Сталин перед судом пигмеев - Юрий Емельянов

Вновь было рассказано О «Письме к съезду» Ленина. После этого говорилось, что сначала Сталин считался с критикой Ленина, «однако в дальнейшем он постепенно начал отступать от ленинских принципов коллективного руководства и норм партийной жизни, переоценил собственные заслуги в успехах партии и всего советского народа, уверовал в свою непогрешимость. В результате были допущены факты неоправданного ограничения демократии и грубые нарушения социалистической законности, необоснованные репрессии против видных партийных, государственных и военных деятелей». В таком же духе излагалась деятельность Сталина в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период. После ритуального осуждения культа личности шли фразы о программе КПСС и решениях XXIII съезда КПСС.

Разногласия, проявившиеся в руководстве партии по «сталинскому вопросу», порождали боязнь дать достаточно полные и ясные оценки Сталину. Видимо, не случайно выход в свет 13-го тома «Советской исторической энциклопедии», в котором должна была появиться статья о Сталине, долго задерживался. Том был сдан в набор 3 ноября 1969 года, но подписан в печать лишь 27 февраля 1971 года. Как известно, редакция «СИЭ» до 1964 года особенно активно публиковала материалы о «культе личности Сталина» (этому была посвящена специальная статья, опубликованная в вышедшем в 1965 году 8-м томе энциклопедии.) В конечном счете, статья о Сталине, которая вошла в том, содержала все те же шаблонные фразы, из которых состояли статьи «Правды» 21 декабря 1959 года и 21 декабря 1969 года.

В то же время в статье было больше сказано о дореволюционной деятельности Сталина с упоминанием основных ее вех. Вкратце и без критических высказываний была изложена и деятельность Сталина до 1922 года. Затем шли известные цитаты из «Письма к съезду» Ленина. После слов о борьбе Сталина с внутрипартийной оппозицией и его выступлениях по вопросам индустриализации и коллективизации приводилась длинная цитата из постановления ЦК КПСС от 30 июня 1956 года, содержавшая критические оценки Сталина.

В статье говорилось, что «С. постепенно начал отступать от ленинских принципов коллективного руководства и нормпартийной жизни. В результате были допущены факты неоправданного ограничения демократии и грубые нарушения социалистической законности, необоснованные массовые репрессии против видных парт., гос., воен. деятелей и других кадров, что нанесло большой ущерб партии, сов. народу и армии». Упоминания о ряде теоретических работ Сталина оговаривались замечанием: «Допускавшиеся С. теоретич. и политич. ошибки не подлежали критике, что нанесло тогда ущерб развитию обществ, наук».

Оценка деятельности Сталина в годы Великой Отечественной войны отвечала уже отработанным шаблонам: «Накануне Вел. Отечеств, войны С, принимая руководящее участие в напряженной деятельности партии по укреплению обороноспособности страны, допустил серьезный просчет в оценке сроков возможного нападения фаш. Германии на СССР, что имело тяжелые последствия в первые месяцы войны». Затем перечислялись посты, которые занимал Сталин в годы войны, и полученные им правительственные награды. В конце статьи содержались дежурные осуждения культа личности и вниманию читателей предлагалась статья из 8-го тома энциклопедии на эту тему.

«И все-таки даже эти официальные публикации, содержавшие немало критических замечаний в адрес Сталина, свидетельствовали о том, что однозначное очернение Сталина кончилось и вычеркнуть его заслуги из советской истории нельзя. Василий Сойма заметил, что через год после публикации статьи в «Правде» 21 декабря 1969 года на могиле И.В. Сталина у Кремлевской стены был установлен бюст работы скульптора Н.В. Томского.

Тем временем кинорежиссер Юрий Озеров постарался ознакомить с готовыми сериями своей киноэпопеи видных советских военных и партийных работников. Специальный сеанс был организован для членов Политбюро. Л.И. Брежневу и его коллегам фильмы понравились и они были довольны тем, как был изображен в них Сталин. Фильмы разрешили пустить в прокат. Одновременно продолжились съемки других фильмов киноэпопеи.

Съемки сцен Ялтинской конференции для фильма «Битва за Берлин» в апреле 1970 года проходили в Ливадийском дворце, который тогда являлся домом отдыха. В это время года среди отдыхающих всегда преобладали немолодые люди. Они и работники дома отдыха постоянно подходили к съемочной площадке, жадно следили за ходом съемки и ловили каждое слово и каждый жест «Сталина». Во время перерыва в съемках Бухути Закариадзе подошел к толпе людей и неожиданно произнес: «Вы любите меня?» Ответом было всеобщее: «Да! Любим!» А затем люди бросились к Закариадзе, пожимая ему руки, как будто он на самом деле был Сталиным. Кто-то взял фотоаппарат и начал фотографировать Закариадзе и окруживших его людей. При этом каждый из присутствовавших норовил оказаться поближе к «Сталину». Попытки администратора съемок навести порядок на площадке успеха не имели. Какая-то женщина, держа «Сталина» за руку, доверительно говорила ему, что она подала заявление о вступлении в партию 5 марта 1953 года. Другая ясенщина хотела непременно показать «Сталину» дом отдыха и в ответ на попытки администратора оставить Закариадзе в покое, стала возмущаться: «Я из Сибири приехала. Что же вы не хотите, чтобы мы показали, как живем мы, простые люди?» Казалось, что на фабрике киногрез время повернулась вспять и люди видели в актере великого вождя, в то же время воспринимая себя как тех «простых людей», о которых постоянно заботился Сталин их юности.

В том, что теплое отношение к Сталину отнюдь не ограничивалось отдыхающими и сотрудниками дома отдыха в Лнвадийском дворце, я убедился во время просмотров серий «Освобождения» в московских кинотеатрах весной 1970 и летом 1971 года. Всякий раз, когда на экране появлялся Закариадзе в роли Сталина, в зале раздавались аплодисменты. Такими же аплодисментами встретили зрители кадры из кинохроники, показывавшие Сталина на Мавзолее на Параде Победы 1945 года в фильме «Посол Советского Союза». Было очевидно, что, несмотря на умолчание официальных властей, несмотря на злобствование либеральной интеллигенции, у многих советских людей сохранялась любовь к Сталину.

Вскоре вышли в свет книги воспоминаний маршалов К.Е. Ворошилова, С.М. Буденного, А.М. Василевского, И.Х. Баграмяна и многие другие мемуары людей, сыгравших выдающуюся роль в советской истории. В этих публикациях содержались новые свидетельства о военной деятельности Сталина. С.М. Буденный показывал, как разумноорганизовал Сталин оборону Царицына в годы Гражданской войны. A.M. Василевский свидетельствовал: «В ходе Великой Отечественной войны, как, пожалуй, ни в какое время, проявилось в полной степени самое сильное качество И.В. Сталина: он был отличным организатором… Возглавляя одновременно Государственный Комитет Обороны, Центральный Комитет партии, Советское правительство, Верховное Главнокомандование, Сталин изо дня в день очень внимательно следил за всеми изменениями во фронтовой обстановке, был в курсе всех событий, происходивших в народном хозяйстве страны. Оц хорошо знал руководящие кадры и умело использовал их».

Снова и снова военачальники приводили примеры того, как Сталин, вопреки созданному Хрущевым мифу, был терпелив невнимателен к мнениям других людей, даже если они противоречили его собственным представлениям. Маршал И.Х. Баграмян вспоминал: «Мне… частенько самому приходилось уже в роли командующего фронтом разговаривать с Верховным Главнокомандующим, и я убедился, что он умел прислушиваться к мнению подчиненных. Если исполнитель твердо стоял на своем и выдвигал для обоснования своей позиции веские аргументы, Сталин почти всегда уступал».

Однако многое, о чем могли поведать очевидцы исторических событий, не было опубликовано. Прежде чем дойти до читателя, их воспоминания подвергались дотошной проверке на предмет наличия в них рассказов или суждений, которые бы противоречили постановлению 1956 года о «культе личности». Ни Ворошилову, ни Буденному не разрешили писать о событиях после середины 20-х годов. Авторам, занимавшим более скромное положение, редакторы издательств, действовавшие по указаниям вышестоящих идеологических администраторов, вычеркивали страницы, посвященные их встречам со Сталиным, или тщательно редактировали их. Из мемуаров Главного маршала авиации А.Е. Голованова были опубликованы лишь несколько глав в журнале «Октябрь», но подготовленную им рукопись воспоминаний власти издать не разрешили. Публикация работ Сталина была по-прежнему под запретом, а его книги, имевшиеся в библиотеках, еще при Хрущеве были переведены в отделы специального хранения.

В конце 1970 года разразился скандал вокруг публикации за рубежом воспоминаний Н.С. Хрущева. Их автор вновь повторял свои обвинения против Сталина, украсив их новыми байками собственного сочинения. Публикация мемуаров Хрущева лишний раз убедила руководство страны во взрывоопасности «сталинской темы». Вместо того, чтобы разобрать, что было правдой, а что ложью или сокрытием правды в мемуарах Хрущева, руководители партии заставили Хрущева подписать заявление, в котором его собственные мемуары объявлялись фабрикацией. Однако, несмотря на эти меры, переправляемые тайно в СССР воспоминания Хрущева способствовали возобновлению дискуссии по «сталинскому вопросу». Поэтому руководство решило еще реже упоминать Сталина.