Человек с двойным дном - Владимир Гриньков

– То есть тайная встреча была?

– Да.

– И он домой даже не зашел?

– Нет, что вы!

– А чего же он пришел? Ведь риск!

– Соскучился! А как же!

– Что-нибудь рассказывал?

– Про себя?

– Ну да! Где живет, чем занимается.

– Сказал, что нормально все. Да и потом он тоже мало что рассказывал.

– Вы с ним еще встречались?

– Да, он стал приезжать. Редко. Раз в два месяца. А то и в три.

– Далеко ему, видно, было добираться, – предположил Корнышев.

– Далеко, – подтвердила женщина. – Он как-то сказал, что в такой глуши живет, что хоть волком вой. И раз от разу все мрачнее был.

– Почему?

– Это только мои предположения. Ему работа новая не нравилась. Он, наверное, какие-то планы строил. Думал, что это его карьеру двинет. Ну, новую работу ему предложили, и как-то к лучшему все повернется. А потом пришло разочарование. Никакой карьеры. Тупик. Будто обманули его. Он рассчитывал на что-то, а получился пшик. Я почувствовала, что неладное с ним происходит. Сказала ему недавно: «Может, тебе уйти в отставку?» А он грустно так ответил: «С этой работы в отставку не уходят. Только вперед ногами если». Тяжело ему там, видно. Как он говорит: «Настоящее болото. Два барака, да тридцать уродов».

А ведь он уже в отставке, этот ее Коля. Потому что вынесли его вперед ногами. А эта женщина – теперь настоящая вдова. Без притворства. Только она еще этого не знает.

Корнышев жалел женщину и не желал ей зла. Поэтому он решил, что ее надо отпустить. И как можно скорее.

– Нам надо расстаться, – сказал он. – Вы можете вернуться домой.

Но она расставаться не хотела. Потому что этот мужчина был как ее Коля, каким она его знала все последние месяцы. А вокруг – незнакомая местность, похожая на лес.

– Может, вы меня домой отвезете? – несмело предложила женщина.

Корнышев покачал головой.

– Нельзя! – сказал он. – Нас обложили со всех сторон. Далеко уехать не дадут. Машина у нас приметная. А вы сейчас из машины выйдете и идите себе спокойно по любой тропинке. Вроде как прогуливаетесь здесь. Людей вон сколько. На вас и внимания не обратят.

Погоня была за машиной. А в лицо эту женщину не знает ни один инспектор. Потому что не видел ее ни разу в жизни. Так что женщина спокойно уйдет.

– Вы представляете, где мы сейчас находимся? – спросил Корнышев.

– Нет.

– Это Тропаревский парк.

– Ого! – округлились глаза у женщины. – Где мы оказались!

Они так метались по городу, что она совершенно запуталась.

– Ближайшая станция метро здесь – «Юго-Западная», – сказал Корнышев.

Он все здесь помнил. Он ориентировался в этом городе, хотя отсутствовал здесь много лет. Если бы не эта его память, он бы не смог уйти сегодня от погони, не был бы способен прокладывать маршрут так, чтобы перехитрить своих опытных преследователей. Он – Корнышев. Уверенность возвращалась к нему.

– Ну, я пойду, – сказала женщина.

– Да. До свидания.

Она вышла из машины, хлопнула дверцей, пошла прочь, не оглядываясь. Святослав дождался, когда она скроется за деревьями, и тоже вышел из машины. Он направился в другую сторону, не туда, куда ушла женщина, и уже через минуту оказался на широкой аллее. Здесь были люди. Никто никуда не спешил. И Корнышев тоже сбавил ход, в одно мгновение превратившись в москвича на утренней прогулке.

Аллея выводила к круглой площадке, от которой лучами во все стороны разбегались дорожки. И на той площадке стояла машина в милицейской раскраске. Два инспектора прохаживались рядом. Они перекрывают все узловые точки в парке и все выходы из него, догадался Корнышев. Чтобы не дать уйти исчезнувшему в лабиринте аллей внедорожнику. Сил у них пока недостаточно, и это единственное, что они сейчас могут сделать. Но скоро подтянется подмога, экипажи патрульные примчатся, милиции тут станет, как деревьев в парке, – и вот тогда они всю территорию проутюжат. Документы проверят здесь у всех. А у Корнышева нет никаких документов. Зато есть пистолет.

Надо уходить отсюда. И как можно скорее.

Впереди шла женщина с коляской. В коляске спал малыш. Корнышев нагнал женщину и теперь шел за ней, как привязанный. Метрах в пяти позади. При взгляде со стороны Корнышева и эту женщину можно было принять за супругов. То ли поссорились, то ли муж отстал немного, чтобы не было соблазна с женой поговорить, а то ведь так можно и ребенка разбудить.

Так они и прошли мимо милицейской машины. Ни один из инспекторов в их сторону даже головы не повернул.

Женщина с коляской шла по аллее, прямой, как стрела. Эту аллею Корнышев узнавал. По ней они с женой Коли Маркова въехали в парк на внедорожнике. Там, в конце аллеи – выход из парка. И там дежурит еще один милицейский экипаж. Корнышев его пока не видел, но готов был голову дать на отсечение, что так оно и есть. Он не хотел рисковать. Отстал от женщины с коляской и свернул под деревья, намереваясь выйти из парка по одной из многочисленных тропинок. Чутье его не подвело: через пять минут парк закончился. Тут была городская улица.

Проехали две милицейские машины. Похоже, что они очень спешили. Корнышев проводил их взглядом и пошел в противоположную сторону. У него не было четкого плана действий. Он хотел покинуть этот опасный район. Спешил оказаться где-нибудь подальше, снова затеряться в огромном городе.

Корнышев шел по улице, бросая по сторонам настороженные взгляды. Обычная городская жизнь вокруг. Пешеходы. Ничего подозрительного.

Так он неспешным шагом, не привлекая ничьего внимания, дошел до автобусной остановки. Здесь был только один старичок. Корнышев поинтересовался у него, каким автобусом можно доехать до метро. Старичок ответил ему обстоятельно и неспешно. Женщина пожилая подошла. Никакой угрозы. Корнышев понял, что перехитрил погоню, смог уйти.

К остановке подъехал автобус. Открылись двери. И из всех трех дверей одновременно на Корнышева бросились крепкие решительные парни. Буквально обрушились на него с высоты ступеней, смяли, опрокинули, впечатали в асфальт. Он даже понять еще ничего не успел, а на его запястьях уже защелкнули наручники.

Корнышев ушел бы, если бы не Нырков, который участвовал в погоне буквально с первых минут. Когда Святослав угнал его машину, Нырков немедленно поднял тревогу. Привлекли и милицию, и ФСБ. Уже через несколько минут Ныркова подобрала оперативная машина. Снова обретя мобильность, он возглавил операцию по поимке беглеца. Вскоре машину с Корнышевым засекли по приметам на одном из проспектов. Машины ДПС сели беглецу на хвост. Нырков, поддерживая с ними связь, подтягивал к месту событий оперативные машины ФСБ. Поэтому к тому моменту, когда Корнышев оказался в Тропаревском парке, он уже был плотно обложен со всех сторон, хотя об истинных масштабах развернувшийся операции и не догадывался. Силы были собраны большие.

Нырков увидел Корнышева из окна машины. Они как раз направлялись к парку, а Святослав шел по тротуару им навстречу. Оперативная машина была самой обычной на вид, без специальной раскраски, ничем не выделялась в потоке, и Корнышев даже не обратил на нее внимания. Нырков дал возможность водителю проехать мимо Корнышева, а потом сразу же вызвал подмогу. Корнышев вышел к автобусной остановке и там остался, чтобы ждать автобуса. Все остальное уже было делом техники.

Обезоруженного и скованного наручниками, Корнышева затолкали в подъехавший микроавтобус с затемненными стеклами, туда же сел Нырков. Кто-то еще сунулся было в салон, но Нырков его остановил: «Сам справлюсь!», после чего скомандовал водителю:

– Поехали!

И назвал адрес. На той улице был объект «Белуга». С чего начиналось, к тому и возвращаются. Корнышев смог оценить злую шутку судьбы.

– Где Аня? – спросил Нырков. – Где та женщина, которую ты увез с собой?

– Отпустил.

– Где отпустил?

– Здесь, в парке.

– Если хотя бы волос с ее головы упал… Если ты хотя бы что-то ей плохое сделал…

– Мы просто с ней поговорили, – пожал плечами Корнышев.

– О чем?

Нырков будто не поверил собеседнику. Ну какие у него могли быть разговоры с Аней? Что за общие темы нашлись? Издевается Корнышев, не иначе.

– У нее потом спроси, – посоветовал Корнышев. – Сама тебе расскажет. Если захочет.

Точно, издевается.

Нырков сдержался. Промолчал. Ехал, бросая на Корнышева хмурые взгляды. Вроде бы хотел продолжить разговор, но не знал, как подступиться. А Святослав смотрел в окно. Он уже обнаружил две машины сопровождения и понимал, что просто так ему от такого конвоя не уйти.

– Где был все это время? – спросил Нырков. – Что делал?

– По Москве гулял. Соскучился по городу.

– Ну-ну, – отозвался беззлобно Нырков. – Ну и как? Нахлынули воспоминания? Вспомнилось былое? Может, и имя настоящее свое вспомнил?

– Я – Корнышев Святослав Геннадьевич!

– А вот Захаров не согласен, – напомнил Нырков. – Он говорит, что ты – не Корнышев.