Тайный враг - Антон Грановский

Он прижал к плечу ремень сумки и подпрыгнул на месте. Тут же ноги его дрогнули, колени ослабли, и он едва не рухнул на землю.

Видбор усмехнулся.

– Теперь ты веришь, что нам нужно отдохнуть?

– Теперь – да, – угрюмо ответил Рах. Он сбросил с плеча сумку и в изнеможении опустился на траву. – Чертова чащоба. Никогда еще не чувствовал себя таким уставшим.

Видбор опустил свою сумку рядом.

– Хочешь, чтобы мы разожгли костер? – спросил он.

Рах покачал головой:

– Нет. Я не замерз. – Он глянул на воеводу снизу вверх, усмехнулся и добавил: – Если, конечно, Гиблое место не обманывает меня.

– Проверь сапоги, – сказал Видбор. – Если ноги сухие, мы не станем разжигать костер.

На этот раз Рах не стал спорить. Он послушно стянул сапоги с опухших ног и пощупал обмотки рукой.

– Сухие, – сообщил он. – Даже удивительно, если учесть, сколько раз мы проваливались в болото.

– Твои сапоги сладил Мойша-жидовин, – сказал Видбор. – Они не пропустят воду, пока не рассыплются в прах, а произойдет это не скоро.

Рах прищурился и насмешливо спросил:

– Откуда ты знаешь?

– Я уже десять лет заказываю сапоги только ему, – ответил Видбор. – В его сапогах я сражался с врагами, в них я проходил леса, болота и реки. Во всем мире нет лучшего обувщика, чем Мойша-жидовин.

– Ладно, ладно, верю. – Рах прилег на траву и с наслаждением вытянул ноги. – Дьявол Стогнум, – пробормотал он устало. – Сейчас бы поспать.

– Можешь и поспать, – разрешил Видбор, втыкая в землю дозорные рогатки. – Но сперва поешь. Твоя рана еще не зарубцевалась. Тебе нужно больше есть.

Видбор достал из сумки сухари и вяленое мясо и подал их Раху.

– Ешь.

Рыжий охоронец нехотя взялся за еду. Но с каждым съеденным кусочком аппетит его все возрастал. Он съел все, что дал ему Видбор, до последнего кусочка и до последней крошки. Еда взбодрила его и прибавила ему сил и оптимизма.

– А это Гиблое место не такое уж и страшное, – сказал Рах, вытирая об штаны жирные руки. – Если бы я не сглупил с тем обручем… – Он осекся и мрачно посмотрел на свою культю. – Дьявол Стогнум! Я совсем про нее забыл. Придется теперь делать протез. А хорошие протезы нынче дороги.

– Моли своего рогатого Стогнума, чтобы наше путешествие закончилось хорошо и чтобы ты остался жив, – посоветовал воевода, устало смежая веки.

– Не бойся, – весело сказал Рах. – Пока у меня есть выжигатель, здешние твари нам не страшны.

– Вертунов ты им не убил, – напомнил Видбор, не открывая глаз.

– Верно, – нехотя согласился Рах. – Но они ведь призраки. И потом, кто знает, что было бы, если бы я выстрелил еще раз. Первый выстрел развеял их по ветру.

Видбор зевнул.

– Мне нравится, что ты не падаешь духом, охоронец, – сказал он. – А теперь помолчи, я хочу чуток вздремнуть.

– А как же темные твари? Что, если они нападут на нас?

– Ты испепелишь их своим волшебным посохом.

– Но…

Щеки Видбора обвисли, нижняя губа выпятилась, и он негромко захрапел.

– Уснул, – удивился Рах. – Ведь правда уснул. Железный парень!

Поудобнее расположившись на траве, Рах достал из чехла выжигатель и положил его себе на колени. Затем обвел взглядом чуть посветлевший утренний лес и мрачно пробормотал:

– Ну, братец Рах, теперь ты точно в полном дерьме. Самое время доставать лопату.

5

Евдокия поежилась и с опаской огляделась по сторонам.

– Что же это такое – Гиблое место? – пробормотала она. – Может, это ад?

– Может быть, – сухо отозвался Глеб. – А может быть, и нет. Боюсь, что этого никто не знает. Нам нужно идти, Евдокия. Как мальчик?

– Ноги все еще не слушаются его, но ему уже лучше.

– Это хорошо. Плохо то, что мне придется и дальше тащить его на своем горбу.

Он двинулся к мальчику, но Евдокия взяла его за руку и остановила.

– Можно тебя спросить, Первоход?

Глеб пожал плечами:

– Валяй.

– Зачем ты ходишь в Гиблое место?

Несколько секунд Глеб молчал, потом закатал рукав на левой руке и показал Евдокии предплечье:

– Видишь эти шрамы?

Она взглянула на белесые клинышки шрамов, похожие на зарубки, и кивнула.

– Да.

– Сколько их?

– Шесть.

– Семь, – поправил Глеб. – Один шрам бледнее других, видишь?

– Да.

– Так вот, когда-то их было десять. Как только не останется ни одного, я вернусь домой и забуду Гиблое место, как кошмарный сон.

– Но…

– И хватит вопросов, – отрезал Глеб. – Нужно двигаться даль…

В кустах орешника послышалась какая-то возня, а в следующую секунду на полянку выскочил большой темный зверь.

– Чудище! – вскрикнула матушка Евдокия.

Она быстро опустилась рядом с мальчиком, взяла его за тощие плечи и прижала его голову к своей груди.

Глеб положил пальцы на рукоять меча, но вдруг замер, а потом улыбнулся и выпустил рукоять из пальцев.

– Дружок! – окликнул он.

Быстро пробежав через полянку, пес остановился перед Глебом, поднялся на задние лапы, положил охотнику на грудь мощные передние и лизнул его в лицо.

– Ну-ну-ну! – засмеялся Глеб. – Что еще за телячьи нежности? Ты ведь парень, а парню это негоже!

Матушка Евдокия с изумлением смотрела на собаку. Даже мальчик, казалось, вышел из своего забытья и тоже взглянул на невесть откуда взявшегося пса.

– Охотник, – негромко окликнула Евдокия.

Пес подбежал к матушке, обнюхал ее колени, затем взглянул ей в лицо и вильнул хвостом.

– Не бойся, Евдокия, – сказал ей Глеб. – Это мой друг. Зовут его Дружок. Он охотничий пес.

Проповедница неуверенно протянула руку и погладила пса по темной, ушастой голове.

– Ты оставил своего пса одного в Гиблом месте? – удивленно спросила она.

Глеб кивнул.

– Да. Я вынужден был это сделать.

– Но темные твари…

– Дружок умеет за себя постоять, – заверил ее Глеб. – Уж ты мне поверь. Гиблое место для него – дом родной. Правда, Дружок?

Он достал из сумки-ташки, притороченной к поясу, кусок мяса и швырнул его псу. Лязгнув зубами, пес на ходу поймал мясо и принялся с аппетитом уплетать его.

Пес был большой, темно-бурый, с длинными мускулистыми лапами и большой головой. Обычный охотничий пес. И все же что-то в этом псе показалось матушке Евдокии странным. Однако что именно – она пока не смогла для себя определить.

6

Молодой ходок Ставр решительно шагал по утреннему лесу. В голове его теснились разные мысли, и все они были неприятны.

Должно быть, теперь Первоход думает, что он подлец. Ну и пусть. Тот удар мечом – он ведь произошел совершенно случайно. У Ставра и в мыслях не было колоть безоружного противника. Да он скорей бы умер, чем позволил себе ударить человека, отбросившего меч!