Гарри Поттер и философский камень - Джоанн Роулинг

Гарри думал, что хуже быть не могло? Он ошибся. Появившаяся профессор Макгонаголл вела за собой Невилла.

— Гарри! — выпалил Невилл, едва увидев их с Гермионой. — Я хотел найти вас, предупредить, Малфой говорил, что поймает вас, когда вы будете с дра…

Гарри яростно замотал головой, чтобы Невилл замолчал, но профессор Макгонаголл это заметила. Возвышаясь над всеми тремя, казалось, она начнёт изрыгать пламя скорее, чем Норберт.

— Такого я от вас не ожидала. Мистер Филч сказал, что вы были на Астрономической башне. Сейчас час ночи. Объяснитесь.

Гермиона впервые не смогла ответить на вопрос учителя. Она сидела неподвижно, словно статуя, вперив взгляд в собственные тапки.

— Что ж, думаю, мне ясно, в чём здесь дело, — продолжала профессор Макгонаголл. — Не нужно быть гением, чтобы догадаться. Вы скормили Драко Малфою байку о драконе, чтобы выманить его из постели и вовлечь в неприятности. Я уже поймала его. Полагаю, вам кажется смешным, что на эту историю клюнул и Лонботтом?

Гарри уловил взгляд Невилла и попытался без слов объяснить ему, что это не так, — вид у того был уязвлённый и ошеломлённый. Бедный, неуклюжий Невилл, — Гарри знал, чего ему стоило искать их в кромешной тьме, чтобы вытащить из беды.

— Я в бешенстве, — заявила профессор Макгонаголл. — Четверо учеников не в постелях — и за одну ночь! В жизни не слышала о таком! Я считала, что вы, мисс Грейнджер, куда разумнее. Что же до вас, мистер Поттер, мне казалось, Гриффиндор значит для вас больше. Вы все получаете наказания — да, мистер Лонботтом, и вы тоже — ничто не даёт вам право бродить по замку ночью, сейчас это особенно опасно — и минус пятьдесят баллов с Гриффиндора.

— Пятьдесят? — выдохнул Гарри; так их колледж терял первенство, которое он выцарапал в последнем квиддичном матче.

— Пятьдесят с каждого, — договорила профессор Макгонаголл; крылья её точёного носа затрепетали.

— Профессор… пожалуйста…

— Вы не можете…

— Не указывайте мне, Поттер, что я могу делать, а чего не могу. Теперь возвращайтесь в постель. Мне никогда ещё не было так стыдно за Гриффиндор.

Потеряно сто пятьдесят баллов. Гриффиндор опустился на последнее место. За одну ночь они отняли у Гриффиндора всякую надежду завоевать Школьный Кубок. Желудок Гарри словно завязали узлом. Как им теперь снова набрать баллы?

Гарри не спал всю ночь. Невилл всхлипывал в подушку, кажется, несколько часов. Гарри нечего было сказать ему в утешение. Он понимал, что тот, как и он сам, с ужасом ждал утра. Что будет с ними, когда остальные гриффиндорцы узнают, что они натворили?

Поначалу гриффиндорцы, проходя мимо гигантских песочных часов, показывающих количество баллов колледжа, решили, будто это какая-то ошибка. Как за ночь могло пропасть сто пятьдесят баллов? А потом правда постепенно расползлась по всей школе: Гарри Поттер, знаменитый Гарри Поттер, их герой двух квиддичных матчей, лишил их всех баллов разом, — он и ещё пара глупых первокурсников.

Будучи раньше любимцем всей школы, Гарри превратился в изгоя. Даже Хуфльпуф и Равенклав ополчились на него, — все надеялись, что Слизерин хоть в этот раз упустит Школьный Кубок. Куда бы ни пошёл Гарри, люди тыкали в него пальцем и оскорбляли, даже не трудясь понизить голос. А слизеринцы, встречаясь с ним, аплодировали, свистели и выкрикивали: «Спасибо, Поттер, мы твои должники!»

Только Рон поддерживал его.

— Все забудут об этом через пару недель. Фред и Джордж, пока они в Хогвартсе, потеряли жуть сколько баллов, а их всё равно любят.

— Но ведь не сто пятьдесят за раз? — возразил несчастный Гарри.

— Ну… нет, — признал Рон.

Было поздновато исправлять свои огрехи, но Гарри поклялся себе отныне не впутываться в дела, которые его не касались. Хватит с него шпионажа и всяких расследований. Ему было так стыдно, что он предложил Пруту отчислить его из команды.

— Отчислить? — прогремел Прут. — И какая от этого польза? Как нам вернуть баллы, если мы не выиграем следующий матч?

Но даже квиддич потерял для Гарри всякую прелесть. На тренировках его игнорировали, а, если нужно было упомянуть о нём, называли «следопыт».

Гермиона и Невилл тоже страдали. Им не приходилось так же плохо, как Гарри, — они не были так известны, — но и с ними никто не разговаривал. На уроках Гермиона перестала привлекать к себе внимание и работала молча, опустив голову.

Гарри был чуть ли не рад, что скоро экзамены. За занятиями ему удавалось на время забыть о своих невзгодах. Они с Роном и Гермионой держались вместе, работая до поздней ночи, запоминая составы сложных зелий, заучивая чары и заклинания, зубря даты магических открытий и гоблинских восстаний…

А затем, за неделю до начала экзаменов, решение Гарри не лезть не в своё дело подверглось неожиданной проверке. Возвращаясь в одиночестве из библиотеки, он услышал, как кто-то причитает в соседнем классе. Подойдя ближе, Гарри различил слова Квиррелла:

— Нет… нет… пожалуйста, не надо…

Похоже было, что кто-то угрожал ему. Гарри шагнул к двери.

— Хорошо… хорошо, — пролепетал Квиррелл.

В следующий миг Квиррелл вылетел из класса, поправляя тюрбан. Он был белый как мел и, казалось, вот-вот заплачет. Он умчался прочь; Гарри показалось, что Квиррелл даже не заметил его. Он подождал, пока шаги Квиррелла затихнут вдали, и заглянул в класс. Он был пуст, но дверь в дальнем углу была распахнута настежь. Гарри был на полпути к ней, когда вдруг вспомнил о данном себе обещании.

В то же время, он готов был поставить дюжину Философских Камней на то, что отсюда только вышел Снейп. А с учётом того, что Гарри сейчас услышал, Снейп должен был теперь скакать по школе вприпрыжку, — Квиррелл, похоже, сдался.

Гарри отправился назад, в библиотеку, — Гермиона проверяла Рона по астрономии. Гарри сообщил им, что сейчас услышал.

— Значит, Снейп своего добился! — резюмировал Рон. — Раз Квиррелл рассказал ему, как разрушить чары от тёмных сил…

— Ещё остаётся Пушок, — возразила Гермиона.

— Снейп и без помощи Хагрида может всё выяснить, — хмыкнул Рон, оглядывая тысячи окружавших его фолиантов. — В одной из этих книг наверняка говорится, как отвлечь трёхголового пса. Так что мы будем делать, Гарри?

Во взгляде Рона снова мелькнула жажда приключений, но Гермиона опередила Гарри с ответом.

— Пойдём к Дамблдору. Мы давным-давно должны были это сделать. Если попытаемся предпринять что-то сами, нас однозначно исключат.

— Но у нас нет доказательств! — напомнил Гарри. — Квиррелл слишком напуган, чтобы поддержать нас. Снейпу достаточно сказать, что он не знает, как тролль попал сюда в Хэллоуин и что ни на каком третьем этаже его не было, — кому, ты думаешь, поверят, ему или нам? Ни для кого не секрет, что мы его терпеть не можем, Дамблдор решит, что мы хотим его подставить. Филч не помог бы нам, даже если бы от этого зависела его жизнь, он чересчур дружен со Снейпом, да и чем больше учеников исключат, тем для него лучше. И потом, нам вообще не положено знать ни о Камне, ни о Пушке. Слишком уж много объяснений.

Гермиону он, похоже, убедил, — но не Рона.

— Если мы проведём небольшую разведку…

— Нет, — наотрез отказался Гарри. — Мы уже наразведывались.

Он подтянул к себе карту Юпитера и начал заучивать названия его спутников.

За завтраком Гарри, Гермиона и Невилл получили записки. Все они были одинакового содержания:

Ваше наказание назначено на одиннадцать часов вечера.

Мистер Филч будет ждать в вестибюле.

Из-за переживаний по поводу потерянных баллов Гарри совершенно забыл, что им ещё предстоит отбыть наказание. Он уже ждал, что Гермиона начнёт жаловаться из-за отнятой у них целой ночи занятий, но она не проронила ни слова. Как и Гарри, она чувствовала, что заслужила это.

В одиннадцать вечера они попрощались с Роном и вместе с Невиллом отправились вниз, в вестибюль. Филч уже был там, — как и Малфой. Гарри только сейчас вспомнил, что Малфой тоже получил наказание.

— За мной, — приказал Филч, зажигая фонарь и выпроваживая их на улицу.

— Уверен, теперь вы дважды подумаете, прежде чем нарушить школьные правила, верно? — Филч плотоядно покосился на них. — О да… по мне, так тяжёлая работа и боль — лучшие наставники. Жаль всё же, что старые наказания отменили… раньше бы вас подвесили за запястья к потолку и оставили на пару дней… я до сих пор храню цепи, регулярно смазываю, — вдруг ещё понадобятся. Так, пошли, и не вздумайте удрать, — хуже будет.

Они побрели вперёд по окрестностям замка; Невилл всё шмыгал носом. Гарри гадал, каким окажется их наказание, — явно чем-то особенно неприятным, иначе Филч не лучился бы счастьем.