Почерк диверсанта - Сергей Москвин

Игорь Полянский не стал дожидаться, пока пассажир джипа доберется до него. Он увидел, что новый противник вооружен дубинкой. Тогда Игорь выхватил пистолет и без промедления выстрелил в него. Приятель владельца «Чероки» выронил свою дубинку и мешком свалился на асфальт. Хозяин джипа не заметил, как в руке его противника оказался пистолет. Он вообще не сообразил, что водитель грузовика вооружен. Воспользовавшись тем, что тот на секунду отвлекся, хозяин «Чероки» нанес ему мощный боковой удар. На время выстрела Игорь Полянский выпустил хозяина джипа из-под контроля, поэтому пропустил его удар, но в последний момент успел отклониться. Удар, нацеленный в голову, пришелся в плечо, однако оказался очень ощутимым. Игорь устоял на ногах, но плечо сразу заныло. Игорь даже сморщился от боли и досады. Хозяин джипа снова подступил к своему обидчику, намереваясь провести серию завершающих ударов. Но Игорь не дал ему этого сделать. Пуля из пистолета Игоря Полянского попала бывшему боксеру в голову. Пудовый удар сбил хозяина джипа с ног. Владелец «Чероки» упал замертво и больше не поднялся.

– Мудаки, – выругался Игорь, опуская пистолет. – Теперь придется самим навоз отскребать.

Вместе с Евгением они вытащили гроб из кузова грузовика. Игорь не стал засовывать облепленный навозом гроб внутрь джипа. Он снова сорвал с гроба крышку и с помощью младшего брата переложил баллон в багажник «Чероки». Вскрытый гроб бандиты опять забросили в кузов «ЗИЛа», а трупы владельца джипа и его приятеля запихнули в кабину. Игорь Полянский не стал тратить время на то, чтобы спрятать грузовик, а просто загнал его в соседнюю рощу.

За руль «Чероки» Игорь посадил Евгения, а сам расположился рядом на пассажирском сиденье.

– Может, заедем в Сочи? – весело спросил Игорь, когда джип пересек границу Краснодарского края. – По прямой отсюда километров триста, не больше.

Евгений Полянский никак не отреагировал на болтовню своего брата. Он сосредоточенно вел автомобиль по дороге.

– Веселее, – приободрил Евгения Игорь. – Сдадим товар, получим с заказчика деньги. Вот уж тогда отдохнем.

Он мечтательно закрыл глаза и развалился на кожаном сиденье джипа. В руках Игорь вертел подобранную телескопическую дубинку. Наконец он оставил ее в покое и воткнул в автомагнитолу первую попавшуюся кассету. Салон «Чероки» наполнил незнакомый Игорю блатной мотив. Кассета оказалась достаточно заезженной, и Игорь недовольно скривился. В его собственной машине стояла система проигрывания компакт-дисков с безупречным качеством звука.

ЧЕРНЫШОВ, ЛОКТИОНОВ. 12.03

К середине дня полковник Чернышов подвел итоги поисковой операции. Они оказались неутешительными. К двум часам дня уже всем стало очевидно, что преступникам удалось выбраться из кольца оцепления и покинуть пределы Ставропольского края.

– К сожалению, сейчас мы не знаем, какой автомашиной располагают преступники, – объявил Чернышов на совещании оперсостава. – Покинув Ставропольский край, преступники пробираются в центр России, о чем свидетельствует выбранный ими маршрут. Дальнейшее проведение в Ставропольском крае операций «Кольцо» и «Перехват» я считаю нецелесообразным. Так как первоначально преступники собирались вылететь на самолете в Москву, наиболее вероятно, что именно Москва является конечной точкой их маршрута. В связи с этим сегодня мы с капитаном Ветровым возвращаемся в Москву. Я прошу вас приложить все усилия для скорейшего выяснения личности двоих погибших, обнаруженных в кабине оставленного преступниками грузовика. Необходимо выяснить, кто эти люди и какая у них была машина. Информацию об этой машине вместе с ориентировками на преступников необходимо разослать по всем трассовым постам ГИБДД до самой Москвы. Аналогичные указания мною даны соответствующим службам Краснодарского края, Ростовской области и Республики Калмыкия.

Чернышов заканчивал совещание с тяжелым чувством. Он, как руководитель и организатор, отвечал за провал операции. «Зачем лукавить и обманывать себя? Операция провалилась, – рассуждал Чернышов. – Преступников можно было взять в аэропорту вместе с баллоном совершенно бескровно. Ведь они все-таки привезли баллон в аэропорт. Все, что нужно было сделать, – это правильно организовать засаду. И все. Тогда не был бы ранен Ветров. Не погибли бы двое сержантов из патрульного наряда. Сохранили бы жизни те люди, автомобили которых вчера и сегодня захватывали преступники».

Чернышов не боялся ответственности. Принцип, когда именно руководитель операции отвечает за все, Чернышов считал правильным. И несмотря на то что все сбои в операции по захвату преступников произошли по вине других людей, Чернышов не собирался снимать с себя личной ответственности. У него уже был подготовлен соответствующий рапорт, который Чернышов по возвращении в Москву собирался подать начальнику Управления по борьбе с терроризмом генералу Локтионову. Свое намерение вернуться в Москву Чернышов уже обсудил по телефону с Локтионовым, и тот согласился с ним. Локтионов также считал, что преступники с химическим оружием рвутся к Москве. Поэтому присутствие в Москве оперативной группы Чернышова становилось необходимым.

...В Москву оперативная группа полковника Чернышова вылетела в полном составе. Олег Муромцев, узнав, что его товарищи возвращаются в Москву, настоял на своей досрочной выписке. Лечащий врач Олега не стал против этого возражать, так как видел, что выздоровление раненого идет вполне успешно и даже быстрее, чем предполагалось. При выписке из госпиталя Олег получил месячный больничный, но в течение всего полета уговаривал Чернышова разрешить ему приступить к работе сразу по возвращении в Москву.

– Я ведь не отказываюсь от больничного, – говорил Олег Чернышову. – Я только прошу разрешить мне закончить начатое дело. А больничный я отгуляю, как только мы вернем баллон с отравляющим газом. Павел Андреевич, почему вы отказываетесь от моей помощи? Я ведь не калека, прикованный к постели. И голова у меня соображает не хуже, чем раньше.

В конце полета Чернышов сдался:

– Ладно. Но от оперативной работы я тебя временно отстраняю. Никаких погонь и перестрелок. Будешь осуществлять связь нашей группы с информационно-аналитическим отделом. Уверен, помощь аналитиков нам в этом деле понадобится.

Услышав, что его временно отстраняют от оперативной работы, Олег состроил недовольную мину.

– Да-да, именно так, – подтвердил свои слова Чернышов. – При первом же нарушении моего приказа немедленно пойдешь на больничный.

Артем Ветров, слышавший весь разговор между Муромцевым и Чернышовым, ободряюще ткнул Олега кулаком в бок и показал ему большой палец. До последнего момента Артем не верил, что Чернышов вообще разрешит Муромцеву продолжать работу по делу.

Примерно в то же время, когда Чернышов проводил совещание с оперативным составом Пятигорска, начальник Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России генерал Локтионов ставил задачу своим сотрудникам. По расчетам Локтионова, преступники, захватившие баллон с химическим оружием и направляющиеся с ним к Москве, уже к вечеру могли достигнуть Московской области. Все говорило за то, что преступникам удастся преодолеть это расстояние без осложнений. Слишком мало шансов было у органов безопасности перехватить и обезвредить преступников на пути к Москве. Локтионов не стал распылять силы Управления по борьбе с терроризмом. Все усилия он сосредоточил на том, чтобы не пропустить преступников в столицу.

Уже давно в Московской области не проводилось такой крупномасштабной операции. Локтионов постарался перекрыть абсолютно все дороги, ведущие к столице. Для того чтобы этого добиться, потребовалось привлечь к заградительным мероприятиям дивизию внутренних войск имени Дзержинского. Разрешение на это мог дать только Совет безопасности. Секретарь Совета безопасности собрал экстренное заседание. И все члены Совета единогласно проголосовали за привлечение дивизии внутренних войск к поисково-заградительным мероприятиям, проводимым Управлением по борьбе с терроризмом. Все понимали, какую угрозу для жителей столицы могут представлять тридцать литров отравляющего газа «VX». Кроме того, директор Федеральной службы безопасности издал дополнительный приказ, по которому сотрудники Управления по борьбе с терроризмом и Московского территориального управления ФСБ переходили на усиленный режим несения службы.

Полковник Чернышов вошел в кабинет начальника управления в семнадцать тридцать.

– К сожалению, нет никакой новой информации о скрывающихся преступниках, – ответил на незаданный вопрос Чернышова генерал Локтионов.

Чернышов тяжело вздохнул. Он все-таки надеялся, что за время полета в Москву у Локтионова появится хоть какая-то обнадеживающая информация.