотнула Алена. – У меня такое ощущение, что вы не в его вкусе.

– Ах вон что! – Анненский смущенно засмеялся. – Ну и Калиф. Жжет, как говорится. А с виду такой маменькин сынок. Хотя… знавал я некоторых маменькиных сынков, и внешность порою бывает страшно обманчива.

– Внешность Калифа точно обманчива, – сказала Алена. – Поэтому лучше позвоните ему сами.

– Ну, давайте номер, – сказал Анненский, вытаскивая из кармана куртки довольно невзрачный «Самсунг», и в это мгновение телефон Алены разразился звонками.